Солярис (фильм, 2002): различия между версиями

▲{{Q|До сих пор я сопротивлялся экранизациям, но всё-таки согласился на повторную постановку «Соляриса». Друзья говорят, что нет смысла стоять на пороге дома и палкой отгонять режиссёров, нужно в конце концов решиться на какое-нибудь предложение, и если не получится — что уж сделаешь...<ref>Интервью // Wprost. — 27.02.2000.</ref>}}

▲{{Q|Трудно сравнивать книгу, эти несколько сот листов бумаги, написанных почти полвека назад, с технологически обеспеченной картиной, использующей высшие достижения кинематографической и компьютерной техники, над которой трудился огромный коллектив людей. Художественное видение Содерберга представляется осмысленным и последовательным, но, однако, в явном отрыве от первоисточника. На первый план режиссёр выдвинул трагичную любовь Криса и Хари — эмоциональный элемент решающим образом доминирует над интеллектуальным. Солярийский же океан является Великим Отсутствующим. В фильме есть своя неповторимая, захватывающая зрителя атмосфера. Насыщение светом, колоритность, трактовка темы, музыка, игра актёров, умеренное применение специальных эффектов, прозрачный сюжет — всё это создаёт произведение необычное, захватывающее, действительно новаторское. Содерберг создал пример смелого художественного кино — твёрдый орешек для раскусывания массовым потребителем, которого кормят голливудской кашей.<ref>Станислав Лем, Станислав Бересь. Так говорил… Лем. — 2002. (перевод: В. Язневич, В. Борисов, 2002)</ref>|Автор=«[[Так говорил… Лем]]»}}

▲{{Q|Содерберг сделал «Солярис» — я думал, что худшим был «[[Солярис (фильм, 1972)|Солярис]]» [[Андрей Арсеньевич Тарковский|Тарковского]]… Я ничего не написал о том, что фильм мне нравится. Я не написал, что он мне не нравится. Это не то же самое. Знаете, добрый злодей это не то же самое, что злой добродей. Есть разница… Мне ведь не говорили, чтобы я соглашался, потому что заработаю денег, а только «вы не имеете понятия, какие технические возможности есть у Голливуда», и я поверил. Я не предполагал, что этот болван, извините, режиссёр, выкроит из этого какую-то любовь, это меня раздражает. Любовь в космосе интересует меня в наименьшей степени. Ради Бога, это был только фон. Но я всё-таки человек достаточно воспитанный. Поэтому не набросился на этого Содерберга, это не имеет смысла. У меня была стопка американских рецензий, и я видел, что все старались, потому что Содерберг известен, исполнитель главной роли очень известен, и поэтому на них не навешивали всех собак… Кроме этого, автору как-то не положено особо возмущаться, ну не положено.<ref>Интервью // Lampa. — 2004. — № 4. — Варшава.</ref>}}

▲{{Q|Я считаю, что пока экранизация не выходит открыто за пределы духа оригинала, не искажает и не противоречит содержащейся там интерпретации мира, любой создатель имеет право направиться своей собственной дорогой. Хотя я признаю, что видение Содерберга не лишено амбиций, вкуса и атмосферы, но выдвижение на первый план любовной линии не вызвало у меня восхищения. Эта картина прекрасно пахнет, но из целого букета, какой предоставляет собой книга, я предпочитаю другие ароматы. «Солярис» — это в определённом смысле речной бассейн, Содерберг выбрал только один из его притоков. Проблема в том, что даже такая, трагически-романтичная, экранизация должна быть слишком сложной для массового потребителя, которого кормят голливудской кашей. Если бы кто-нибудь когда-нибудь решился точно и целиком перенести мою книгу на экран, опасаюсь, что результаты были бы понятны для узкой группы зрителей.<ref>Интервью // Kwartalnik filmowy. — 2004. — № 45. — Варшава.</ref>}}