Метро 2035

«Метро 2035» — постапокалиптический роман Дмитрия Глуховского 2015 года.

Цитаты

Человек — ссыклив и тосклив. Легко решить, трудно решиться

Я за вас сдохнуть готов был, а тут и сдохнуть-то не за кого.

— А толку майора валить? — возразил Лёха. — Майоров хоть жопой жуй. Завалишь майора — только капитана обрадуешь. Валить сразу маршалов нужно.

Человек просто устроен. Шестерёнки в башке у всех одинаковые. Вот тут — желание жить получше, вот тут — страх, а вот тут — чувство вины. А больше в человеке никаких шестерёнок нет.

Иди сюда, дед. Двинешь один туда через Сретенский. У тебя паспорт, у тебя глаза добрые и борода, как у Деда Мороза, у тебя курица идиотская, тебя не тронут.

Если время некому считать, оно останавливается.

Это ваше беспамятство — наше благословение, конечно. Никто ничего не помнит. Народ однодневок. Вчерашнего дня как будто и не было. И о завтрашнем дне никто думать не хочет. Сплошное сейчас.

Вроде и может один человек мир изменить, но чуть-чуть только; мир — тяжелый, как поезд метро, его особо не подвинешь.

Неважно уже давно было, кто начал ту войну. Неважно было, с чего она началась. Для чего? Для истории? Историю победители пишут, а тут некому было писать, да и читать скоро некому будет.

Библия для тех, кто не верит. Чтобы их убеждать. А если просто веришь, и все, тогда все эти сказки мимо тебя.

Жратвы всегда должно быть только на сегодня, и всегда в обрез. На голодный желудок мечтается о понятном. Надо уметь балансировать. Дашь отожраться — у них несварение и самомнение шкалит. С кормом не рассчитаешь — они власть крушат. Ну или то, что понимают, как власть…

Каждый верит в то, во что ему удобней.

Если на всё есть готовые ответы, значит, кто-то их для тебя подготовил.

Человек вообще умеет так вот: заместить реальное иллюзорным. И жить в совершенно придуманном мире. В принципе, полезное свойство. Все метро прекрасно живет, например, в этой системе воображаемых координат.

Когда при тебе лежачим людям головы ломают, а ты молчишь, несказанное копится, киснет и гниет. Пока шипами стегали, душевный гной вместе с болью и кровью выходил. А когда ранки стали подсыхать, коркой покрываться — Артем забродил изнутри.

У красных пропаганда с успехом заменяет правду

Режим убить можно, империи дряхлеют и мрут, а идеи — как бациллы чумы. Они в мертвецах, которых сгубили, засохнут и уснут, и хоть пять веков так прождут. Будешь туннель рыть, наткнешься на чумное кладбище… Тронешь старые кости… И неважно, на каком языке раньше говорил, во что верил. Бацилле все сгодится.