Цветок пустыни (книга): различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
ни один мужчина не сможет проникнуть туда до моей первой брачной ночи, когда муж либо разрежет эту преграду ножом, либо просто разорвёт рук |
мНет описания правки |
||
Строка 15:
{{Q|Подошла цыганка. В наших краях у неё было завидное положение — и потому, что она имела особые знания, и потому, что заработала на обрезаниях кругленькую сумму. Плата за эту процедуру очень велика, кочевому хозяйству нелегко собрать такие деньги, но все же этот расход считается хорошим вложением капитала — ведь без этой операции дочерей невозможно будет выдать замуж. С нетронутыми гениталиями они считаются негодными для брака, нечистыми и распущенными — ни один мужчина и не подумает взять такую в жены. Вот почему цыганка, как её иногда называют, считается в нашем обществе такой важной фигурой; я же называю эту женщину Живодёркой — учитывая, сколько девочек погибло от её руки.}}
{{Q|Я взглянула вниз, пониже живота, и увидела, что цыганка заканчивает свои приготовления. Она была похожа на любую другую сомалийку — яркая
И сразу же я почувствовала, как режут мою плоть — отрезают гениталии. Я слышала этот звук: тупое лезвие пилило кожу, туда-сюда, туда-сюда. Вспоминая это теперь, я так и не могу поверить, что это происходило на самом деле. У меня такое чувство, будто я рассказываю о ком-то другом. Никакими словами невозможно объяснить, на что похожа эта операция. Ну, можно представить, что кто-то разрезает на кусочки твое бедро или отрезает тебе руку — только ведь режут самую чувствительную часть тела! И все же я даже не пошевелилась — я помнила об {{comment|Аман|обрезанной ранее сестре}} и понимала, что спасения нет. И ещё я хотела, чтобы мама могла мною гордиться. Я застыла, словно каменная, и убеждала себя: чем больше я стану вертеться, тем дольше продлится эта пытка. Увы, мои ноги задергались сами собою, затряслись мелкой дрожью, с этим было не совладать, и я стала молиться: «Господи Боже, пожалуйста, пусть это закончится побыстрее!» Так и случилось: я потеряла сознание.
Когда я очнулась, то подумала было, что всё уже позади. На самом деле худшее только начиналось. Повязку с моих глаз сняли, и я увидела, что Живодёрка сложила возле себя в кучку колючие веточки акации. Ими она прокалывала отверстия в моей коже, а потом продевала в эти отверстия прочную белую нитку — сшивала меня. Ноги у меня совершенно онемели, но между ними болело так сильно, что мне хотелось умереть. Мне показалось, что я отрываюсь от земли и лечу, оставляя боль позади. Я порхала над землей и видела, как эта женщина сшивает плоть, а бедная мама держит меня в своих объятиях. В то мгновение я ощутила полнейшее спокойствие; ничто меня больше не тревожило и не страшило.
Строка 43:
{{Q|Некоторые полагают, что я не уважаю культуру своей страны, — из-за того, что я осуждаю обычай уродовать половые органы женщин. Как они ошибаются! Я каждый день не устаю возносить хвалу Аллаху за то, что я родом из Африки. Нет такого дня, когда бы я не гордилась тем, что родилась в Сомали, и не испытывала гордости за свою родную страну. Наверное, люди других национальностей могут думать, что это очень по-африкански — гордиться по поводу и без повода. Заносчивость — вот как они это называют.
Но, если оставить в стороне вопрос об обрезании, я с кем угодно могу поспорить, что росла не хуже других. Живя в Нью-Йорке, я постоянно слышу, как все только и говорят о важности семьи, но на деле этого почти не заметно. Я ни разу не видела, чтобы близкие родственники постоянно собирались вместе, как мы, пели, хлопали в ладоши, шутили и смеялись. Люди здесь разобщены, лишены чувства принадлежности к своей общине.
Другое достоинство жизни в Африке состоит в том, что мы были частью окружавшей нас нетронутой природы и вели естественное существование. Я знаю, какова жизнь, меня от
Когда я была ребенком и жила в Сомали, мы ценили все то, из чего состоит жизнь. Приход дождя был для нас праздником, потому что он нес с собой воду. Кого в Нью-Йорке заботит вода? Пусть себе течет из крана, а ты тем временем отходишь в сторону и занимаешься на кухне другими делами. Вода есть всегда, когда нужно. Бац! — повернул кран, она и потекла. Вот когда не имеешь чего-нибудь, тогда ценишь это, а поскольку у нас ничего не было, то и ценили мы абсолютно всё.}}
|