Роботы зари

«Роботы зари» (англ. The Robots of Dawn) — фантастико-детективный роман Айзека Азимова 1983 года, третий в тетралогии «Детектив Элайдж Бейли и робот Дэниел Оливо».

Цитаты

— Роблок? — Упрощение термина «роботоблок», означающего перманентное отключение позитронных связей. — На Авроре слово «роблок» не употребляется <…>. — А как это называется у вас? — Мы говорим «умственная заморозка». — 2; в редкое словосочетание mental freeze вложен новый фантастический смысл, аналогичный «зависанию программы/компьютера» (сочетания program/computer freeze, как синонимы уже существовавшего hang, согласно Google Ngram Viewer, появились после романа)

"Roblock?" "Short for robot-block, the permanent shutdown of the functioning of the positronic pathways." "We do not use the word 'roblock' on Aurora <…>." "What do you say?" "We say 'mental freeze-out."

Теперь одна рука свисала с края кровати совсем человечески, Бейли осторожно её потрогал и отпустил. Она чуть-чуть качнулась раз-другой и замерла. Он согнул одну ногу в колене, осмотрел обе ступни. Ягодицы были сформированы безупречно. Имелся даже сфинктер заднего прохода. Бейли не мог отогнать тягостного чувства: ему все время казалось, что он посягает на неприкосновенность человеческого тела. А будь это действительно труп человека, охлаждение и окостенелость лишили бы его человеческой сущности. Труп робота кажется более человеческим, чем человеческий, подумал он тоскливо. — 6 (26)

Baley withdrew his arms. Jander felt warm to the touch. Presumably, the power unit continued to do so simple a thing as to maintain temperature, even with the brain inoperative. The body felt firm and resilient, too. Presumably, it never went through any stage analogous to rigor morris. One arm was now dangling off the cot in quite a human fashion. Baley moved it gently and released it. It swung to and fro slightly and came to a halt. He bent one leg at the knee and studied the foot, then the other. The buttocks were perfectly formed and there was even an anus. Baley could not get rid of the feeling of uneasiness. The notion that he was violating the privacy of a human being would not go away. If it were a human corpse, its coldness and its stiffness would have deprived it of humanity. He thought uncomfortably: A robot corpse is much more human than a human corpse.

	— ... когда живёшь несколько сотен лет, у вас есть масса времени терять, терять тысячи вещей. Будьте благодарны за короткую жизнь. — 8 (33)
	"... when you live several centuries, you have plenty of time to lose thousands of things. Be th-thankful for short life."

Перевод

И. Г. Гурова, 1994

О романе

	В 1958 году у меня был контракт на третий роман об Элайдже Бейли и Р. Дэниеле Оливо <…>. Я <…> захлебнулся после того, как написал восемь глав. <…> В 1982 году, спустя двадцать четыре года после того, как я провалился <…>, мои мысли обратились к нему ещё раз. Если я смог успешно добавить четвёртую книгу к саге «Основание», то, конечно, смог бы успешно добавить третью книгу к саге о роботах. Что остановило меня в 1958 году, так это намерение описать женщину, влюбившуюся в гуманоидного робота, такого, как Р. Дэниел Оливо. Тогда я не видел путей, чтобы справиться с этим, и при создании восьми глав во мне росла всё более и более пугающая необходимость описания ситуации. В 1982 году климат, однако, изменился. Писатели могли свободнее обсуждать сексуальные ситуации, а я стал писать лучше. Я не вернулся к брошенным восьми главам <…>. Я просто не желал их вообще. И решил начать всё заново. <…> Я назвал новый роман «Миром рассвета», потому что главное действие происходило на планете Аврора, названной в честь римской богини утренней зари. Тем не менее, за издательством Doubleday снова оставалось последнее слово. Роман о роботах должен был бы иметь слово «робот» в названии, как они сказали. Роман поэтому был назван «Роботы зари», что оказалось даже более подходящим.  — 145. «Новые романы о роботах»
	In 1958, I had a contract for a third novel about Elijah Baley and R. Daneel Olivaw <…>. I <…> bogged down after I had done eight chapters. <…> Now, in 1982, twenty-four years after I had failed <…>, my thoughts turned to it once more. If I could successfully add a fourth book to the Foundation saga, then surely I could successfully add a third book to the robot saga. What had stopped me in 1958 had been my intention to have a woman fall in love with a humaniform robot like R. Daneel Olivaw. I had seen no way in 1958 of being able to handle it, and as I wrote the eight chapters I grew more and more frightened of the necessity of describing the situation. The climate in 1982 had changed, however. Writers were more freely able to discuss sexual situations, and I had become a better writer. I didn’t go back to those lost eight chapters <…>. I just didn’t want them at all. I decided to start fresh. <…> I called the new novel The World of the Dawn, because the chief setting was on a planet named Aurora, who was the Roman goddess of the dawn. However, Doubleday again had the final word. A robot novel would have to have the word “robot” in the title, they said. The novel was therefore named The Robots of Dawn, which turned out to be even more suitable.
	— Айзек Азимов, «Мемуары», [1992]

	Схема вырисовывается ясная, ее развитие многословно. Аккуратность заменяется спонтанностью. <…> Большинство загадок оказываются либо отвлекающими манёврами, либо их предмет не имеет особого значения. Нас только задерживают, никогда не удивляя.
	The scheme grows transparent, its machinations long-winded. Tidiness has replaced spontaneity. <…> Most of the mysteries prove to be either red herrings or matters of little significance. We are only delayed, never surprised.
	— Брайан Олдисс, «Кутёж на триллион лет» (гл. 15), 1986