Житие протопопа Аввакума

«Житие протопопа Аввакума, им самим написанное» — автобиография пустозерских старообрядцев: протопопа Аввакума, инока Епифания, попа Лазаря и дьякона Фёдора. Памятник русской литературы XVII века.

Житие протопопа Аввакума

«Путешествие Аввакума по Сибири» (картина С. Милорадовича, холст, масло, 1898)

Статья в Википедии

Тексты в Викитеке

Цитаты

А что же аггелу? Ино везде не загорожено.

И мне столько забывать много для прелести сего века?! — Прелесть — обольщение, обман.

Прямые добрые стрельцы те люди... — Контекст: «Поставили нас по разным дворам. Неотступно 20 человек стрельцов, да полуголова, да сотник над нами стояли: берегли, жаловали, и по ночам с огнем сидели, и на двор срать провожали. Помилуй их Христос! Прямые добрые стрельцы те люди, и дети таковы не будут, — мучатся туды жо, с нами возяся.»

	И в нашей русской земле обнаружился чёрт большой, размера он — высоты и глубины — ад преглубокий.
	И в нашей русской земли обретеся чорт большой, ему же мера — высоты и глубины — ад преглубокий.

А Николе Чюдотворцу имя немецкое: Николай. В немцах немчин был Николай, а при апостолех еретик был Николай; а во святых нет нигде Николая. Только с ними стало. Никола Чудотворец терпит, а мы немощни...

…и по нем Зевес прелагатай, блудодей, и Ермис пияница, и Артемида любодеица, о них же Гронограф и вси кронники свидетельствуют; таже по них бывше Платон и Пифагор, Аристотель и Диоген, Иппократ и Галин: вси сии мудри быша и во ад угодиша, достигоша с сатаною разумом своим небесных твердей… — О Древней Греции.

Господин убо есть над всеми царь, раб же со всеми есть божий.

Слава, Господи, кресту твоему честному. Крест всем воскресение, Крест падшим исправление, страстем умерщвление, и плоти пригвождение. Крест душам слава, и свет вечныи. Слава, Господи, кресту твоему честному. Крест врагом губитель, Крест злочестивым язва и пленение, и верным держава, благочестивым хранитель, и бесом отгонитель. Слава. Крест страстем пагуба, Крест помыслом злым отгнание, Крест сокрушение языческо искусительно, и духовом показася ловительство. И ныне. Крест воздвижется, и падают духов воздушных чинове. Крест снисходит, и нечестивии вси ужасаются, яко молнию видяще крестную силу. — Слава кресту от Епифания.

А сие от «Пчелы-книги» о терпении: блажен человек, иже терпит осаждение и таит прекословие, многи грехи разсыпает; книголюбец мало пищи приемлет, понеже стоит межи смерти и безсмертия.

…имеешь у себя мудрых философов, рассуждающих о лице небеси и земли, и у звезд хвосты аршином измеряющих.

	И кто из преданных этому миру может вырваться из рук нечестия? И кто из помрачённых умом вещелюбцев на горы разума Божия бежать не хотящих, может от уз твоих освободиться? Воистину, никто.
	И кто мiролюбный можетъ отъ руку нечестiя исторгнутися, и умомъ помраченный вещелюбiемъ отъ узъ твоихъ отрѣшитися и на горы разума Божiя бѣжати не хотящъ? Воистину, никтоже.

Комментарии к житию

… он (Аввакум) связывает воедино требование никониан «четверить аллилуйю» с католическим догматом об исхождении Св. Духа не только от Отца (согласно православному Символу веры), но и от Сына. — Свойство духа — исхождение. Источник: Пустозерская проза. М., Московский рабочий, 1989.

Фёдор считался среди пустозёрских отцов специалистом по вопросам, связанным с явлением антихриста..

1646 год. Сентября 8. Издан Служебник, содержащий в приложении объяснение, почему православным христианам не следует брить бороду. <...> ...бритье бороды тогда имело эротический привкус и стояло в связи с довольно распространённым пороком мужеложства.

О житии

«Страсть к автобиографизму» захватила всех четверых при всём разнообразии их характеров. Природа этой страсти тем более требует выяснения, что описание собственной жизни было в Древней Руси делом совершенно не распространённым. Учёным, ищущим истоки пустозерского автобиографизма, удаётся найти лишь несколько маловыразительных случаев повествования от первого лица во второстепенных житиях. Рассказ о себе существовал на Руси как тихая покаянная исповедь в собственных грехах перед священником, оставлявшим эту исповедь в тайне. Аввакум и Епифаний старались представить свои биографии как исповеди друг другу по настоянию друг друга — они сами чувствовали необходимость оправдаться в неслыханном деле — распространении на весь свет описаний своих подвигов и своих чудес. Требовалось необычное и необычно высокое мнение о собственном месте на земле, чтобы писать о себе и распространять писанное.

— М. Б. Плюханова. Из Предисловия к сборнику Пустозерская проза. М., Московский рабочий, 1989.