Конёк-Горбунок

«Конёк-Горбунок» — стихотворная сказка Петра Ершова, впервые опубликованная в 1834 году и значительно переработанная для второго издания 1856 года (в т.ч. были убраны цензурные изменения первого).

Конёк-Горбунок

Статья в Википедии

Тексты в Викитеке

Медиафайлы на Викискладе

Цитаты

За горами, за лесами, За широкими морями, Не на небе — на земле Жил старик в одном селе. У старинушки три сына: Старший умный был детина, Средний сын и так и сяк, Младший вовсе был дурак. — начало

Стало сызнова смеркаться, Средний брат пошёл сбираться; Взял и вилы, и топор, И отправился в дозор. Ночь холодная настала, Дрожь на малого напала, Зубы начали плясать; Он ударился бежать — И всю ночь ходил дозором У соседки под забором.

Двух коней, коль хошь, продай, Но конька не отдавай Ни за пояс, ни за шапку, Ни за чёрную, слышь, бабку. На земле и под землёй Он товарищ будет твой: Он зимой тебя согреет, Летом холодом обвеет; В голод хлебом угостит, В жажду мёдом напоит. Я же снова выйду в поле Силы пробовать на воле.

«Ну, я пару покупаю; Продаёшь ты?» — «Нет, меняю». — «Что в промен берёшь добра?» — «Два-пять шапок серебра». — «То есть, это будет десять». Царь тотчас велел отвесить И, по милости своей, Дал в прибавок пять рублей. Царь-то был великодушный!

Как на море-окияне И на острове Буяне Новый гроб в лесу стоит, В гробе девица лежит; Соловей над гробом свищет; Чёрный зверь в дубраве рыщет. Это присказка, а вот — Сказка чередом пойдёт.

Ладно, ладно! Для дружка И серёжку из ушка! Отыщу я до зарницы Перстень красной Царь-девицы.

Рад бы радостью поднять, Да ведь силы не занять! Сундучишко больно плотен, Чай, чертей в него пять сотен Кит проклятый насажал. Я уж трижды подымал: Тяжесть страшная такая!

Слушай: завтра на заре, На широком на дворе Должен челядь ты заставить Три котла больших поставить И костры под них сложить. Первый надобно налить До краёв водой студёной, А второй — водой варёной, А последний — молоком, Вскипятя его ключом. Вот, коль хочешь ты жениться И красавцем учиниться — Ты, без платья, налегке, Искупайся в молоке; Тут побудь в воде варёной, А потом ещё в студёной. И скажу тебе, отец, Будешь знатный молодец!

О сказке

Появился в печати «Конёк-Горбунок». «Этот Ершов, — сказал Пушкин графу Васильеву, <…> — владеет русским стихом, точно своим крепостным мужиком». — в июне—октябре 1834

А. С. Пушкин, прочитав эту сказку отозвался, между прочим, Ершову, — как рассказывал он сам: «Теперь этот род сочинений можно мне и оставить». — тогда же

Как бы внимательно ни прислушивались вы к эху русских сказок, как бы тщательно ни подделывались под их тон и лад и как бы звучны ни были ваши стихи, подделка всегда останется подделкою, из-за зипуна всегда будет виднеться ваш фрак. В вашей сказке будут русские слова, но не будет русского духа, и потому, несмотря на мастерскую отделку и звучность стиха, она нагонит одну скуку и зевоту. <…> О сказке г. Ершова — нечего и говорить. Она написана очень недурными стихами, но, по вышеизложенным причинам, не имеет не только никакого художественного достоинства, но даже и достоинства забавного фарса. Говорят, что г. Ершов молодой человек с талантом; не думаю, ибо истинный талант начинает не с попыток и подделок, а с созданий, часто нелепых и чудовищных, но всегда пламенных и, в особенности, свободных от всякой стеснительной системы или заранее предположенной цели.

— Виссарион Белинский, рецензия, февраль 1835

	Пушкин любил Коран; дышащие пустою азиатскою степью строки: «В тридесятом государстве, против неба на земле жил мужик в своём селе» — случайно выдают, в какой мере пушкинское мироощущение бывало порою созвучно с мусульманским противоположением Аллаха и «дрожащей твари».
	— Вячеслав Иванов, «О Пушкине: Два маяка», 1937