Михаил Михайлович Пришвин: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Khanaon (обсуждение | вклад) |
Khanaon (обсуждение | вклад) →Цитаты из произведений: из Дневника 1925 года |
||
Строка 108:
{{Q|Будто [[солнце]] вышло из-за туч, так стало светло. Внизу Имандра, на которой теперь выступает много островов, за ней ― горы Чуна-тундра с белыми полосами [[снег]]а, будто рёбрами. Внизу [[лес]], а тут тундра, покрытая жёлто-зелёным ягелем, как залитая [[луна|лунным]] светом поляна. [[Ягель]] ― сухое растение. Оно растёт, чтобы покрыть на несколько вершков скалы, лет десять. И вот этой маленькой [[берёза|берёзке]], может быть, уже лет двадцать ― тридцать. Вот ползёт какой-то серый [[жук]]; вероятно, он тоже без крови, без соков, тоже не растёт.<ref name="Пришвин"></ref>|Автор=«Колобок», 1906}}
{{Q|Отец Константин выносил весь ход [[революция|революции]] легко, потому что такой был жизнерадостный [[человек]]. [[Семья]] работала ― шили башмаки и сапоги рыбакам, он сам перевозил через [[озеро]]. Но, бывало, пьют [[морковь|морковный]] чай с чёрным [[хлеб]]ом, присыпая густо [[соль]]ю вместо [[сахар]]а. А о. Константин вдруг скажет: «Вот хорошо бы... чего-то хочется? да, вот что: хорошо бы сейчас миндального молочка!» Приехал в гости двоюродный [[брат]], известный был [[врач|доктор]], толстый, на 9 пудов, теперь худой, как в мешке, и вот человек в 50 лет уже говорит такое: «А знаешь, Константин, я теперь пришёл к выводу окончательному: [[Бог]]а-то нет, совсем нет и быть не может». Глаза у Константина стали круглыми. «Иначе, ― продолжал доктор, ― как же мог бы он допустить». С этого часу Константин задумался. И раз, проходя мимо [[пожар]]ной дружины, поменялся: отдал рясу и взял куртку. Ему это предстало [[веселье|весело]], как [[миндальное молоко]], и, сняв сан, он пошёл в исполком, объявил, что Бога нет и вот бы теперь ему подкормиться ''(миндальное молочко)''. Параллельно этому в [[деревня|деревне]] [[история]] с Борисом: [[муж]]-[[чёрт]]. К [[поп]]у: крестик надень. Уговорили, надели. Пошли благодарить Константина, а он не поп: в пожарной куртке.<ref>''М.М.Пришвин''. Дневники. 1923-1925. Москва, «Русская книга», 1999 г.</ref>|Автор=«Дневники», 1925}}
{{Q|Там [[бор]], подстеленный зелёным [[мох]]ом, [[сосны]] в солнечном свете стоят золотые, мох внизу, как лунный свет. Тишина не такая, как в дачных борах: ведь и там в заутренний час тоже тихо, но тишина там искусственная и зависимая, то вдруг свистнет [[паровоз]], то петух закричит, тут тишина самостоятельная, через окружающие болота никакие звуки со стороны невозможны. Я дошел до Власовских полей, мужики убирали луга. Я спросил, где тут мох, в смысле мох, где водятся птицы (у меня была Нерль). Мужик ответил [[вопрос]]ом: «Тебе много надо моха?»<ref name="Дневники">''М.М.Пришвин''. Дневники. 1928-1929. — М.: Русская книга, 2004 г.</ref>|Автор=«Дневники», 1929}}
| |||