Макс Фрай

Макс Фрай — литературный псевдоним авторов Светланы Мартынчик и Игоря Стёпина (для серии «Лабиринты Ехо» и «Хроники Ехо»), а также литературный персонаж их книг, главный герой нескольких серий романов.

Макс Фрай

Статья в Википедии

Медиафайлы на Викискладе

Сэр Макс — главный герой книжных серий «Лабиринты Ехо», «Хроники Ехо» и «Сновидения Ехо». Сэр Макс — Макс Фрай — также является героем нескольких других книг, которые косвенно пересекаются друг с другом.

Чужак (Лабиринт)

• Надежда — глупое чувство.
  • Махи Аинти, «Путешествие в Кеттари»

• Жизнь тем и хороша, что не всегда соответствует нашим ожиданиям!

• Никогда не знаешь, где тебе повезёт.

• Конечно, я люблю деньги. Они такие красивые…

• Стоит человеку решить, что он пришёл к согласию с самим собой и окружающим миром, как тут же лучшие друзья начинают делать всё, чтобы лишить его этой иллюзии.

• Когда знаешь, о чём поговорить с человеком, это — признак взаимной симпатии. Когда вам есть о чём вместе помолчать, это — начало настоящей дружбы.

• Закон оговаривает необходимость, суеверия — внутреннюю убеждённость, традиции свидетельствуют о наших привычках, но при этом каждый волен делать что хочет.

• Уберите свою роскошную задницу с моих глаз, незабвенная, поскольку её божественные очертания не дают мне сосредоточиться.

• Правда — не такая важная вещь, чтобы её скрывать!

• Раздвоение личности — кратчайший путь к душевному равновесию!

• У нас женятся поздно и надеются, что надолго. Но принято полагать, что судьба мудрее сердца…

• Видите ли, Джуффин, я с рождения абсолютно уверен, что совершенно замечателен сам по себе, и никакая дурная репутация мне не повредит! То есть я слишком самовлюблён, чтобы утруждать себя попытками самоутвердиться!

• Ночные кошмары кого угодно убедят, что всё суета сует и томление духа…

• Заслужил я, а пить — так все вместе!

• К моменту ареста из преступника верёвки можно вить!

• …личное благополучие профессионального убийцы способствует общественному спокойствию.

• Всё-таки истина часто оказывается жертвой предрассудков…

• Человек просто не может страдать дольше, чем он может страдать: исчерпав свои возможности, мы вольно или невольно переключаемся на другие дела, и это — величайшее из благ!

• Нет ничего проще, чем совершить невозможное. Стоит только представить себе, чем сейчас придётся заниматься, и сознание тут же отключается. А когда приходишь в себя — всё уже позади…

• …способность понять зависит от личного опыта, а не от умственных усилий…

• Смех — отличная приправа к страсти, куда лучше, чем томная серьёзность, с каковой набрасываются друг на друга герои мелодрам…

• … очень многое зависит от того, кто именно научил тебя играть в ту или иную игру. Дело даже не в педагогическом таланте, просто надо учиться у везучего игрока. Тогда кроме полезных сведений о правилах игры тебе перепадет и кусочек удачи учителя.

• Из меня [Макса] хреновый драчун, да и колдун не очень-то, разве что за карточным столом, или ежели ядом в кого плюнуть — это пожалуйста! Но я очень любопытный.

• Хвалить меня — очень правильная стратегия. Из добросовестно похваленного меня можно свить не одну сотню метров хороших, качественных верёвок. Вещь, как известно, в хозяйстве необходимая.

• Когда человек перестает что-либо понимать, он на верном пути.
• - Твоя жизнерадостность меня пугает. - Она меня самого пугает.

• Это был исчерпывающий ответ на некоторые теоретические вопросы, каковыми порой задаются университетские умники…

Волонтеры вечности

• Небось руки в кровь сотрёшь, пока докопаешься до «глубины» его души.
  • Сэр Макс о Бубуте Бохе

•  — Любое дело должен закончить тот, кто его начал. Без посторонних.
  — Правильно! — согласился я. — Абсолютно безумно, бессмысленно, но правильно.

• Никто не может произвести больше шума и разрушений, чем абсолютно трезвый человек, поставивший себе цель перевернуть мир.

Тёмная сторона/Простые волшебные вещи

• Себя надо любить и хвалить. Не поручать же такое ответственное дело чужим людям!

• Однажды мне вдруг пришло в голову, что стихи надо писать только за столиками маленьких кафе, на салфетках, пока ждёшь своего заказа, а читать их не надо вовсе: чтение только портит хорошие стихи, поэтому исписанную салфетку следует скомкать, а ещё лучше — бросить в пепельницу и сжечь.
  • Из диалога между сэром Максом и Шурфом Лонли-Локли, «Простые волшебные вещи»

•  — Мужчина никогда ничего не решает. Просто многие мужчины умеют убедить себя, что решение принимают именно они.

