Эрнст Теодор Амадей Гофман: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Финитор (обсуждение | вклад) →Цитаты: угловое окно |
Финитор (обсуждение | вклад) →Цитаты: ещё мура |
||
Строка 14:
{{Q|С тех пор, как я пишу музыку, мне удаётся забывать все свои заботы, весь мир. Потому что тот мир, который возникает из тысячи звуков в моей комнате, под моими пальцами, не совместим ни с чем, что находится за его пределами...|Автор=из письма, ~ 1808}}
{{Q|
— Я всегда, — заговорила советница,— я всегда полагала, что [[музыка]] действует на вас слишком сильно, более того — почти пагубно, ибо во время исполнения какого-нибудь замечательного творения казалось, что всё ваше существо пронизано музыкой, искажались даже и черты вашего лица. Вы бледнели, вы были не в силах вымолвить ни слова, вы только вздыхали и проливали слёзы и нападали затем, вооружаясь горчайшей издёвкой, глубоко уязвляющей [[ирония|иронией]], на каждого, кто хотел сказать хоть слово о творении мастера…|Автор=«Житейские воззрения кота Мурра», 1821}}
{{Q|В этих вот кругах и кружится {{comment|Крейслер|музыкальный псевдоним Гофмана. Здесь он пишет о своём alter ego}}, и очень может быть, что нередко, устав от пляски святого Витта, он принужден бывает, единоборствуя с тёмной и непостижимой силой, которая начертала эти круги, устав от них больше, чем это может вытерпеть его — без того уже расстроенный желудок, — устремиться на вольный воздух! И глубокая боль, которую причиняет ему этот страстный порыв, опять-таки непременно должна преобразиться в ту иронию, которую вы, уважаемая, так горько упрекаете, не обращая внимания на то, что ведь эта крепкая родительница произвела на свет сына, который вступил в жизнь как король-властелин. Говоря о короле-властелине, я имею в виду [[юмор]], у которого нет ничего общего с его злополучным сводным братцем — [[сарказм]]ом.
— Да, — сказала советница Бенцон, — именно этот юмор, именно этот подкидыш, рождённый на свет развратной и капризной [[фантазия|фантазией]], этот юмор, о котором вы, жестокие мужчины, сами не знаете, за кого вы должны его выдавать, — быть может, за человека влиятельного и знатного, преисполненного всяческих достоинств; итак, именно этот юмор, который вы охотно стремитесь нам подсунуть, как нечто великое, прекрасное, в тот самый миг, когда всё, что нам мило и дорого, вы же стремитесь изничтожить язвительной издёвкой!|Автор=«Житейские воззрения кота Мурра», 1821}}
{{Q|…Я напоминаю себе старого сумасшедшего [[живопись|живописца]], что целыми днями сидел перед вставленным в раму загрунтованным полотном и всем приходившим к нему восхвалял многообразные красо́ты роскошной, великолепной картины, только что им законченной. Я должен отказаться от той действенной творческой жизни, источник которой во мне самом, она же, воплощаясь в новые формы, роднится со всем миром. Мой дух должен скрыться в свою келью… вот это окно — утешение для меня: здесь мне снова явилась жизнь во всей своей пестроте, и я чувствую, как мне близка её никогда не прекращающаяся суетня. Подойди, брат, выгляни в окно!|Автор=«Угловое окно», 1822}}
| |||