Блюз чёрной собаки

Блюз чёрной собаки  — роман российского писателя-фантаста Дмитрия Скирюка.

Цитаты

— Слышь, Вадим, а как ты сам понимаешь, что такое музыка? — Музыка? — задумался тот на миг. — Музыка — это искусство. Самое эфемерное из всех, какие создал человек. Она и существует только в момент исполнения, а потом исчезает. Можно прослушать ещё раз, но это будет другое. Если хочешь знать моё мнение, музыка — это символ времени.

Я вот иногда думаю, если в раю играют на арфах, то на чём играют в аду? Так прикину и этак, всяко получается — на электрогитарах…

Я задумался, почему в последние годы я совсем перестал слушать наши новые группы. До того я списывал всё на годы – говорили же, что с возрастом душа просит другой музыки, но сейчас я поймал себя на мысли, что старые записи любимых групп – того же «Пикника», «Кино», «Калинова моста», «Аквариума», «Нау» я по прежнему слушаю с удовольствием. Последней была «Агата Кристи» – эти нарушали все правила, таскали мелодии, идеи и слова у всех, до кого могли дотянуться, поднимали жуткие темы – каждая их песня была как подпись под новым диагнозом, но сквозь эту маску проступал гештальт, от которого мурашки шли по коже. Вся эта дичь, недофашизм, антиэстетика и высокоорганизованная пошлость, декаданс и садо мазо слушались на порядок интереснее всего, что делали другие. Но почему? Не потому ли, что их демоны были реальны, а в песнях нынешних ребят слишком много той самой расчётливости? Ведь какую группёху сейчас ни возьми – всё без труда раскладывается на кирпичики, так и видится, как музыканты сидят и говорят: «А давайте напишем обалденный хит и загребём кучу бабок!»

Самый правильный диагноз относительно меня – это паранойя. Плохая новость. Но с другой стороны, есть и хорошая: у меня паранойя, потому что меня преследуют!

Фемида в России не только слепа, но ещё глуха и бессовестна... Прав Оруэлл — в обществе лишь два элемента существуют вне закона: власть и криминал. Во время революции они меняются местами, и только. Всё прочее остаётся прежним, середина не выигрывает ничего. Нас упорно загоняют в угол — ценами, отсутствием жилья, нищенской зарплатой, дикими налогами, дурацкими законами, ментовским беспределом, изуверской медициной, подставными террористами, войной, тупыми телепередачами, в конце концов — элементарно — палёной водкой… Мы ничего не можем исправить и не сможем исправить. Даже если захотим — сделаем так же, может, чуть лучше или чуть хуже, но в итоге ничего не изменится. В юности каждый мечтает изменить мир, но чтобы изменить мир, надо прежде изменить себя. А этого никто не хочет потому, что в понимании многих изменить себя значит — изменить себе. И в итоге пружина сжимается, а мы всё терпим, терпим… Как-то живём. По закону получается, что если человек имеет собственность под землёй и хочет до неё добраться, мы обязаны дать ему возможность смести к чёртовой матери всё, что находится над его собственностью. Защитить от этого может только государство. Но что делать, если тот человек и есть государство? И тогда какая разница для простого человека, кто отнимет у него вот эту реку, этот дом, эту жизнь — начальство или бандиты? Никакой.

Спроси у наркомана — он тебе ответит, сколько ангелов умещаются на острие иглы…

Порой мне кажется, что люди похожи на шестерёнки. Чудовищное количество шестерёнок всех форм и размеров вертятся в каком-то психическом космосе. Бывает, шестерни удачным образом взаимодействуют и у людей что-то получается — ну там, отношения, дружба, какое-то общее дело… Иногда даже любовь. Но чаще от удара только ломаются зубья, оси, валы, порой весь механизм может дать сбой. Один такой «сломанный зубчик» способен надолго испортить шестерёнке (то есть человеку) всю последующую жизнь. Что уж говорить, если сломаны три-четыре зубца…