Гиперболоид инженера Гарина
«Гиперболоид инженера Гарина» — авантюрно-фантастический роман Алексея Николаевича Толстого, написанный в 1925—1927 годах в духе популярного тогда «красного Пинкертона». Перерабатывался в 1934, 1936 и 1939 годах.
Цитаты
правитьРазумеется, не по воле случая красавица Зоя Монроз стала любовницей химического короля. Только дураки да те, кто не знает, что такое борьба и победа, видят повсюду случай. «Вот этот счастливый», — говорят они с завистью и смотрят на удачника, как на чудо. Но сорвись он — тысячи дураков с упоением растопчут его, отвергнутого божественным случаем. |
Так как Роллингу было скучно в этот дождливый воскресный вечер, то он охотно предался размышлению о великом будущем химии. |
Наступил мучительный час: куда ехать «дальше», каким сатанинским смычком сыграть на усталых нервах что-нибудь весёленькое? — 32 |
Моряк неудержимо мчался фордевиндом по неизведанным безднам великорусского языка. — 35 |
... по ночам в парках стали вырастать на деревьях чудовищные плоды с высунутыми языками;.. — 36 |
Торопливым любовникам, выскочившим на часок из кипящего Парижа, ослеплённым огненными воплями Эйфелевой башни, было не до шелеста листьев, не до любви. <…> Нынче — всё на скорости, всё на бензине. «Алло, малютка, в нашем распоряжении час двадцать минут! Нужно успеть в кино, скушать обед и полежать в кровати. Ничего не поделаешь, Ми-Ми, это — цивилизация». — 42 |
Лучи света, падая на внутреннюю поверхность гиперболического зеркала, сходятся все в одной точке, в фокусе гиперболы. Это известно. Теперь вот что неизвестно: я помещаю в фокусе гиперболического зеркала вторую гиперболу (очерченную, так сказать, навыворот) — гиперболоид вращения, выточенный из тугоплавкого, идеально полирующегося минерала — шамонита, — залежи его на севере России неисчерпаемы. Что же получается с лучами? | |
— Гарин |
Между твёрдой, слабо нагреваемой солнцем земной корой и всей массой Земли находится пояс расплавленных металлов, так называемый Оливиновый пояс. Он происходит от непрерывного атомного распада основной массы Земли. Эта основная масса представляет шар температуры межпланетного пространства, то есть в нём двести семьдесят три градуса ниже нуля. Продукты распада — Оливиновый пояс — не что иное, как находящиеся в жидком состоянии металлы: оливин, ртуть и золото. И нахождение их, по многим данным, не так глубоко: от пятнадцати до трёх тысяч метров глубины. Можно в центре Берлина пробить шахту, и расплавленное золото само хлынет, как нефть, из глубины Оливинового пояса… — 46 | |
— Хлынов (Вольфу) |
Вы — немец от головы до ног, бронированная пехота, производитель машин, у вас и нервы, я думаю, другого состава. — 48 | |
— Хлынов (Вольфу) |
— Человек каменного века был значительнее, несомненно… Бесплатно, только из внутренней потребности, разрисовывал пещеры, думал, сидя у огня, о мамонтах, о грозах, о странном вращении жизни и смерти и о самом себе. Чёрт знает, как это было почтенно!.. Мозг ещё маленький, череп толстый, но духовная энергия молниями лучилась из его головы… А эти, нынешние, на кой черт им летательные машины? Посадить бы какого-нибудь франта с бульвара в пещеру напротив палеолитического человека. Тот бы, волосатый дядя, его спросил: «Рассказывай, сын больной суки, до чего ты додумался за эти сто тысяч лет?..» — «Ах, ах, — завертелся бы франт, — я, знаете ли, не столько думаю, сколько наслаждаюсь плодами цивилизации, господин пращур… Если бы не опасность революций со стороны черни, то наш мир был бы поистине прекрасен. Женщины, рестораны, немножко волнения за картами в казино, немножко спорта… Но, вот беда, — эти постоянные кризисы и революции — это становится утомительным…» — «Ух, ты, — сказал бы на это пращур, впиваясь в франта горящими глазами, — а мне вот нравится ду-у-у-умать: я вот сижу и уважаю мой гениальный мозг… Мне бы хотелось проткнуть им вселенную…» — 52 | |