• …калитка была не заперта, хотя в данном случае это не имело особого значения: такой забор смог бы остановить разве что совсем неуверенного в себе паралитика.

•  — История как история, самая обычная. Большинство людей всю жизнь находятся в плену подобных иллюзий. Просто их заблуждения не кажутся столь смешными. Наши приятели-трактирщики думают, что весь Мир — это лес; какой-нибудь малограмотный уриуландский фермер думает, что Мир — это Соединенное Королевство и ещё дюжина каких-то маленьких государств по соседству; образованные люди думают, что Мир — это очень много воды, а в воде плавают островки суши, по которым деловито бегают маленькие серьезные человечки… Кстати, всего лет двадцать назад я сам был совершенно уверен, что так оно и есть… А теперь мы с тобой думаем, что Мир — это Мир и ещё Темная Сторона, и еще другие Миры, и таинственный Коридор между ними… Но даже у нас с тобой нет никаких гарантий, что мы намного умнее этих смешных лесных ребят. Просто нам довелось получить чуть-чуть больше информации — наверняка далеко не всю! Вполне может статься, что мы с ними — товарищи по несчастью…

•  — Хочу помочь тебе повиснуть между небом и землёй и болтаться там в своё удовольствие! — заключил Макс
  • Из диалога между сэром Максом и леди Меламори

•  — Нет ни одной удавшейся человеческой жизни, Макс. Просто среди людей попадаются экземпляры, достаточно тупые, чтобы считать себя счастливыми… и умирать счастливыми. И только не говори мне, что ты им завидуешь, — не поверю!.. В любом случае тебе это не светило. Даже если бы ты посвятил всё отпущенное тебе время бесконечному исполнению твоих бесчисленных маленьких желаний, ты не смог бы спрятаться от смертной тоски по чуду — и так никогда бы и не понял, о чём тоскуешь. Нравится тебе такая перспектива?

•  — Не нужно так демонстративно зевать, сэр Мелифаро! Я и так знаю, что ты устал, просто мне глубоко наплевать на сей прискорбный факт. Я соскучился и желаю общаться.

•  — Извини, Макс, но сейчас ты похож на пожилую леди, которая пытается убедить своего пятого по счету супруга, что именно он лишил её невинности!

• Нравственность придумали сытые, могущественные и очень неглупые люди, чтобы все остальные посвящали свой досуг поискам правых и виноватых… и не мешали им спокойно кушать!
  • Сэр Кофа Йох из разговора с сэром Джуффином Халли

•  — Макс, ты чего? — изумлённо спросил Мелифаро. — Во что ты успел превратиться, чудовище? На тебя невозможно смотреть без слёз!
  — Если на меня невозможно смотреть без слёз, значит, я превратился в лук, — мрачно сказал я. — Логично?

• «— Пути назад у тебя уже нет. — Жёстко сказал Джуффин. — Потому что никакого „пути назад“ вообще не существует, ни для кого. Это просто очередная успокоительная сказка, из тех, что так хорошо заменяют колыбельную…»

• … под небом рождается слишком мало существ, чьи желания имеют какое-то значение…

• «— Со смертью тоже легко договориться. — С неожиданной суровостью сказал мне старик. — День за днём, на протяжении столетий, мы говорим ей: „только не сегодня“ и она соглашается и отступает. Одно удовольствие иметь с ней дело! И только однажды смерть поступает по-своему, но этого вполне достаточно» (Файриба).

• После ночи раздумий, просто необходимо совершить пару-тройку глупостей, просто для того, чтобы не возомнить себя великим мыслителем.

• Есть сражения, которые ни в коем случае нельзя проигрывать, хотя проиграть было бы так легко, так сладко…

• Волнует воображение, потрясает до глубины души, лишает покоя, но, по сути, ничего не меняет.

• Все всегда уезжают навсегда. Вернуться невозможно — вместо нас всегда возвращается кто-то

другой…

• Сэр Андэ Пу, из разговора с сэром Максом

Гнёзда Химер

• Первая волна сбивает тебя с ног и ты катишься, катишься, катишься, но не захлёбываешься — даже если стараешься захлебнуться… Вторая волна подстерегает тебя, когда пытаешься подняться на четвереньки, и во рту становится солоно, но ты ещё жив — даже если уже готов умереть… Третья волна накрывает тебя с головой, и ты думаешь: это и есть конец, потому что это на самом деле — конец… А четвёртая волна уносит тебя в открытое море, и ты вспоминаешь, что всегда был рыбой.
  • Эпиграф к первому, «редакторскому», изданию романа «Гнёзда Химер».

