Заглоба

Ян Загло́ба (польск) либо Онуфрий (русинск) — весьма колоритный персонаж трилогии Генрика Сенкевича: «Огнём и мечом», «Потоп» и «Пан Володыёвский»; а также фильмов по данным произведениям — тучный шляхтич, русин, остроумием и трусостью похожий на Фальстафа.

Огнем и мечем

• - Литва-ботва.
• - Будучи христианином, я ему [Богуну] все обиды прощу, но при условии, что его за два дня до этого повесят.
• - Не гляди, сударь, в колодец, умного не увидишь.
• - Ежели не для Господней муки, то хотя бы для виселицы сгодишься. [нажившемуся Редзяну]
• - Вот уж неделю я пью за счёт этого шляхтича [Подбейпятки], у какового за поясом меч столь же тяжёл, сколь и кошель, а кошель столь же тяжеловесен, сколь и разум; но если поил меня когда-нибудь больший чудак, пусть я буду таким же болваном, как тот, кто за меня платит.
• - У него [Подбипятки] весь ум в кулаки ушёл, а с тех пор, как три наипустейшие башки снёс, и последнего соображения лишился.
• - Позволь, ваша милость наместник, - это господин Сбейнабойка.

- Подбипятка.

- Один ч..! Герба Сорвиштанец.

- Сорвиглавец.

- Один ч..! Из Пёсикишек.

- Из Мышикишек.

Один ч... Не знаю, что бы я предпочёл. Мышьи кишки или пёсьи. Но жить - это уж точно! - ни в каких не желаю, ибо и отсидеться там трудновато, и покидать их конфузно.

• - От вонючей этой воды и собака бы нос отворотила - колодцы доверху трупами забиты, а мне пить хочется не меньше, чем моим сапогам: вон, поразевали пасти, будто рыбы.

- Однако ж сапоги твои и этой не гнушаются водичкой, - заметил Володыёвский.

- Помолчал бы, пан Михал. Хорошо, ты чуть побольше синицы: просяное зёрнышко склюёшь да хлебнёшь из напёрстка - и доволен. Я же, слава Создателю, не такого мелкого сложенья, меня не курица задней ногой выгребла из песка, а женщина родила, потому есть и пить мне положено, как человеку, а не как букашке; когда с полудня, кроме слюны, во рту ничего не было, то и от шуток твоих воротит.

И Заглоба засопел сердито, а пан Михал, хлопнув себя по ляжке, молвил:

- Есть тут у меня баклажка - с казака нынче сорвал, но, будучи курицей из песка вырыт, полагаю, что и горелка от столь ничтожного червя вашей милости не придется по вкусу. - И добавил, обращаясь к Скшетускому: - Твоё здоровье!

• - Вы, судари мои, хотите, чтобы у меня язык от разговоров перегрелся, словно ось тележная?

- Так смочить надобно. Вина сюда!

Потоп

• - Богатый - что бык рогатый.
• - У кого клюв птицы, у того воробьи в голове. (о полководце )
• - Голова-то неумна, знать, из Витебска она. (о витебском воеводе ).
• - Будь он ножиком, который ношу у пояса, я бы часто точил его об оселок, - туповат. (о ).
• - Каждый достойный человек любит выпить. Одни лишь изменники, которые злую думу таят, боятся вина, чтобы спьяну не проболтаться.
• - Панское это дитятко [Александра Биллевич], слишком тонкая штучка для солдата. Что говорить, хороша, но по мне, лучше такие, что сразу не признаешь: пушка это или баба?
• - Пехота у шведов ещё куда ни шло, но конница такая, что унеси ты моё горе!
• - К напиткам, говорят старики, нечистой силе доступа нет, их везде можно пить, а вот еды, особенно супов, надо остерегаться. Так было и в Крыму, когда я сидел там в неволе. Татарские муллы, или по-нашему ксендзы, так умели приготовить баранину с чесноком, что только отведаешь - и уж готов и от веры отречься, и в ихнего мошенника пророка уверовать.
• - Говорю вам, когда бы за каждого басурмана, которого эта старая рука послала в пекло, да прощался один грех, так меня б уже к лику святых причислили и вам пришлось бы поститься в канун моего дня, а то прямо на небо вознёсся бы я на огненной колеснице.
• - А помнишь, милостивый пан, как мы с Валадынки в Збараж ехали?

- Как не помнить! Там ещё дерево выворотило, так ты в яму упал, а я гнался за ними сквозь чащу до самой дороги. А как воротились мы за тобой, все рыцари диву дались, потому под каждым кустиком по басурману лежало.

Володыёвский помнил, что все было как раз наоборот, от удивления у него и язык отнялся.

Пан Володыёвский

• В бутыли показалось дно. Заглоба схватил её за горло и разбил вдребезги, потому что не переносил вида пустой посуды.
• Безутешнее всех был пан Заглоба [узнав о том, что Володыёвский уходит в монастырь]. Ушед к пруду, он рыдал целый день, да так усердно, что, как сам потом сказывал, река вышла из берегов и пришлось открыть запруду.
• - Божья воля не налетает на человека, как ястреб на пташку.
• - Он [Володыёвский] и молитвы-то петь не умеет, а если и запоёт, то все крысы из монастыря разбегутся, подумают, кот замяукал, свадьбу справляя.
• - А уж шляхтянок на улице [Варшавы] больше, чем волос в бороде!. До того хороши, канальи, что порой человек готов руками захлопать, аки gallus [лат. петух] крыльями, и запеть во всю глотку.