Стереолистья

Радиф Кашапов "Стереолистья". - Москва, издательство "Центполиграф", 2006.

Эта статья должна быть полностью переработана или переписана. На странице обcуждения могут быть пояснения.

Мы сидели за шкафом - там было тише и интимнее. По комнате плавал густой чужой дым. Под страшный шум мы пили красное вино, много уже выпили и сподобились на брудершафт. - А откуда у тебя шрам на руке? - спросил я после лобызаний. - На левой. - А это я резалась. - Лена нервно засмеялась и налила себе еще. - Хочешь знать почему? - Даже очень. У меня самого есть такие мысли. То есть... иногда появляются. - Резалась год назад. Я залезла в ванну и полоснула себя чужой бритвой. Его бритвой. Но он был за дверью. Успел, гад... Она подняла глаза и хмыкнула: - Нет, не размолвка. Это было абсолютно сознательно. Я хотела умереть, шикарно подохнуть а-ля Моррисон. - Тебе нравится Doors? - Только Джим. Жить ради смерти и превратить смерть в легенду! Вот чистый кайф! Жить незачем. Умереть есть за что. Я налил еще.

- И чем же тебе мил малыш Джим? - Тем, что он не жив - и не мертв. Он существует. В фильмах. В небритых юношах со снобистскими наклонностями. В каждом акте эксгибиционизма. И... не то чтобы мне этот человек нравится. Он слишком много кому нравится, понимаешь. Бунтарь, который мил каждому, ха! Просто мы о нем ничего не знаем. Мы мало знаем о героях. У них нет плоти. Есть сексуальные похождения, скандал, выброс адреналина или безрассудство - но они кажутся нам порой машинами для совершения подвигов.

Я спрашивал у людей - я не видел эту девушку больше года. Почему мне так обидно, что какое-то существо, в котором я не вижу ни оригинальности, ни ума, ни обаяния, привлекает ее? Мне стало тошно. Хотя... Что у нас было? Несколько свиданий, гораздо больше ожиданий и перенесенных дат. Ты убеждаешь себя, что это - отношения, потому что тебе недостает сил признаться, что скорее ваши встречи похожи на секретные переговоры с целью вербовки на свою сторону. Помню, только один раз я пришел к ней домой рано - до ее прихода. Ее мать ушла, оставив меня наедине с соблазном покопаться в ее вещах и найти, наконец, хотя бы огрызок от правды. Но тут она внезапно вернулась, сняла пальто, даже не удивилась моему присутствию здесь. Я усадил ее в кресло и начал целовать ей руки, сначала нежно, аккуратно касаясь сухими губами каждого пальца. Но потом - коснулся языком впадинки на ладони и замер. Закрыл глаза. "Ты что - забыл обо мне?". Но я, не отпуская ее руки, поднял голову, прижал ладони к своим щекам. Потянулся к ее блузке, и она не стала сопротивляться... а потом мы поссорились и перестали разговаривать. И, придя домой и включив компьютер, я обнаружил на рабочем столе файл - письмо мне. Видимо, она тоже приходила ко мне в мое отсутствие и написала его: "Привет! Я подумала, что это невежливо - делать вид, что тебя в этом мире нет. Но я не буду про чувства писать, ладно? Я не умею. Лучше про себя напишу - про то, как жила раньше...

Люди, простите меня, что я не могу говорить так, как чувствую, - я слишком много говорю всяческой ерунды за день. Все время - одни слова. Ну почему все настолько приблизительно? А ведь людям хочется, чтобы были всякие туманные образы и терзания. А мне, знаете ли, хорошо без тумана. И это "Хорошо" не заключено в каких-то условиях. Мне замечательно - априори. По крайней мере, я могу в это верить.