Пепел (Сорокин)

«Пепел» — ироничный рассказ Владимира Сорокина, вошедший в авторский сборник «Пир» 2000 года.

Цитаты

Стадион заревел. На специально оборудованной трибуне появился президент России. Шум постепенно смолк. <…> — Три долгах года мы боролись за нашу страну. За наше будущее. И в этой борьбе нам помогали Русская Православная Церковь и лучшие духовные силы страны. Одной из которых стал новый вид богатырского единоборства — гнойная борьба! Именно гнойная борьба оказалась в этот драматический и ответственный для России период поистине народным видом спорта, пробудившим нацию ото сна и объединившим здоровые силы страны. Но я хотел бы подчеркнуть — гнойная борьба — это не просто новый вид спорта. Это могучий сплав двух великих традиций — русского богатырского единоборства и православного великомученичества. «Через муки к победе!» — вот главный лозунг гнойной борьбы. Эти слова вошли в наши сердца! Это боевой дух нации! Это то, что объединило нас! Что помогло нам выстоять! Снова вспыхнула овация.

В северном и южном выходах показались две движущиеся к рингу платформы — синяя и красная. На синей копошились люди в синей форме, на красной — в красной. Как муравьи вокруг матки, они суетились вокруг двух огромных тел, сплошь обмотанных соответственно синими и красными пеленами. Это были туши сибиряка Данилы Корня и ставропольца Погребца — финалистов чемпионата России, легендарных единоборцев, одержавших не один десяток побед. Оба финалиста полулежали в специальных креслах. Как только платформы подъехали к рингу и остановились, стадион вмиг смолк. Началось распеленание. Проворные руки стали осторожно снимать пелены с тел финалистов. Чувствительные микрофоны транслировали каждый шорох, и зрители оцепенели на трибунах. Когда распеленание дошло до последнего слоя пелен, финалисты застонали — пелены присохли к гнойным ранам, к фурункулам и язвам. Началось отдирание. Финалисты дико, утробно закричали. Стоны и крики их разнеслись по пространству стадиона, и благоговейный шёпот пополз с трибун.

Два сцепившихся тела зашатались и рухнули на кожаный пол ринга. Началась уебония. Копошась на полу, борцы давили друг друга, били головами, грызли зубами и рвали ногтями. По стадиону пошли волны, зрители кинулись к разделительным барьерам, милиция принялась успокаивать их дубинками. <…> Погребец бил до последнего, пока поднималась блестящая от крови и гноя рука. Потом он тяжело приподнялся с трупа Данилы Корня, шатаясь, отошёл к решётке, оттолкнулся от неё и со всего маха обрушился задом на лицо поверженного. Хруст костей и вой стадиона слились воедино… Потом было долгое чествование победителя. Окровавленного Погребца обтерли, обернули белоснежной тканью с вышитым Георгием Победоносцем, усадили в золотое кресло, преподнесли 16 подарков. Всё завершилось всеобщей молитвой, пением Российского гимна и салютом.

На полу в центре зала ловило отражения свечей широкое и толстое бронзовое блюдо. В зале пахло благовониями. Повара медленно поклонились изваянию, подошли к блюду, встали вкруг него, опустились на колени и осторожно поставили свои произведения на блюдо. Помолчав, они встали с колен. — Карпаччо из загривка Погребца, — произнёс Ваня. — Суп панадель из половых органов Алексея Морозова, — произнёс Сеня. — Окорок Виталия Баращенко под грибным соусом, — произнёс Толя. — Мороженое из спермы Ильи Радушкевича, — произнёс Юра. Постояв немного, они наклонились, ловко вывалили еду на бронзовое блюдо и с пустой посудой в руках вышли из зала. Двери за ними бесшумно затворились. Зазвучала органная музыка. Из потолка выдвинулся белый раструб, опустился и завис над блюдом. Из сотен микроскопических отверстий в блюде вырвались голубоватые языки газового пламени. Еда стала гореть. Дым бесшумно засасывался в раструб. Через час еда на блюде превратилась в пепел. Пламя погасло. Музыка стихла. Раструб втянулся в потолок. В зал вошел церемониймейстер. Он был без жезла и в обычном белом африканском халате. В руке он держал медный совок. Опустившись на корточки перед блюдом, он сгрёб пепел совком, подошел к золотой фигуре, поклонился, осторожно снял золотую голову. Внутри фигура была полой и наполовину полной пепла. Церемониймейстер всыпал пепел в шейное отверстие, водрузил голову на прежнее место, поклонился и вышел. — конец

О рассказе

	… парафраз романа «Сердца четырёх», только растерявший его сюжетную динамику, что никак не компенсируется увеличением количества дерьма и гноя на квадратный метр текста;..
	— Алла Латынина, «Рагу из прошлогоднего зайца», 2001