Путешествие в Икстлан

	Путешествие в Икстлан
	Статья в Википедии

Путешествие в Икстлан (англ. Journey to Ixtlan) — третья книга Карлоса Кастанеды, опубликованная издательством Simon & Schuster в 1972 году.

Цитаты

Всю личную историю следует стереть для того, чтобы освободиться от ограничений, которые накладывают на нас своими мыслями другие люди.
Весь фокус в том, на что ориентироваться... Каждый из нас сам делает себя либо несчастным, либо сильным. Объём работы, необходимой и в первом, и во втором случае, — один и тот же.
Когда ты в нетерпении или раздражён — оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, если смерть подаст тебе знак, или если краем глаза ты уловишь её движение, или просто почувствуешь, что твой попутчик — всегда рядом и всё время внимательно за тобой наблюдает.
Единственный по-настоящему мудрый советчик, который у нас есть, — это смерть. Каждый раз, когда ты чувствуешь, как это часто с тобой бывает, что всё складывается из рук вон плохо и ты на грани полного краха, повернись налево и спроси у своей смерти, так ли это. И твоя смерть ответит, что ты ошибаешься, и что кроме её прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Твоя смерть скажет: «Но я же ещё не коснулась тебя!»
Искусство воина состоит в сохранении равновесия между ужасом быть человеком и чудом быть человеком.
Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни всё что угодно. В любое время. Мгновенно.
Человек не должен беспокоиться о том, чтобы сделать фотографии или магнитофонные записи. Всё это излишества спокойной жизни. Во всём, что мы делаем, по-настоящему необходимо лишь одно — "дух". Человек должен беспокоиться лишь о духе, который убывает.
Пока человек чувствует, что наиболее важное и значительное явление в мире — это его персона, он никогда не сможет по-настоящему ощутить окружающий мир. Точно зашоренная лошадь, он не видит в нем ничего, кроме самого себя.
Ты потерял ее, потому что был доступен; ты всегда находился в пределах ее досягаемости (7 гл.)
Жалость к себе несовместима с силой (11 гл.)
Воина можно ранить, но обидеть его — невозможно (11 гл.)
Беспокойство неизбежно делает человека доступным, он непроизвольно раскрывается. Тревога заставляет его в отчаянии цепляться за что попало, а зацепившись, он уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился.
Воин подобен пирату — он берет все, что хочет, и использует так, как считает нужным, и в этом он не признает никаких запретов и ограничений. Но, в отличие от пирата, воин не чувствует себя оскорбленным и не возражает, если кто-то или что-то берет и использует его самого (16 гл.)
Люди говорят нам с момента нашего рождения, что мир такой-то и такой-то и всё обстоит так-то и так-то. У нас нет выбора. Мы вынуждены принять, что мир именно таков, каким его нам описывают.
Я никогда не дойду до Икстлана. Иногда бывает — я чувствую, что вот-вот, еще немного, еще один шаг — и я дойду. Но этого не будет никогда. На моем пути не попадается даже ни одного знакомого знака или указателя, который был бы мне привычен. Ничто больше не бывает прежним, ничто не остается тем же самым. ... И только призрачные путники встречаются мне по пути в Икстлан.
Восприятие — это всё. Изменится оно — изменится сам мир (20 гл.)

О книге

Пожалуй, самое занимательное из его сочинений — «Путешествие в Икстлан».
Помимо подробного описания мексиканской ветви магического экзистенциализма, «Путешествие в Икстлан» содержит удивительную по красоте аллегорию жизни как путешествия.

— Виктор Пелевин, «Икстлан — Петушки», 1993