Царь-рыба: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Khanaon (обсуждение | вклад) ошибки и статья до конца, слишком много, трудно проверять |
Khanaon (обсуждение | вклад) Вторая часть, глаза разбегаются |
||
Строка 36:
лодки, с ногтями, с кожей отодрала бы, да лопнуло сразу несколько крючков. Ещё и ещё била [[рыба]] хвостом, пока не снялась с самолова, изорвав своё тело в клочья, унося в нём десятки смертельных уд. Яростная, тяжко раненная, но не укрощённая, она грохнулась где-то уже в невидимости, плеснулась в холодной заверти, буйство охватило освободившуюся, волшебную царь-рыбу.
«Иди, рыба, иди! Поживи сколько можешь! Я про тебя никому не скажу!» — молвил ловец, и ему сделалось легче. Телу — оттого, что рыба не тянула вниз, не висела на нём сутунком, душе — от какого-то, ещё не постигнутого умом, освобождения.<ref name="Царь" />|Автор=Часть первая. Царь-рыба}}
=== Часть вторая ===
{{Q|Родился и рос Аким на берегу [[Енисей|Енисея]] в поселке Боганида. Десяток кособоких, до зольной плоти выветренных избушек, сплошь однооконных, с амбарными крышами, затянутыми толем, хлопающим на ветру; среди [[избушка|избушек]] ― плавающий в болотине дородным [[гусь|гусаком]] барак — вот, пожалуй, и весь посёлок, если не считать ещё в берег всунутую, закопченную [[баня|баню]] с испростреленной дверью; за нею [[тисс|тисовый]] сарай на песчаном приплёске, с надписью, сделанной мелом по двустворчатым воротам: ''«Рыб. пр. пункт»'', за бараком в наклон стоящую жёлтую будку без дверей; пару дровяников, забытого кем-то или выброшенного волною железного корпуса катера, выводка дощаных и долбленых лодок, болтающихся возле берега на якорях; стола длинного, дощаного, на стояках и тагана под артельные котлы.<ref name="Царь" />|Автор=Часть вторая. Уха на Боганиде}}
{{Q|Взъерошенной пеной со всех сторон катились на [[кладбище]] волны [[белый мох|белого мха]], облепленного листьями [[морошка|морошки]], хрустящими клубками [[багульник]]ов, окрашенного сеянцем [[брусника|брусники]] и сизой [[Голубика|гонобобелью]]. Меж низких бугорков и по закраинам кладбища путалась, извивалась мелколистная карликовая [[берёза|берёзка]], таловый стланик, зимами у этих зарослей кормилась [[куропатка]]. Акимка ставил силки, и попавшие в петлю птицы громко колотились о фанерные с надписями дощечки от ящиков из-под [[папироса|папирос]], [[пряник]]ов, [[вермишель|вермишели]].
Летами по кладбищу высыпала сильная морошка, будто [[рыба]] какая, заплыв сюда в [[половодье]], вымётывала комочки жёлтой икры; продолговатая, в ноготь величиной, голубика зазря осыпалась на [[могила|могилы]], Ягоды на свежеземье вызревали раньше, чем во всей округе. Акимка крепился, крепился и, не выдержав [[соблазн]]а, поел однажды могильных ягод, после целый день пугливо вслушивался в себя ― скоро ли помирать начнёт? Что-то даже ныло и остро кололось в серёдке. Но скоро он ввязался в домашнюю [[работа|работу]] и про [[смерть]] забыл.
