Вероника решает умереть

Вероника решает умереть (порт. Veronika decide morrer) — один из наиболее известных романов Пауло Коэльо. Написан в 1998 году.

Вероника решает умереть

Статья в Википедии

Цитаты

Для того, чтоб осознать потерю, сначала нужно испытать искреннюю привязаность.

Чем счастливее могут быть люди, тем несчастнее они становятся.

Трудности были связаны не с беспорядком или неорганизованностью, или анархией, а как раз с избытком порядка. Общество создает все новые правила, а вслед за ними противоречащие этим правилам законы, а затем новые правила, противоречащие этим законам. И люди становятся испуганными и боятся шаг ступить за пределы того, что установлено невидимым распорядком, подчиняющим себе жизнь каждого

Я начала понимать, что отсутствие смысла жизни — это только моя вина.

Иной раз легче добиться ответа молчанием, чем задавая вопросы.

Риск одного приключения дороже тысячи дней благополучия и комфорта.

У всех есть мечты, но только некоторые воплощают их в реальность. Все мы остальные — трусы.

Такова природа человека. Большую часть собственных эмоций человек заменяет страхом.

Вот единственная причина, по которой я появилась на свет. Заставить тебя вернуться на тот путь, с которого ты сошел. Не дай мне почувствовать, что моя жизнь была бесполезна.

Было так хорошо, что во всем мне видится любовь. Даже в глазах шизофреника.

Не хотите ли узнать о своём состоянии?  Зачем? Моё состояние мне и так известно, — ответила Вероника. — Только это не имеет отношения к тому, что происходит с моим телом. Вам этого не понять — это то, что сейчас творится в моей душе

Нам всем не хватает немного безумия.

Разве чувство облегчения оправдывает существование галстука?

Тюрьма не исправляет преступника, а лишь учит его совершать новые преступления.

Любовь — это и есть великое безумие мужчины и женщины.

Не стыдись быть любимым. Я ничего не прошу, только позволь мне любить тебя, играть еще одну ночь на пианино, если у меня хватит на это сил. А за это я прошу тебя только об одном: если услышишь, как кто-нибудь станет говорить, что я умираю, иди прямо в мою палату. Позволь мне осуществить моё желание.

От этой жизни с душевнобольными я быстро сама сошла с ума. Шизофреники не могут испытывать такие чувства к здоровым людям.

Оставайтесь безумными, но ведите себя, как нормальные люди

… Все, что у меня есть, — это настоящее, а оно так быстро пролетает.  Это все, что есть у любого человека, и у всех оно быстро пролетает, хотя некоторые считают, что у них есть прошлое,  где они накапливали вещи, и будущее, где они накопят их ещё больше.

Попытка понять жизнь — это реальная проблема.

Существуют только две запретные вещи – одна по человеческому закону, другая – по Божественному. Никогда не принуждай никого к связи, это считается изнасилованием. И никогда не вступай в связь с детьми, это худший из грехов. Во всём остальном ты свободна. Всегда существует некто, желающий в точности того же, что и ты.

Странно, именно в такие пасмурные, холодные дни депрессии у меня никогда не бывало. В ненастье я чувствую, что природа словно в согласии со мной, с тем, что на душе. И наоборот – стоит появиться солнцу, когда на улицах играет детвора, когда все радуются чудесному дню, я чувствую себя ужасно. Такая вот несправедливость: вокруг всё это великолепие – но мне в нём места нет.

За взросление нужно платить соответствующую цену.

Ведь чтобы жить настоящей жизнью, необходимо подвергаться риску.

Я могу использовать свой опыт, чтобы читать лекции о мужчинах и женщинах, знавших правду о нашем существовании, и то, что они написали, можно вместить в одно-единственное слово: живите. Если ты живешь, Бог будет с тобой. Если ты откажешься рисковать, Он вернется на далекие Небеса и станет лишь темой философских построений. Все на свете об этом знают. Но никто не делает первый шаг.

Безумен весь мир, и хуже всего тому, кто не знает, что он безумец, ведь ему остаётся лишь повторять то, что говорят другие.

С психиатром люди говорят более откровенно, чем со священником, потому что врач не станет угрожать преисподней.