• Пока человек жив, ничего не пропало. Из любой ситуации всегда есть выход, причем не один, а несколько — и кто ты такой, чтобы оказаться первым человеческим существом во Вселенной, попавшим в действительно безвыходную ситуацию?!

Вершитель

•  — А не соблаговолит ли ваше величество с благодарностью принять некоторое количество прискорбно благоухающего итога продолжительного процесса пищеварения, трепетно поднесённого к вашим устам на сельскохозяйственном инструменте, как нельзя лучше приспособленного для этого благородного дела? — Тоном опытного придворного осведомился Мелифаро. Несколько секунд я тупо разглядывал его счастливую физиономию, потом всё понял и расхохотался: это было всего лишь эхо моего давнишнего предложения касательно «говна на лопате», этот тип всё-таки нашел случай вернуть мне старый должок!
  • Диалог с Мелифаро из «Тёмные вассалы Гленке Тавала».

• Все твои желания исполнятся. Рано или поздно. Так или иначе.

Наваждения

• Все мы рождаемся и умираем с одной и той же невысказанной просьбой на губах: «любите меня, пожалуйста, как можно сильнее!» В отчаянных поисках этой дурацкой несбыточной любви к себе мы проходим мимо великолепных вещей, которые вполне могли бы сбыться, в том числе и мимо настоящих чудес. Но нам не до них: мы слишком заняты поиском тех, кто нас оценит и полюбит…

• Знаешь, а ведь твой Мир — одно из самых страшных мест во Вселенной, гость! Он оплетает своей паутиной всех, кто там родился, и никому не удается ускользнуть… Но хуже всего, что вы сами учитесь у своего Мира этому искусству: с первых же дней жизни каждый начинает плести свою паутину, стараясь заманить в неё всех, кто окажется поблизости — и вам это нравится! Нам кажется, что во всех вас есть что-то неуловимо отвратительное — такими вас делает ваш жуткий Мир…

• Вы тратите слишком много сил на то, чтобы сплести свои собственные сети, и на то, чтобы вырваться из чужих, но паутина устроена таким образом, что все попытки освободиться приводят к тому, что вы увязаете глубже и глубже…

•  — Тебя тоже нелегко узнать, — согласился Нумминорих. — Но пахнешь-то ты всё так же.
  — Как свеженькая кошачья какашка, — добавил я.

• Никаких тайн вообще не существует. Другое дело, что есть вещи, о которых люди ничего не знают… и есть вещи, о которых немногие посвящённые почему-то не хотят рассказывать другим.

Лабиринт Мёнина

• Есть люди, для которых время подобно воде; в зависимости от темперамента и личных обстоятельств они представляют его себе в виде бурного потока, всё разрушающего на своём пути, или ласкового ручейка, стремительного и прохладного. Это они изобрели клепсидру — водяные часы, похожие на капельницу; в каком-то смысле каждый из них — камень, который точит вода; поэтому живут они долго, а стареют незаметно, но необратимо.
  
  Есть те, для кого время подобно земле, вернее, песку или пыли: оно кажется им одновременно текучим и неизменным. Им принадлежит честь изобретения песочных часов; на их совести тысячи поэтических опытов, авторы которых пытаются сравнить ход времени с неслышным уху шорохом песчаных дюн. Среди них много таких, кто в юности выглядит старше своих лет, а в старости — моложе; часто они умирают с выражением наивного удивления на лице, поскольку им с детства казалось, будто в последний момент часы можно будет перевернуть.
  
  Есть и такие, для кого время — огонь, беспощадная стихия, которая сжигает всё живое, чтобы прокормить себя. Никто из них не станет утруждать себя изобретением часов, зато именно среди них вербуются мистики, алхимики, чародеи и прочие охотники за бессмертием. Поскольку время для таких людей — убийца, чей танец завораживает, а прикосновение — отрезвляет, продолжительность жизни каждого из них зависит от его воинственности и сопротивляемости.
  
  И, наконец, для многих время сродни воздуху: абстрактная, невидимая стихия. Лишённые фантазии относятся к нему снисходительно; тем же, кто отягощён избытком воображения, время внушает ужас. Первые изобрели механические, а затем и электронные часы; им кажется, что обладание часами, принцип работы которых почти столь же абстрактен, как сам ход времени, позволяет взять время в плен и распоряжаться им по своему усмотрению. Вторые же с ужасом понимают, что прибор, измеряющий время, делает своего обладателя его рабом. Им же принадлежит утверждение, будто лишь тот, кому удаётся отождествить время с какой-то иной, незнакомой человеку стихией, имеет шанс получить вольную…
  
  Осталось понять, к какой группе принадлежишь ты.
  • Король Мёнин, «Тихий город».

