Юрий Иосифович Коваль: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
лесник булыга
про чуковского
Строка 26:
 
{{Q|Подсадные [[утка|утки]] жили у Булыги в сарае, в соломенном закутке. И как только я сунулся туда, заорали, оглашенные, стали носиться под ногами, хлопать крыльями. Я поймал подсадную, засунул её в кошёлку-плетёнку и побежал краем [[лес]]а к болоту, к [[шалаш]]у. Утка тяжело переваливалась в садке, крякала под самым локтем, а под ногами на все лады пели-трещали лужицы, схваченные утренним [[лёд|льдом]]. По клюквенной тропке, вдоль неглубокой канавы, я бежал к Кузяевскому болоту. В темноте ещё я был на месте. Высадил подсадную на воду и спрятался в шалаше под старой [[ёлка|ёлкой]], вышедшей из лесу к болоту. Стало светать, чуть-чуть, еле-еле. Низом потянул [[ветер]]ок, как раз забрался под полушубок, в раструбы [[сапоги|сапог]], и скоро я так замерз, будто всю ночь проспал в [[весна|весеннем]] лесу, без костра. Откуда-то близко, с [[берёза|берёзовой]] вырубки, потянулся в тишине таинственный шипящий звук, и резкий и плавный одновременно: «Чу-фффффф! Чу-фффффф-ышш…» Это заиграл первый [[тетерев]]. Даже не заиграл, а только попробовал, только показал: здесь, мол, я. Но уже отозвался ему другой ― понёсся с берёзовой вырубки весенний тетеревиный клич: «Чу-фффыышшш!..» И будто подхлестнули тетерева мою подсадную. До этого она всё молчала и охорашивалась, плескалась в воде, а тут развернулась к лесу, подняла голову и так закричала, что у меня сердце оборвалось: «Кра-кра-кра!..» Как от [[удар]]а рассыпалась ночная тишина ― забурлили, забормотали тетерева-косачи, так забурлили, будто в их чёрных горлах собрались все весенние ручьи. Заблеяли воздушные барашки-[[бекас]]ы, ныряя с одной волны ветра на другую, а на дальнем, недоступном болоте в [[серебро|серебряные]] и [[медь|медные]] трубы переливчато заиграли-закурлыкали [[журавль|журавли]]. И с журавлиной песней выкатилось из туманной пелены солнце и ещё прибавило звону. Огненная [[стрела]] просвистела в небе, рассекла его серое дно, и зашевелились-зашуршали болотные кочки, лопнула плёнка льда в луже, крикнула [[выпь]], а в бочаге, под самым шалашом, гулко бухнула [[щука]]. Бум!..― грохнуло невдалеке, там, на Блюдечкею<ref name="пятно"/>|Автор=«Лесник Булыга», 1985}}
 
== Цитаты из мемуаров ==
{{Q|― Нельзя бояться крови, ― продолжал Корней Иванович. ― [[Кровь]] ― это естественно. Смотрите, как она выдавливает мою кровь, поверьте, мне это безразлично.
― [[Старик]]и легче переносят [[боль]], ― сказала вдруг медсестра. ― Молодые больше боятся крови.
Вот тут Корней Иванович поморщился. Кажется, ему был не слишком приятен этот намек на его [[возраст]].
― А вы, оказывается, не только берете кровь, ― сказал он сестре, ― вы ее еще и портите… Так вот, насчет крови, ― продолжал он, повернувшись ко мне. ― В некоторых ваших рисунках она есть, а в некоторых ее нет. Разбираться, в каких рисунках кровь есть, а в каких ее нет, мы не стали. Корней Иванович снял со шкафа оранжевого [[лев|льва]], сделанного скорей всего из [[поролон]]а или чего-нибудь в этом роде. На груди у льва висел шнурок. ― Вот смотрите какая штука, ― сказал Чуковский и тут же дернул льва за шнурок, лев зарычал. И вдруг сказал по-английски: ― Ай эм э риал лайон. Ай эм зе кинг еф джанглз.
― Я настоящий лев! Я царь джунглей! ― перевел Корней Иванович.<ref name="лысых">''[[:w:Коваль, Юрий Иосифович|Юрий Коваль]].''. «Опасайтесь лысых и усатых». ― М.: Книжная палата, 1993 г.</ref>|Автор=«Слушай, дерево», 1993}}
 
== Источники ==