Андрей Александрович Миронов
Андре́й Алекса́ндрович Миро́нов (фамилия при рождении — Мена́кер; 7 марта 1941 — 16 августа 1987) — русский советский актёр театра и кино, театральный режиссёр-постановщик, сценарист, эстрадный певец. Народный артист РСФСР.
| Андрей Александрович Миронов | |
| |
 Статья в Википедии
| |
 Медиафайлы на Викискладе
|
Цитаты
править- — Но даже, если я что-то успею сделать. То все равно это не будет в полной мере отвечать тому, о чем мечтается…
- — Жизнь — великое благо, и она у человека, как выясняется, очень недлинная… В ней хватает и несчастий, и горя, и драматизма, сложностей и неурядиц, и поэтому надо особенно ценить мгновения счастья и радости — они делают людей добрыми. Когда человек улыбается, смеётся, восхищается или сострадает, он становится чище и лучше.
- — Пяти минут хватает, чтобы тебя полюбили глазами, а потом ты должен работать.
- — Смертельный номер! Зрителей со слабыми нервами просим покинуть цирк!
О Миронове
правитьАндрей Миронов не хлебнул ни голода, ни холода, что вызывало у некоторых актёров по отношению к нему некоторый скепсис. Детство его было достаточно комфортабельным, юность тоже. Где он набрался отрицательных эмоций — не знаю. Но набрался. Без обязательного голода и обязательного холода. У нас ведь есть ощущения, что большим художником, как и писателем, становится только тот, у кого было несчастливое детство. Иными словами, для искусства по-настоящему ценен лишь тот, кто многое пережил. Это бесспорно. <…> Но не хлебом же единым!.. <…> с Мироновым связано моё первое и самое яркое актёрское потрясение, этот человек явился отчасти соавтором «Доходного места». | |
| — Марк Захаров, «Контакты на разных уровнях» (гл. «Хорошее начало», не позже 1985) |
Я высоко ценю в актёре черту, на мой взгляд, отличающую всякий истинный талант, — умение не щадить себя, на каждом спектакле мобилизовать все свои силы, целиком отдаваться радостной стихии творчества. Именно радость игры, лёгкая эмоциональная возбудимость отличают работы Андрея Миронова — жизнерадостного Фигаро, одержимого революционной страстью Всеволода, доходящего до вдохновенного экстаза в своей лжи Хлестакова. Все создания артиста пронизаны его энергией, его активной мыслью. Это создаёт атмосферу особого эмоционального контакта со зрительным залом[1]. | |
| — В. Н. Плучек |
Есть такое понятие в кино — типаж. В данном случае оно не имело никакого значения, потому что Андрей Миронов — никак не типажный актёр. В нём есть мягкость, есть как бы фактура пластилина, которая, на мой взгляд, очень заманчива и в кино, и в театре, особенно когда изнутри актёрская природа освещена умом. Миронов может лепить из себя многое[2]. | |
| — А. В. Эфрос |
Впервые я увидел его в массовке, он только что пришёл в Театр сатиры, стоял на сцене среди многих молодых артистов, внешне никак не старался специально выделяться, тем не менее выделялся сильно. Такое определение, как „правильное и чёткое выполнение задачи“, я с негодованием опускаю, обаяние, сценическая заразительность — этим я тоже пренебрегаю, хотя всё это было. Я скажу сразу о главном: об актёрском излучении. Волевой, собранный, имеющий богатое нутро артист создаёт неслышный, но мощный энергетический посыл, об этом я писал уже достаточно и не буду сейчас рассуждать о гипнотических явлениях в театре применительно к Миронову, скажу только, что он вобрал в себя всю комедийную генетику, подаренную ему знаменитыми родителями и знаменитыми весёлыми друзьями знаменитых родителей, но свою волевую, насыщенную энергетикой основу, свой актёрский фундамент он сумел построить сам, из материала другого сорта, классом повыше[3] | |
| — Марк Захаров |