• Бессмертие — это не драгоценность, которую можно заполучить и навсегда оставить при себе, а всего лишь игра в прятки со смертью в переулках времени. Тому, кто хочет стать хорошим игроком, следует изучить место действия, как свою ладонь. Я нарисовал для тебя первую карту, приблизительную и схематическую, конечно. Остальные карты тебе придётся чертить самостоятельно. Изучай время. Попробуй воспринимать его всеми способами, о которых я тебе рассказал, — поочередно. Потом тебе придется изобрести новые способы, неизвестные никому, кроме тебя. Потом… Впрочем, откуда мне знать, что будет потом? Возможно, ты окажешься хорошим игроком в прятки.
  • Король Мёнин, «Тихий город».

• Нет ничего лучше, чем ясное, солнечное весеннее утро в старом центре Ехо… И нет ничего хуже, чем ясное, солнечное утро в любое время года и в любой точке Вселенной, если вам не дали выспаться.

• …справедливость, как таковая, вообще не является одним из непреложных законов Вселенной. Это понятие — всего лишь порождение великой потаенной мечты всякого человека получить хоть какую-то награду за свои истинные и мнимые достоинства, не оцененные ближними…
  • Сэр Джуффин, «Белые камни Харумбы».

•  — Любая женщина — сумасшедшая птица, — всё так же серьезно ответила Меламори. — Любая — запомни это, сэр Макс! Проблема в том, что большинство женщин стремятся научиться не летать, а только вить гнёзда. Просто беда с нашей сестрой!
  • Меламори Блимм, «Белые камни Харумбы».

• Низвержение в пропасть хоть на каком-то этапе худо-бедно похоже на полёт, а вот падение в канаву совершенно безопасно, но дерьма наглотаешься на всю жизнь… и, чего доброго, привыкнешь к его вкусу!

• Я — такое специальное полезное живое существо, над которым можно всласть поизмываться, когда под рукой нет какой-нибудь другой жертвы, а злодейская душа господина Почтеннейшего Начальника требует своего…

Ворона на мосту

• Позволю себе заметить, что обладать тяжёлым нравом и скверной репутацией чрезвычайно удобно. Люди искренне благодарны тебе уже за то, что ты не вытираешь о них ноги. Ну а любое самое сдержанное проявление дружелюбия и вовсе творит чудеса.

• Как и следовало ожидать, из тебя получилось настоящее чудовище. Как же это прекрасно, сэр Шурф! Нет, правда, лучше не придумаешь.

• У меня была та ещё ночка, а перед ней — на диво весёлый вечер, которому предшествовал донельзя интересный день.

• Прекрасно ты знаешь, что у меня за работа. Охочусь за головами одних рехнувшихся колдунов по просьбе других рехнувшихся колдунов, на которых, хвала магистрам, рано или поздно находится свой заказчик, очередной рехнувшийся колдун.

• Думаю, в скором времени ты обнаружишь, что не только ничего не утратил, но и очень много приобрёл. Прежде ты был неуправляемой стихией, а теперь ты — тот, кто способен обуздать стихию. Практически Мёртвый Бог Арвароха. Только живой.

• Я уже говорил тебе, Нуфлин Мони Мах — единственный Великий Магистр, который не только верит в скорый конец Мира, но и предпринимает серьёзные усилия, чтобы его предотвратить. И это, увы, единственное достоинство бедняги Нуфлина. Впрочем, нет. Второе его достоинство состоит в том, что у него нет брата-близнеца.

• Нуфлину, надо понимать, было абсолютно всё равно, кто кого убьёт. Лишь бы уже наконец убили хоть кого-нибудь.

• Я, конечно, центр собственной вселенной, но это не мешает мне понимать, что кроме моей драгоценной задницы у вселенной есть ещё великое множество центров и других прекрасных вещей, которые не становятся менее прекрасными только потому, что я могу без них обойтись.

• Мир не казался мне скучным — ни в ту пору, ни сейчас, вообще никогда. Прежде чем с лёгким сердцем объявить его таковым, мне бы понадобилось как минимум перелопатить содержимое всех библиотек, публичных и приватных, побывать во всех городах и пересечь все континенты, завоевать Арварох, потом уступить его в сражении новому завоевателю и бежать, прихватив с собой нескольких верных друзей и сундук, набитый драгоценными жуками, поступить на службу к укумбийским пиратам, сделать карьеру при дворе куманского халифа, рыбачить в Ташере и торговать рабами на границе Великой Красной пустыни, поучиться в нескольких университетах, основать и возглавить хотя бы один орден и, конечно, обязательно найти свою Тень и поглядеть, что из этого выйдет. Если бы ни одно из перечисленных действий не показалось бы мне увлекательным, я бы с чистым сердцем согласился с Лойсо.

