Карась-идеалист
«Карась-идеалист» — сатирическая сказка Михаила Салтыкова-Щедрина 1884 года.
Цитаты
правитьКарась — рыба смирная и к идеализму склонная: недаром его монахи любят. Лежит он больше на самом дне речной заводи (где потише) или пруда, зарывшись в ил, и выбирает оттуда микроскопических ракушек для своего продовольствия. Ну, натурально, полежит-полежит, да что-нибудь и выдумает. Иногда даже и очень вольное. Но так как караси ни в цензуру своих мыслей не представляют, ни в участке не прописывают, то в политической неблагонадёжности их никто не подозревает. Если же иногда и видим, что от времени до времени на карасей устраивается облава, то отнюдь не за вольнодумство, а за то, что они вкусны. |
Первым всегда задирал карась. |
— Нет, ты послушай, что я тебе скажу. Что зло никогда не было зиждущеи силой — об этом и история свидетельствует. Зло душило, давило, опустошало, предавало мечу и огню, а зиждущеи силой являлось только добро. Оно устремлялось на помощь угнетённым, оно освобождало от цепей и оков, оно пробуждало в сердцах плодотворные чувства, оно давало ход парениям ума. Не будь этого воистину зиждущего фактора жизни, не было бы и истории. Потому что ведь, в сущности, что такое история? История — это повесть освобождения, это рассказ о торжестве добра и разума над злом и безумием. |
— А ты не всякое слово выговаривай, какое тебе на ум взбредёт! — убеждал [ёрш] карася, — не для чего пасть-то разевать: можно и шепотком, что нужно, сказать. |
Проходили дни за днями, а диспутам карася с ершом и конца было не видать. Место, в котором они жили, было тихое, даже слегка зелёною плесенью подернутое, самое для диспутов благоприятное. О чем ни калякай, какими мечтами ни задавайся — безнаказанность полная. |
карась: А ещё ожидаю, что справедливость восторжествует. Сильные не будут теснить слабых, богатые — бедных. Что объявится такое общее дело, в котором все рыбы свой интерес будут иметь и каждая свою долю делать будет. Ты, щука, всех сильнее и ловче — ты и дело на себя посильнее возьмешь; а мне карасю, по моим скромным способностям, и дело скромное укажут. Всякий для всех, и всё для всякого — вот как будет. Когда мы друг за дружку стоять будем, тогда и подкузьмить нас никто не сможет. Невод-то ещё где покажется, а уж мы драло! Кто под камень, кто на самое дно в ил, кто в нору или под корягу. Уху-то, пожалуй что, видно, бросить придётся! |
— Хоть ты мне и супротивник, — начала опять первая щука, — да, видно, горе моё такое: смерть диспуты люблю! Будь здоров, начинай! |
О сказке
правитьГоре «карасям», дремлющим в неведении, что провиденциальное их назначение заключается в том, чтоб служить кормом для щук, наполняющих омут жизненных основ![1] | |
— Салтыков-Щедрин, «Кандидат в столпы», 1874 |
Сущность трагизма, запечатлённого в сказке, — в незнании прогрессивной интеллигенцией истинных путей борьбы со злом при ясном понимании необходимости такой борьбы. | |
— Алексей Бушмин «Сказки», 1974 |
Ироническим указанием на машинальность действий щуки [в конце] автор подсказывал читателю мысль о тщетности всяких апелляций к совести хищников. | |
— Алексей Бушмин, «Салтыков-Щедрин: Искусство сатиры», 1975 |
Примечания
править- ↑ Бушмин А. С. Салтыков-Щедрин. Искусство сатиры. — М.: Современник, 1976. — С. 198.