… и мы безумны, как безумен каждый, кто открыл для себя любовь.

Хотя мы никогда не забываем свою первую любовь, она всегда проходит.

Я буду твердить направо и налево, что дети, мол, смысл моей жизни, а ведь если подумать, то наоборот: как раз моя жизнь — это смысл их жизни, сама её причина.

А что заставляет человека презирать самого себя?  Наверное, трусость. Или вечная боязнь провала, страх не оправдать возложенных на тебя надежд.

Велика разница между намерением и действием.

Если Бог существует — во что я, правда не верю, — Он должен знать, что есть предел силам человеческим, преде человеческому пониманию. Ведь разве не Он создал этот мир со своей безнадежной неразберихой, с его ложью, наживой, нищетой, отчужденностью, несправедливостью, одиночеством. Несомненно, Он действовал из лучших побуждений, но результаты оказались давольно-таки плачевными. Итак, если Бог есть, Он должен быть снисходителен к тем своим творениям, которые хотят пораньше покинуть эту Землю, а может быть, даже попросить у них прощения за то, что заставил ходить по ней.

Люди, как правило, не позволяют себе любить именно по тому, что многое поставлено на карту — будущее и прошлое.

Будь как переливающийся через край фонтан, а не как резервуар, содержащий всё одну и ту же воду

Осознание смерти даёт нам силы жить дальше.

Я видела здесь, в Любляне, как по улице шла женщина с остекленевшими глазами, одетая в красное платье с декольте, а на термометре было 5 градусов мороза. Я решила, что она пьяна, и хотела помочь ей, но она отказалась взять мою куртку. Наверное, в её мире было лето: её сердце было горячим от желания кого-то, кто её ждёт…

В жизни мы можем совершать много ошибок, — сказал адвокат. — Кроме одной: той, которая для нас разрушительна.

Однако в жизни есть вещи, которые, с какой стороны на них ни смотри, всегда остаются неизменными — и имеют ценность для всех людей. Любовь, например.

Если тебя выписали из сумасшедшего дома, это ещё не значит, что тебя вылечили. Просто ты стал как все.

Или про художников — что только у полоумных бывает такая сумбурная жизнь, в которой нет ничего постоянного, ничего надежного, да и сами художники не знают, чего от себя ждать.

Застрелиться, броситься с крыши, повеситься — против всего этого протестовала сама её женская природа. Женщины выбирают более романтичные способы самоубийства: глотают снотворное пачками или режут себе вены.

Единственная польза от галстука в том, что можно прийти домой и снять его и получить ощущение, будто мы свободны от чего-то, сами не зная от чего.

Если не хочешь навлечь на себя беду, всегда разделяй ответственность.

Каждый живет в своем собственном мире, но если ты посмотришь на звёздное небо, то увидишь, что все эти разные миры соединяются в созвездия, солнечные системы, галактики.

Каждый день — чудо — а ведь так и есть, если принять во внимание, каким огромным и насыщенным может стать любое мгновение нашего хрупкого существования.

Когда все мечтают о якобы запретном и лишь немногие осуществляют эти мечты, все остальные чувствуют себя трусами.

Она знала, что луна слушает её сейчас и гордится собой, а звёзды ей завидуют.

Общество создаёт всё новые правила, а вслед за ними противоречащие этим правилам законы, а затем новые правила, противоречащие этим законам. И люди становятся испуганными и боятся шаг ступить за пределы того, что установлено невидимым распорядком, подчиняющим себе жизнь каждого.

Перед вами выбор: либо вы владеете своим умом, либо он владеет вами. По второму варианту вы уже жили: вы позволяли овладевать собой страхам, неврозам, неуверенности, поскольку человеку присуща эта склонность к саморазрушению.  Не путайте безумие с потерей контроля.

Вы, здесь сидящие, и есть те, кому суждено меня услышать, — сказал он. — Вы выдержали два самых тяжёлых испытания на духовном пути: терпение в ожидании момента истины и мужество принимать происходящее без осуждения и оценки.

В его объятиях была съежившаяся женщина.  Она… она умерла.  Но женщина шевельнулась и открыла глаза.  Что с тобой? — спросила Вероника.  Ничего, — ответил Эдуард, поднимая её. — Точнее сказать, случилось чудо: ещё один день жизни.