После без [[страх]]а кормился [[ягода]]ми с кладбища вместе с поселковыми собаками. Мать пугала Акимку, страсти ему всякие про кладбище сказывала, но парнишка ничего уж не боялся, он и братишек с сестрёнками таскал за собой на кладбище. Детям так полюбилось чистое, всхолмленное место, что они выводком паслись здесь, ползая меж [[могила|могил]] до поздней осени, до первых стуж.<ref name="Царь" />|Автор=Часть вторая. Уха на Боганиде}}
{{Q|― Всю жизнь проработал я бакенщиком. Теперь надобности в нас нету… Большими алыми [[погремок|погремками]] цвели в Казачинских порогах бакена-автоматы. Осиротела, задичала [[деревня|деревушка]] на правом берегу, пустеет и Подпорожная, на левом. Подались отсюда кто помоложе, но, родившиеся под шум порога, до последнего часа будут они слышать его в себе, и, пока видят их глаза, всё будет катить порог перед взором вспененные валы, клубиться голубым дымом брызг, неостановимо биться на каменьях, тороситься горами льда в ледостав, грохотать, пластая и круша земные тверди в ледоход, и засосёт в груди под ложечкой, когда уроженец Подпорожной вспомнит осеннюю ночь, скребущихся на деревянной скорлупке-лодчонке к крестовинам двух маленьких, отважных человеков ― [[дед]]а и [[внук]]а. Хруст коробка, хранимого у сердца в нагрудном кармане, просверк спички, один, другой, отчаянье ― не раздобыть, не вздуть огня, не засветить погасший бакен, и рёв, торжествующий рёв порога кругом ― ни берега не видно, ни суши, а работу делать надо. Не раз, не два за ночь из тёплого избяного уюта отчалит бакенщик в ревущую бездну ночи, к погасшему сигнальному огню, и светились они во тьме, в дождь и в непогоду, в снежном заволоке и при ураганной дуроверти. Помня ещё старенькие, ламповые, бакены, я дивился вслух искусству и мужеству здешних речников.<ref name="Царь" />|Автор=Часть вторая. Туруханская лилия}}
{{Q|Есть, оказывается, кое-что посильнее огня — лесная [[тля]], древоточцы, разные червяки, гусеницы, и среди них самая ненасытная, неостановимо упорная — [[шелкопряд]]. Это он сделал опустошительное нашествие на [[Сибирь|сибирские]] леса сначала в [[Алтай]]ском крае, затем перешёл, точнее, хлынул широкой, мутной рекою к Саянам, оставляя за собою голую, обескровленную землю, — [[поезд]]а буксовали, когда гнойно прорвавшийся нарыв лесной заразы плыл через железнодорожную сибирскую магистраль. Усталый, понёсший утраты в пути паразит затаился в Саянах по распадкам малых речек, незаметно развешивал паутинные мешочки на побегах [[черёмуха|черемух]], [[смородина|смородины]], на всём, что было помягче, послаще и давалось ослабевшим от безработицы пилкам челюстей. В мешочках копошились, свивались, слепо тыкались друг в дружку, перетирая свежий побег, зелёненькие, с виду безобидные червячки. Подросши, они в клочья пластали паутинное гнездо и уже самостоятельно передвигались по стволу, бойко подтягивая к голове зад, и там, где неуклюже, инвалидно вроде бы проходил, извиваясь, гад, [[дерево|деревце]] делалось немым, обугленным.<ref name="Царь" />|Автор=Часть вторая. Туруханская лилия}}
{{Q|Есть на [[Бирюса|Бирюсе]] одна скала особенная. Верстах в десяти от устья Бирюсы, наподобие полураскрытой книги, тронутой ржавчиной и тлением времени, грузно стои́т она в воде. На одной стороне скалы, на той, что страницей открыта в глубь материка, древним ли [[художник]]ом, силами ль [[природа|природы]], вырисовано лицо человека — носатое, двуглазое, со сжатым кривым ртом: когда проходишь близко, оно плаксиво, а как отдалишься — ухмыляется, подмигивает, живём, дескать, творим, ребята!..<ref name="Царь" />|Автор=Часть вторая. Нет мне ответа}}
{{Q|::::Время родиться и время умирать;
::::Время насаждать и время вырывать насаженное;
::::Время убивать и время исцелять;
::::Время разрушать и время строить;
::::Время плакать и время смеяться;
::::Время стенать и время плясать;
::::Время разбрасывать камни и время собирать камни;
::::Время обнимать и время избегать объятий;
::::Время искать и время терять;
::::Время хранить и время тратить;
::::Время рвать и время сшивать;
::::Время молчать и время говорить;
::::Время любить и время ненавидеть;
::::Время войне и время миру. <br />
::::Так что же я ищу? Отчего мучаюсь? Почему? Зачем?
::::Нет мне [[ответ]]а.<ref name="Царь" />|Автор=Часть вторая. Нет мне ответа}}}}
== См. также ==
| |||