— Хлынов |
Человек ещё слишком недавно поднялся с четверенек на задние конечности, слишком ещё тяготеют над ним миллионы веков непросветлённого зверства. Страшная вещь — человеческая масса, не руководимая большой идеей. Людей нельзя оставлять без вожаков. Их тянет стать на четвереньки. — 72 |
Перестаньте потешать публику. Входите и садитесь. Здесь все свои, — смертельные враги. — 83 |
— Когда взрывали анилиновые заводы, кажется, не думали о человечности. |
Второй закон Золотого острова гласит: никто не должен пытаться проникнуть в тайну конструкции гиперболоида. Всякий, прикоснувшийся хотя бы к верхнему кожуху гиперболоида, подлежит смертной казни. — 102 | |
— Гарин |
... у воды сидел Роллинг и, пригорюнясь, глядел на океан, откуда сто миллионов лет тому назад вышел его предок в виде человекообразной ящерицы. — 100 |
История была пришпорена, история понеслась вскачь, звеня золотыми подковами по черепам дураков. — 112 |
Двадцать пятого апреля, стоя внутри кротовой системы на кольцевой площадке, Гарин наблюдал необычайное явление. Сверху, с воронки, собирающей газы, пошел ртутный дождь. Пришлось прекратить действие гиперболоидов. Ослабили замораживание на дне шахты. Черпаки прошли оливин и брали теперь чистую ртуть. Следующим номером, восемьдесят первым, по таблице Менделеева, за ртутью следовал металл талий. Золото (по атомному весу — 197,2 и номеру — 79) лежало выше ртути по таблице. |
О романе
правитьВремя действия [третьей книги] — около 1930 года. Роман развёртывается на фоне кануна Второй мировой войны [sic!]. С середины романа — происходит воздушно-химическая война. В конце — европейская революция. | |
— Алексей Толстой, план романа для заявки в Госкомиздат, июль 1924 |
Когда писал «Гиперболоид инженера Гарина» (старый знакомый, Оленин, рассказал мне действительную историю постройки такого двойного гиперболоида; инженер, сделавший это открытие, погиб в 1918 году в Сибири), — пришлось ознакомиться с новейшими теориями молекулярной физики. Много помог мне академик П. П. Лазарев. | |
— Алексей Толстой, «Как мы пишем», 1930 |
Я был потрясён, когда совершенно чётко осознал: лазер вполне можно было создать и в двадцатые годы, технические возможности позволяли. Просто никому не пришло в голову заняться этим... [1] | |
— Чарлз Таунс |
Сомневаюсь, слыхал ли тогда писатель о некоем ефрейторе Шикльгрубере — хотя первый том «Майн кампф» и вышел за год до появления «Гиперболоида». Но нельзя отделаться от навязчивого сравнения двух образов-портретов: чёлка и стриженая по моде времени бородка клинышком Гарина — и чёлка вместе с усиками торчком у Гитлера. <…> | |
— Вл. Гаков |
Писавшие о «Гиперболоиде...» за редкими исключениями <…> подчёркивали его антиимпериалистическую направленность, приобретшую вскоре чёткое антифашистское осмысление, что сказалось как на восприятии романа читателями, так и на усилении подобных мотивов в тексте романа самим писателем от издания к изданию. Но «Гиперболоид...» часто принимался слишком всерьёз, что ли. Между тем как и в основных сюжетных линиях романа, так и в отношении к большинству действующих в нём лиц явственно прослеживается насмешка, издёвка <…>. | |
— Всеволод Ревич, «Мы вброшены в невероятность», 1984 |
Примечания
править- ↑ 1 2 Лазер в 1926 году // В мире книг. — 1984.
- ↑ 1 2 НФ: Сборник научной фантастики. — Вып. 29. — М.: Знание, 1984. — С. 196-210.