Участник:Герман Мейстер/Жерминаль

Первое издание

«Жермина́ль» (фр. Germinal) — тринадцатый роман французского писателя Эмиля Золя, входящий в двадцатитомный цикл «Ругон-Маккары». Впервые был опубликован в 1885 году. Окончательное название романа символично и представляет собой отсылку к первому весеннему месяцу жерминаль по французскому революционному календарю.

«…Это был еще только первый толчок прогнившему обществу,… но потом последуют новые, все новые толчки, пока старое расшатанное здание не рухнет и не провалится в бездну, как шахта Воре». — ч. VII, гл. VI

Цитаты

Даже здесь, на этой глубине, всех преследовала мысль о доносчиках, словно у пластов угля, составлявших собственность Акционерной компании, были уши.

Наёмный труд — это новая форма рабства <...> — Этьен

Вы недостойны познать счастье, пока цепляетесь за собственность и пока ваша ненависть к буржуазии будет корениться единственно в вашей неутолимой потребности самим стать такими же буржуа.

Не лучше ли подохнуть с голоду сразу, чем надрываться в этом аду и не зарабатывать даже на хлеб?

Хлеба? Да разве в этом счастье, болваны? — Энбо

Тогда, представив себе воочию картину вечной нищеты, машинист крикнул неистовым голосом, что если для человека справедливость неосуществима, то пусть лучше сгниет все человечество. — Суварин

— Никогда насилие не приводило к добру. В один день мир не переделаешь. И кто обещает вам переменить все сразу, тот либо болтун, либо мошенник. — Раснер

Спалите города в пламени пожаров, скосите целые народы, уничтожьте все, - и когда уже ничего не останется от этого прогнившего мира, быть может, возникнет новый, лучший мир.

Несмотря на муки свои, все полны были надежды, благоговейной, фанатичной веры, самоотверженности людей, убежденных в предстоящей победе. Им обещали, что настанет эра справедливости, и они готовы были пострадать ради завоевания всеобщего счастья... Когда в глазах у них темнело от слабости, перед ними в лучезарных видениях представало идеальное общество, о котором они грезили, теперь такое близкое и как будто даже ставшее явью, — общество, в котором все будут братья друг другу, золотой век труда и совместных трапез.

Увеличить заработную плату... Да разве это возможно? Железным законом она сведена к минимальной сумме, строго необходимой для того, чтобы рабочий ел сухой хлеб и плодил детей... Если она падает слишком низко, рабочие мрут, а тогда увеличивается спрос на рабочие руки, и она повышается. Если она поднимается слишком высоко, увеличивается предложение рабочей силы, и заработная плата понижается... Вот вам равновесие, поддерживаемое пустым желудком, приговор на вечную каторгу, на голодное существование.

К земле, залитой сверкающими лучами солнца, вернулась молодость, земля была полна этим шумом. Из недр ее тянулись к свету люди — чёрная армия мстителей, медленно всходившая в её бороздах и постепенно поднимавшаяся для жатвы будущего столетия, уже готовая ростками своими пробиться сквозь землю. — последний абзац текста

О романе

Золя о романе

Роман — возмущение рабочих. Обществу нанесен удар, от которого оно трещит; словом, борьба труда и капитала. В этом — все значение книги; она предсказывает будущее, выдвигает вопрос, который станет наиболее важным в XX веке.

<...> это был для меня новый мир, пришлось познакомиться с техникой, просмотреть множество специальных трудов, задавать вопросы целому ряду инженеров.

Дело в том, что этот роман — гигантская фреска. Каждая глава, каждая клетка этой композиции оказалась настолько тесной, что все пришлось подать в уменьшенном виде.

<...> посмотрите на главных героев романа — у каждого своя линия развития… Мне казалось, что в таком монументальном произведении, как мой роман, линии главных героев будут четко выделяться на фоне толпы и тем самым достаточно выразят мой замысел.

Оценки

Один роман Золя может сделать больше, чем сделают тысячи статей, исследований и памфлетов. Всякий поймет, прочитав его, ясно и отчетливо самое важное зло того общества, в котором ему приходится жить… Золя — человек большого ума и огромного художественного таланта, и он написал книгу, которую, конечно, можно назвать одной из самых важных книг конца этого века; та закваска, которую вынесет из „Жерминаля“ душа чуткого и впечатлительного читателя, есть самое нужное для того, чтобы наше время было переходной ступенью к лучшему будущему. — В. Андреевич

Кучборская Е. П.

Вынесенные в экспозицию сцены рисуют обычный день на шахте. Драматизм повседневной жизни героев «Жерминаля», столь глубоко понятый и так ярко раскрытый в романе, Эмиль Золя истолковал как проявление закономерностей, присущих капиталистическому обществу, и подошел к вопросу о причинах трагической судьбы рабочего.

Говоря в «Жерминале» о воздействии условий жизни на человека, Золя касается в высшей степени важного вопроса — наследования так называемых приобретенных свойств. Ставя в связь неблагоприятные условия существования, особенности внешней среды и физические изменения, которые накапливаются в жизни ряда поколений и с несомненностью, наконец, проявляются, писатель увидел интересовавшие его проблемы в новом, социальном аспекте.

Действительно, главные фигуры Компании в «Жерминале» не появляются; вместо их портретов Золя предпочел дать это широкое обобщение, которое привлекает внимание не к отдельным лицам, но ко всему классу собственников.

<...> в «Жерминале» композиция выполняет наиболее важную функцию. В процессе сопоставлений контрастирующих планов создается образ целого, предоставляющий читателю возможность выйти за пределы данной ситуации, в область широких социальных обобщений и оценок; внешне обособленные линии раскрываются как две стороны одного и того же явления — общества, построенного на эксплуатации; композиция выступает как средство, дающее возможность выразить суть идейной концепции произведения.

Отрицательное отношение Золя к политиканству Третьей республики, с которым он столько раз сталкивался в действительности, наложило отпечаток и на образы персонажей, представляющих в романе различные политические партии и характеризующих особенности рабочего движения во Франции конца XIX века.

Эмиль Золя не увидел людей, которые обладали бы необходимыми задатками и нравственными достоинствами, чтобы вести за собой народ.

Шествие забастовщиков, картины погрома в шахтах часто истолковываются как разлив стихийных, бессознательных сил, разгул животных инстинктов. Однако Золя в контексте этих сцен поместил мотивировки действий и раскрыл такие состояния людей, которые в пределах только инстинктивной сферы, изолированно, вне процесса сознания рассматриваться не могут.