• Не так уж плохо время от времени оказываться обманутым, поскольку справедливость имеет тенденцию восстанавливаться сама по себе, без особых усилий жертвы…

• Каждый сам выбирает, что станет для него правдой, а что нет.

• Ради таких пустяков как начальственная мантия я с постели на полчаса раньше подниматься не стал бы, во всяком случае не в пасмурный день.

• Только в тот миг, когда все козыри уже на руках, но ещё не на столе игрок может быть счастлив по-настоящему.

• Я обнаружил, что поначалу любая практика даётся легко и приносит ошеломительные результаты, настоящие трудности начинаются потом.

• Между жертвой и палачом всегда возникает особого рода связь, куда более прочная, чем между влюбленными, так что намерения другой стороны предельно ясны, и от знания этого никуда не деться, хотя желанным его не назовёшь.

• Таким образом, передо мной стоит наверняка знакомая всем присутствующим проблема перевода с языка внутреннего молчаливого знания на язык слов.

• Я никогда прежде тебе не говорил, но «Победа любой ценой» — не мой девиз. Мой девиз звучит иначе: «Победа, недорого».

• Убей себя сам — да хоть о ближайшую стену.

• Самая моя большая слабость - дети, то есть люди, которые всю жизнь остаются детьми - в сердце и не только

• Шёл я лесом, вижу мост, под мостом ворона мокнет. Взял её за хвост, положил на мост, пускай ворона сохнет. Шёл я лесом, вижу мост, на мосту ворона сохнет. Взял её за хвост, положил под мост, пускай ворона мокнет. Шёл я лесом, вижу мост, под мостом ворона мокнет. Взял её за хвост, положил на мост, пускай ворона сохнет. Шёл я лесом, вижу мост, на мосту ворона сохнет. Взял её за хвост, положил под мост, пускай ворона мокнет. Шёл я лесом, вижу мост…

Болтливый Мертвец

•  — Бриолиньте скальпы, мои голозадые ирокезы!

•  — Сколько пороков в одном-единственном живом существе — вот это, я понимаю, совершенство!

•  — Правильно, — меланхолично отозвался шеф. — Забавно: люди, по большей части, почему-то упорно отказываются верить во множество вещей, которые, в сущности, не имеют решительно никакого значения. Но, люди постоянно настороже: им мерещится, что их обманывают, водят за нос. Каждый мнит себя этакой важной персоной, ради которой был затеян бесконечный спектакль, полный коварных замыслов и чудовищных интриг, тщится заранее разгадать планы злоумышленников и искренне гордится своими «разоблачениями»… и ты не исключение из этого правила, к сожалению. Сам подумай, мальчик: зачем тратить силы и время, копошась в своих благоприобретённых подозрениях и моих ненадёжных опровержениях? Не проще ли махнуть на всё рукой? Какая разница, каким образом ты появился на свет? Главное, что появился — этого вполне достаточно. Но ты предпочитаешь играть в дурацкую игру под названием «верю — не верю». Зачем? Есть только одна вещь, в которую имеет смысл не верить: смерть. Но в свою смерть каждый человек почему-то верит свято, не требуя доказательств, хотя не такая уж это хорошая новость, если разобраться… Странно, правда?

• Легко быть мудрым и спокойным до тех пор, пока кто-то не помочится тебе на голову!

• Счастье редко идёт на пользу могуществу.

• Нет ничего хуже, чем тащиться в своё собственное будущее просто за компанию с приятелями…

Дар Шаванахолы

• Меняется всё — эпохи, обычаи, климат, очертания материков и даже облик звёздного неба, переписываются календари и законы, и только обращения начальства с подчиненными остаётся неизменным — вечно одно и тоже.

• Считается, будто человеческая глупость не заразна, но лично я всю жизнь думал иначе. И всякий раз, когда мне в трактире приносят кружку, вздрагиваю при мысли, что она недостаточно тщательно вымыта.

• Лоохи — цвета печальных воспоминаний о расстройстве желудка.

• Он выглядел настолько взбудораженным, что я даже не стал комментировать его новый наряд, хотя сочетание зеленого, оранжевого и розового цвета, безусловно, заслуживает долгого, вдумчивого обсуждения, плавно переходящего в смертельную вражду.