Если ещё совсем недавно по подмосткам некоторых театров передвигались мешковатые молодые люди, открывавшие себя в активном слове-мысли, в психологической паузе, то сейчас наступает время совсем другого героя… Основное, что отличает его от старшего современника, — действие. Он деятелен, он выражает себя в движении, волевом посыле. Андрей Миронов, самый молодой из нынешних театральных „звёзд“, активен и деятелен прежде всего. Касается это и его собственного мироощущения, и его отношения к персонажу, и самого героя, которого он играет[1]. | |
| — Критик Е. Фалькович, 1968 год |
Миронов никогда не был актёром одной, пусть и очень яркой, краски, актёром одного, определённого направления. Изначально в нём органично соединялись гротеск с лирикой, скрытая ирония с открытым темпераментом, эксцентрика с психологизмом. Профессиональная оснащённость Андрея Миронова всегда оставалась счастливой редкостью[1]. | |
| — Критик А. Вислова |
Одни считают, что Миронов рождён был для оперетты, другие — для мюзикла, третьи — для эстрады. Четвёртые, не соглашаясь с первыми тремя, уверяют, что его подлинное призвание — драматическая сцена, и сожалеют, что он не сыграл Гамлета. Мне кажется, правы все — он был актёром без амплуа[3]. | |
| — Критик Б. Поюровский |
Работали мы весело, увлечённо. Андрей Александрович мгновенно влюбил в себя всю съёмочную группу и стал центром её жизни. Как он выкладывался в любом, самом малом эпизоде! Он стал для меня не просто другом, он стал наставником, советчиком… Я училась у него. Самоиронии. Свободе импровизации. Обязательности. Он учил мягко, ненавязчиво, весело[4]. | |
| — А. И. Сурикова |
Работать с Андреем всегда было замечательно по многим причинам. Для начала скажу, что он невероятно серьёзно относился к работе, был дисциплинирован, точен, никогда не опаздывал. Ему было присуще чувство ответственности. С упоением работал, был трудолюбив чрезвычайно. В нём абсолютно отсутствовал актёрский гонор, амбиция звезды, сознание собственной значительности. Был лёгок, восприимчив, способен к экспромту, импровизации. Безупречно владел телом, ритмом, речью. Короче, актёрской техникой Андрей обладал в совершенстве[5]. | |
| — Э. А. Рязанов |
Признаюсь, нахожусь под обаянием головокружительного взлёта А. Миронова, актёра Театра сатиры, который, почти никогда не повторяясь, покоряет зрителей бурной искренностью чувств, глубиной мысли. В тайниках этой складывающейся, отвергающей рутину и штампы личности живёт нечто такое индивидуальное, могучее по своей силе, беспокойное, что позволяет актёру быть непринуждённо забавным, весёлым, печальным и умным и в Дон Жуане и в Велосипедкине[6]. | |
| — Критик В. Фролов |
Но не следует до конца верить улыбкам Андрея Миронова. Да, в них торжество и наслаждение игрой, оптимизм и жизнерадостность. Однако вдруг за игрой проступит и явится на свет самая реальная быль, за смехом — нешуточный его смысл, сквозь мелькание улыбок заблестят не всегда видимые миру слёзы[7]. | |
| — Критик М. Любомудров |
Примечания
править- ↑ 1 2 3 Вислова А. В. Андрей Миронов: неоконченный разговор: Книга-диалог. — М.: Искусство, 1993. — 222 с.: ил.
- ↑ Эфрос А. В. Избранные произведения: В 4 т. / 2-е изд. доп. — М.: Фонд «Русский театр», Издательство «Парнас», 1993. Т. 4. Книга четвёртая. — 432 с.
- ↑ 1 2 Андрей Миронов / Ред.-сост. Поюровский Б. М. — М.: Искусство, 1991. — 345 с.
- ↑ Сурикова А. И. Любовь со второго взгляда. М.: Вагриус. 2002.
- ↑ Рязанов Э. А. Неподведённые итоги. — М.: Вагриус, 1995 — 214 с.
- ↑ Критики о молодых // Театр — 1969 — № 1
- ↑ Любомудров М. Театральные маски Андрея Миронова // Московский комсомолец, 1970, 11 янв.