Артур и Запретный город

«Артур и Запретный город» (фр. Arthur et la cite interdite) — сказочный роман Люка Бессона 2003 года, второй в тетралогии «Артур и минипуты». Написан во время разработки совместного с Селин Гарсия сценария к первому фильму об Артуре, вышедшему в 2006 году.

Цитаты

В глазах минипутов паук — это настоящий восьминогий танк, покрытый длинной, как у мамонта, шерстью. <…> Паук раскрывает пасть, полную крошечных острых зубов, и сплёвывает вязкую слюну. На паучином языке этот жест заменяет довольную улыбку. — глава 2

— Чулкодлины-пушер не убивают животных и не могут сшить себе теплую одежду из шкур для защиты от холода. А зимой в их краях свирепствуют морозы. Поэтому родители с самого детства дергают детей за уши, чтобы уши стали как можно длиннее и зимой в них можно было заворачиваться, как в шубу. Так уж у них принято. Уже несколько тысяч лун Чулкодлины-пушер дергают детей за уши, чтобы потом, когда дети станут взрослыми, уши спасали их от холода. — глава 6

— Полагаю, вы оценили свежесть моих белликорнов? — спрашивает продавец <…>. Оба мальчика бодро кивают головами: рот у них занят тестом и сиропом. — Розы были собраны и сварены сегодня утром, а яйца я оторвал всего час назад! — уточняет хозяин. Он явно гордится своей продукцией. Артур резко прекращает жевать, рот его раскрывается и нижняя челюсть опускается так низко, что из неё вываливается кусочек белликорна. <…> Глядя на столь непросвещённого клиента, продавец снисходительно улыбается. — Для настоящих белликорнов, пирожных, достойных королевского стола, берется только один сорт яиц. Это яйца зелёных гусениц, оторванные непосредственно от самки, — разъясняет кондитер. — Я не продаю подделок! — глава 6

Урдалак по праву может именоваться ходячим ужасом. Лицо его, перекошенное, испещренное загадочными пятнами, изборожденное временем, напоминает пейзаж после битвы. Часть ран уже зажила и покрылась струпьями, часть ещё сочится сукровицей. Незаживающие раны постоянно причиняют ему боль, отчего взгляд его сделался измученным и скорбным. <…> Глаза его полны печали, как у умирающего зверя, исполнены страдания падших владык и смирения выживших после страшной катастрофы. Селения не собирается смотреть в глаза Урдалаку, ей хорошо известно, что глаза — самое грозное его оружие. Немало минипутов, попав под обаяние его печального взора, закончили свою жизнь на сковородке, поджаренные, словно миндальные орехи. — глава 8

— После того, как принцесса поцелует своего жениха, должна пройти ещё тысяча лет, по истечении которых она имеет право подарить ему второй поцелуй, — цитирует принцесса. Она знает протокол наизусть, ведь это входит в её обязанности. — Желание влюблённых начать совместную жизнь должно быть подвергнуто испытанию. Второй поцелуй бывает более долгим и имеет особую ценность, ибо только то, что даруется нам крайне редко, имеет для нас значение. — глава 9

— А сейчас… пусть начинается праздник! — восклицает Урдалак, оживляясь, словно выигравший на бегах таракан. [Он] щёлкает пальцами. Звучит музыка, точнее громоподобная какофония. Словно кто-то играет на скрипке, барабане и стиральной доске одновременно. Арчибальд затыкает пальцами уши. — Если они снова посадят меня в тюрьму, обещаю обучить их сольфеджио! — кричит он изо всех сил, чтобы его услышали. — глава 10

Осмат, управляющий комаром, раздувается от гордости: ещё бы, ему выпала честь везти самого повелителя! Но на корабле может быть только один капитан. И не важно, что служит кораблём. — глава 15

— … Больше девяти лун, Селения… больше девяти лун… — тихо произносит Артур. И всем понятно, что грустит он не просто о друзьях, а о прекрасной принцессе Селении. Наверное, это любовь. Любовь, исчисленная в лунах и миллиметрах. — глава 17

Перевод

Е. Ю. Морозова, 2005