• Жизнь снова стала интересной, и это оказалось важнее привязанности, потерь и прорех, которые они оставляют в ткани бытия. «Мне интересно» — именно так выглядит моя персональная формула счастья, точнее, формула необходимой мне дыхательной смеси.

• Жизнь сразу стала, если не ослепительно прекрасной, то вполне сносной штукой

• Истина не превращается в ложь только оттого, что случайно оказывается утешением для того, кто её произносит.

• Представление о справедливости существует лишь в фантазиях образованных людей, природе же она совершенно не свойственна.

• Невежество и образованность — понятия весьма относительные; люди склонны считать первое пороком и преувеличивать ценность последней. На само деле, современное образование вовсе не способствует развитию наиважнейшей для исследователя способности — оказываться в нужное время в нужном месте.

• «Количество бессмысленной информации на час чтения» — прекрасно подойдет для оценки книг и газет. «Количество бессмысленных разговоров на час жизни» — для вечеринок и дворцовых приемов.

• Я из числа тех упрямцев, для которых соображения делятся не на мудрые и глупые, а на собственные и все остальные.

• Для того, чтобы постичь истинный смысл события, которое считаешь несчастьем, следует отойти от него на некоторое расстояние. И, если не вовсе перестать страдать, то, по крайней мере, не считать страдание главным делом своей жизни.

• И вечно так - стоит мне случайно узнать какую-нибудь интересную новую штуку, как все вокруг тут же начинают о ней говорить. Хотя прежде за многие годы не заикнулись. Словно моё внимание - магнит, притягивающий информацию, на которой она в данный момент сосредоточено.

• Я тоже до хрена в тебя вложил... Особенно напитков и книг. К тому же, человек к которому можно прийти в гости среди ночи и получить не ведро кипящей смолы из окна, а, напротив, кружку горячего вина и одеяло,- это такая драгоценность, с которой я добровольно не расстанусь. Принудительно, впрочем, тоже не расстанусь, буду драться, как лев.

Мой Рагнарёк

• Если честно, он употребил другое слово: то самое, которое отлично рифмуется со словом «конец» и почти никогда не уходит живым из хищных лап цензоров.

• Я был довольно равнодушен к людям — с тех пор, как мне стало скучно активно их не любить… Но — наверное, это один из законов насмешницы-природы! — чем меньше восторгов у тебя вызывает всё человечество в целом, тем больше шансов у какого-нибудь незнакомца задеть таинственную, тонкую, болезненно звенящую струнку в твоём сердце.

• Он каким-то образом успел подхватить меня и увлечь на безопасное расстояние от рушащихся стен — в последний момент, как в каком-нибудь голливудском триллере, авторы которых искренне полагают, что герои должны честно выстрадать заранее запланированный happy end!

• Но ты — это только ты, и изменить сей факт невозможно. — Отточенным движением старого фокусника Джинн извлёк из воздуха колоду карт и помахал ею перед моим носом. — Эту колоду карт можно перетасовать так, что сойдется самый сложный пасьянс, а можно — так, что не сойдется даже самый простой. Но колода-то всегда одна и та же: четыре масти и пятьдесят две карты. Если что и изменяется так это их порядок. Можешь считать, что ты — такая же колода карт, и как раз сейчас тебя тасует очень хороший шулер.

• Одно из двух: или ты не можешь ничего изменить и тогда волноваться бесполезно, или можешь — в этом случае стоит браться за дело, а не тратить свою силу на беспокойство и гнев.

• И ещё нас очаровали человеческие игрушки. Я до сих пор удивляюсь, что люди делали их для своих детей; детям не так уж нужны подобные вещи! У детей не так много свободного времени и ещё меньше нерастраченной нежности, которую некому подарить…

• Положение чужака развязывает руки, поскольку ни к чему не обязывает.

• Когда дела идут всё хуже и хуже, хорошие новости раздражают, как нелепые пожелания долголетия у одра смертника.

• Иногда обречённый боится надежды, которая может причинить боль тому, кто от неё отвык, часто — напрасную…

• Любой сон должен заканчиваться пробуждением, если не хочет оказаться смертью.

• Чтобы получить шанс на бессмертие, надо отказаться от надежды на него… вообще от любой надежды. Отчаяние — удивительный ключ к могуществу, даже не ключ, а отмычка, способная открыть почти любой замок… И обычно это — единственный ключ, доступный человеку!

• Мы в стране чудес, и каждый из нас может всё… Мне кажется, так было с самого начала, просто мы никогда не пытались «смочь» это самое «всё» — руки не доходили. Ежедневные хлопоты, размеренный ритм жизни, скучная утренняя газета, скучный вечерний трах — какие уж там чудеса!