Иногда нужно умереть, чтобы начать жить.

С молодёжью так всегда: она устанавливает собственные пределы, не задаваясь вопросом, выдержит ли организм. И организм всегда выдерживает.

Сумасшедший — это тот, кто живёт в своём собственном мире. Как, к примеру, шизофреники, психопаты, маньяки. то есть те, кто явно отличаются от других.

Сумасшедшие — как дети, уходят лишь после того, как их желания оказываются исполнены.

А что такое «истинное Я»?  Это то, чем вы являетесь, а не то, что с вами сделали.

Сегодня смерть задела крыльями моё лицо, а завтра или чуть позже она постучит ко мне в дверь.

Достаточно лишь сохранять «контролируемое безумие».  Плакать, беспокоиться, раздражаться, как любое нормальное человеческое существо, не забывая при этом, что там, наверху, твой дух потешается над всей этой суетой.

Подлинная любовь меняется со временем, растёт, открывая новые способы самовыражения.

В юности ей казалось, что делать выбор слишком рано.  Теперь, став старше, она убедилась, что изменить что-либо слишком поздно.

Им кажется, что они нормальные, поскольку все они поступают одинаково.

Я хочу остаться сумасшедшей, жить так, как я мечтаю, а не так, как хочется другим.

… многие люди о несчастьях других говорят так, будто всеми силами желали бы им помочь, тогда как на самом деле втайне испытывают некое злорадство, — ведь на фоне чужих страданий они чувствуют себя более счастливыми, не обделёнными судьбой.

Людям нравится выглядеть лучше, чем они есть на самом деле…

Самые прекрасные воспоминания рано или поздно оборачиваются всё тем же унылым и нескончаемым фарсом, который называют жизнью, где без конца повторяется всё то же и каждый день похож на вчерашний.

Ничто в этом мире не происходит случайно.

… жизнь — это всегда ожидание того часа, когда дальнейшее зависит лишь от твоих решительных действий.

Перестань постоянно думать, будто ты всем мешаешь. Если кому-то не нравится, он сам пожалуется. А если ему не достаёт смелости пожаловаться, то это его проблема.

Я вылечилась?  Нет. Вы другой человек, которому хочется быть таким же, как все. А это, с моей точки зрения, является опасной болезнью.  Опасно быть другой?  Нет. Опасно — пытаться быть такой же, как все: это вызывает неврозы, психозы, паранойю…

… в её жизни всегда было вдоволь любви, участия, но для того, чтобы обратить всё это в счастье, ей недоставало лишь одного: немного сумасшествия.

Люди никогда не верят тому, что им рассказывают, они должны до всего дойти сами.

Человек позволяет себе быть сумашедшим, только когда ему созданы для этого условия.

Каждый сам знает глубину своих страданий, — тех страданий, когда, в конце концов, теряется сам смысл жизни.

Она научилась доставлять мужчинам строго отмеренную дозу удовольствия — ни больше, ни меньше, а ровно столько, сколько необходимо. Она ни на кого не сердилась, ведь это означало бы необходимость как-то реагировать, бороться со своим обидчиком, а затем того и гляди сталкиваться с какими-нибудь непредвиденными последствиями вроде мести.

За исключением некоторых патологических случаев, люди сходят с ума, когда пытаются уйти от рутины.

сумасшествие — это неспособность передать другим своё восприятие. Как будто ты в чужой стране — всё видишь, понимаешь, что вокруг тебя происходит, но не в состоянии объясниться и получить помощь, поскольку не понимаешь языка, на котором там говорят. Всем нам приходилось чувствовать такое. Просто все мы в той или иной мере сумасшедшие.

Эти люди не позволяли, чтобы их жизнь проходила как попало. И, ради исполнения своих желаний просили милостыню или прислуживали королям; нарушали все правила или навлекали на себя гнев власть имущих; использовали дипломатию или силу, но никогда не отступали от своего пути, всегда находили в себе способность преодолеть любые преграды, обращая их себе в помощь!

Перевод

О. Тамашевский, 2001.