Энциклопедия Мифов

• Чуден Макс при тихой погоде, и редкая птица долетит до середины моего монолога.

• В тебе умер великий лингвист, Макс. Временами он попахивает, но это не беда: в каждом кто-нибудь да умер, все мы — ходячие саркофаги…

• Кошачья погибель — любопытство — и крупного примата до цугундера доведёт.

• Метафизика для чайников.

• Я прост и невинен, как дикарь с острова Пасхи.

• Нужно рассортировать кашу, до краёв заполнившую мою большую тяжёлую чугунную голову, разобрать её по зернышку: рис направо, овёс налево, просо в центре, шелуху в окно.

• На расстоянии истошного вопля.

• Такое ощущение, что все половозрелые медведи мира почтили его уши своей церемониальной прогулкой.

• Музыкальное сопровождение для немой сцены обеспечило моё сердце: ухает, сволочь ритмичная, как африканский барабан.

• Дамы будут сморкаться от умиления в норковые платочки.

• Лавров я не хочу, я ж не суп какой.

• У меня переживания мистические и тяжкий приступ любви к человечеству в лице Ираиды Яковлевны, отягощенный, к тому же, острым синдромом христианского милосердия.

• Не веруя собственным органам слуха…

• Неопознанная летающая посуда.

• Никогда прежде я не был столь прекрасно подготовлен к примерке смирительной рубашки.

• Умереть — это значит уйти не по своей воле в самый интересный момент.

• Есть дни, приближающие нас к смерти, и есть просто дни жизни — те, что были прожиты исключительно ради собственного удовольствия, а значит — вне времени.

• … мир, в котором мы живём, — удивительное место; всякий человек — не просто прямоходящий примат, а усталое и разочарованное, но всё ещё могущественное божество…

• …есть такая разновидность чёрной магии, которой каждый человек владеет от рождения: предсказывать судьбу своим ближним. Вернее не предсказывать, а навязывать свою версию.

• Нет, меня не тошнило от окружающего мира, но я явственно чувствовал, что мир тошнит от меня. Я был куском непереваренной органики — только-то. И библейско-достоевская цитата: изблюю тебя из уст моих, — казалась удивительно актуальной.

• Штраух пишет, что есть такие места — он настаивает, что это именно реальные, а не воображаемые места… ну как сказать лучше… участки пространства, да, — где человек может получить странный опыт, пережить фрагменты какой-то иной, несбыточной жизни. Он придумал называние для места такого рода: die Schicksalkreuzung, — это можно перевести как «Перекресток судеб».
  — Судьбокресток, — машинально конструирую новое нелепое словечко.

• Моя вынужденная немота — источник их заблуждений; я начинаю понимать, что всякая настоящая тайна сокрыта от любопытных вовсе не потому, что она кому-то угодно её хранить, а потому лишь, что она не может быть высказана вслух. Обладатели тайн не скаредны, а немы.

• …Любую биографию следует писать от противного: важно не то, где человек родился, чему научился и как жил; значение имеет лишь то, что так и не сбылось. "Вот, например, я никогда не был за границей, никогда не пил баккарди с колой, никогда не водил автомобиль, не летал на самолёте, не спал с мулаткой, не жил в небоскрёбе, не выступал на сцене, не ел устриц, не нюхал кокаин и вряд ли смогу отпраздновать свой трехсотлетний юбилей, — с грустью заключил он. — Поскольку мне искренне хотелось пережить все эти события, их перечень описывает, насколько ограничены были мои возможности. А биография всякого человека — не более чем попытка очертить границы его возможностей. Злодейский жанр.

• Бестактных вопросов не бывает, — безмятежно откликнулась она. — Бывает лишь неадекватная реакция на ответы…

• И надо срочно изобрести какую-то иную методу, чтобы не кусать потом локти. Всё бы ничего, но привкус собственного локтя во рту отбивает аппетит и ухудшает настроение.

•  — Я — «свой». Хороший, пушистый и совершенно безопасный. Честно.
  — Пушистый и безопасный? Это уже какой-то хомяк в презервативе получается.

• Моя система ценностей претерпела необратимые изменения. Былые приоритеты получили команду «вольно» и разбрелись, кто куда; возможно побираются по вагонам метро, бормоча нараспев, как мантру: «Сами мы не местные…»

• Сижу в углу, симулирую улыбку Джоконды.

• Если очень долго делать вид, что ничего не боишься, храбрость может стать полезной привычкой, чем-то вроде манеры спать с открытым окном или принимать контрастный душ.

• Близорукий разум, дальнозоркое сердце.

• Я ни жив, ни мёртв, так — хлам человеческий, неразумный.

• Спасибо тебе, Господи! Можешь ведь, если хочешь! Как сказала бы о тебе любая школьная учительница: способный, но ленивый. Именно.

•  — Мы совсем не такие, ясен пень. Мы — нежные, сентиментальные, чувствительные комочки органики. Мы — страшно сказать! — добрые и хорошие. Признаваться в этом чрезвычайно, неописуемо стыдно. Поэтому мы стараемся не выдать себя даже в мелочах. А совершив оплошность, сгораем от стыда, отворачиваемся к стене, губы — в кровь, зубы — в крошку. Непереносимо!

Ключ из желтого металла

• Был при этом, надо думать, грациозен, как мешок с гнилой картошкой, зато почти не ушибся.

• Я осознавал, что стыд — чрезвычайно неконструктивная реакция на какие бы то ни было события, но он от этого только усиливался — совершенно невыносимо!

• А там — только сосиски и пиво. Пиво и сосиски. Сумрачная тевтонская диета.

• …всем, кто ехал следом, поневоле пришлось сдавать внеочередной тест на скорость реакции и знание табуированной лексики.

• Только мои личные ощущения и впечатления имеют какой-то смысл, они — опыт, а опыт — единственное имущество, которое можно забрать с собой если не в могилу, то, по крайней мере, на её край. Глядишь — пригодится. Ну мало ли.

• …замшевый пиджак цвета знаменитых клеточек Эркюля Пуаро…

• …я быстро научился зарабатывать, голод — прекрасная бизнес-школа, если, конечно, не перегибать палку.

• Мисс Марпл нервно вяжет в коридоре.

• …вожжа под хвостом — великая сила.

• …спятил бы с перепугу, и тогда всеми моими проблемами занималось бы уже соответствующее медицинское учреждение. Тоже выход, а что ж…

•  — А ты знаешь, ты прав. Я никогда не смотрел на проблему с такой точки зрения, — неожиданно согласился Карла. — Тем более что правило «лучше поздно, чем никогда» работает только в тех случаях, когда не слишком поздно.

• Хорошая жизнь, но плохая пьеса.

•  — Это, наверно, потому, что вам больше нечего сказать людям, — улыбнулся Рыцарь. — Здравствуй, дай пожрать, иди в жопу и прощай, разговор закончен.

•  — Брось монетку, — посоветовал Карл. — пока она будет лететь, поймёшь, чего тебе больше хочется.
  — Точно. Пока она будет лететь, я вспомню, что очень люблю поезда.

• А какой смысл приставать к человеку, который никого не хочет видеть? У вас на лице было написано: «Оставьте меня в покое все — да-да, и вы тоже!»

•  — Отлично, — сразу сказал Митя. — Вы попались. Теперь у меня есть ваш номер. И я смогу звонить вам долгими зимними вечерами, когда так хочется услышать тёплое слово. И вы будете говорить мне: «грелка», «печка», «одеяло»…
  — «Паровое отопление», — подхватил я. — «Утюг». «Варежка». «Колбаса».
  — А почему «колбаса»? Колбаса холодная.
  — Совершенно верно, холодная. А я голодный. А вы обещали. И что, и как?
  — А где вы сейчас?
  — В отеле.
  — Очень хорошо. Зайду за вами буквально через пять минут. А вы пока захватите свитер. Куртка у вас, я заметил, тонкая, а ночь будет холодная, как колбаса.

• …ближний мир всякого человека — что-то вроде зеркала. И когда обнаруживаешь, что вокруг сплошь никчёмные идиоты, впору задуматься, почему это вдруг у прекрасного и удивительного меня столь неприглядные отражения…

• Никто не заслуживает вечных мук, потому что ни сам человек, ни его деяния не сопоставимы с вечностью. А уж с вечной мукой — тем более. К счастью, я прекрасно понимаю, что в координатах вечности мука вообще невозможна, способность длиться во времени — одно из важнейших условий мучения.

Не вошедшее

• Невежество, помноженное на желание учиться, не изъян, а достоинство.

• На то людям и дан язык, чтобы искажать факты. А голова — чтобы извлекать из груды вранья крупицы правды и с их помощью восстанавливать объективную картину мира.

• Сияет! Сияет, сверкает, летит хохоча! Хороший и светлый такой! Не знает, как остановиться, устал, угасает, а сна для него здесь нет. Спрятать могу, унести, успокоить, вместе уйти в глубину, а когда отвердеет, заново овеществившись, пусть следует дальше, как новая песня о нас.

• Понимание всегда расширяет зону ответственности, хотим мы того или нет.

• Перекроить по своей марке и оставить при себе - вот чего обычно хотят любящие.

• Опыт - единственная драгоценность, ради которой живёт человек.