Американская литература. Её состояние в настоящее время и перспективы на будущее (Фуллер)

«Американская литература. Её состояние в настоящее время и перспективы на будущее» (англ. American Literature; its Position in the Present Time and Prospects for the Future) — статья Маргарет Фуллер 1845 года. Для авторского сборника «Статьи о литературе и искусстве» (Papers on Literature and Art, 1846) была переработана.

Цитаты

Из того, что немало книг написано людьми, родившимися в Америке, не следует, что существует американская литература. Книги, в которых воспроизводится или изображается жизнь Европы и идеи, имеющие хождение в Европе, не принадлежат американской литературе. Прежде чем таковая явится на свет, какая-то не похожая ни на чьи другие мысль должна вдохнуть воодушевление в нашу страну, а тогда новые течения жизни повлекут за собой и новые идеи.

It does not follow because many books are written by persons born in America that there exists an American literature. Books which imitate or represent the thoughts and life of Europe do not constitute an American literature. Before such can exist, an original idea must animate this nation and fresh currents of life must call into life fresh thoughts along its shores.

Англичанам передалась железная сила римлян, но не их откровенность и величественность. Англичане похожи на произрастающие в их стране овощи — чтобы в них появились тонкий вкус и богатый аромат, необходимо летнее солнце. Это не относится к Шекспиру, объединившему в себе все лучшие черты английского гения и обогатившему их роскошеством красок и большей свободой жизни, присущими католическим странам. О других английских поэтах можно сказать, что им в большей или меньшей степени доступна величественность, что они могут высоко воспарять в поисках безоблачного неба, но если взять английскую литературу, как и английский характер в целом, в ней обнаружатся косвенные следы ограничений и конечных пределов, устремление к допустимому и общепринятому, которое не может привлечь душу, воспитанную на преклонении перед духом древних. Лишь в самое последнее время мы учимся поощрять небанальное величие, которое в тысячу раз более ценно и которое позволило английскому гению преодолеть его замкнутость в пределах Британских островов и покорить столь обширные области как в сфере материальной, так и духовной.

The English character has the iron force of the Latins, but not the frankness and expansion. Like their fruits, they need a summer sky to give them more sweetness and a richer flavour. This does not apply to Shakspeare, who has all the fine side of English genius, with the rich colouring, and more fluent life, of the Catholic countries. Other poets, of England also, are expansive more or less, and soar freely to seek the blue sky, but take it as a whole, there is in English literature, as in English character, a reminiscence of walls and ceilings, a tendency to the arbitrary and conventional that repels a mind trained in admiration of the antique spirit. It is only in later days that we are learning to prize the peculiar greatness which a thousand times outweighs this fault, and which has enabled English genius to go forth from its insular position and conquer such vast dominion in the realms both of matter and of mind.

… страна широкого простора, где можно совместить самые разные устремления и всем им дать волю, страна, располагающая богатыми возможностями для того, чтобы в ней поднялся гений — широкий и полноводный, как наши реки, цветущий, буйный и страстный, как наши необъятные прерии, уходящий корнями в почву крепкую, как скалы, на которые высадились отцы-пуритане. <…> Этот день не придёт, пока слияние рас, составляющих наш народ, не станет более полным. Он не придёт до той поры, пока наша страна не обретёт нравственного и духовного достоинства в степени достаточной для того, чтобы ценить свободу нравственную и духовную не менее высоко, чем свободу политическую; он не настанет, пока не будут до конца выявлены природные ресурсы нашей страны, пока все пустоши не будут вспаханы, застроены городами, связаны железными дорогами и линиями телеграфа и талант не получит досуг, чтобы посвятить себя высоким сферам человеческого существования. Но и тогда день этот будет оставаться отдалённым, пока в душе, которая в ту более зрелую эпоху будет располагать досугом и томиться в праздности, не родятся национальные идеи и не потребуют настоятельно, чтобы их облекли в бесчисленные новые, не похожие ни на какие другие формы.

… ample field and verge enough to range in and leave every impulse free, and abundant opportunity to develope a genius, wide and full as our rivers, flowery, luxuriant and impassioned as our vast prairies, rooted in strength as the locks on which the Puritan fathers landed. <…>That day will not rise till the fusion of races among us is more complete. It will not rise till this nation shall attain sufficient moral and intellectual dignity to prize moral and intellectual, no less highly than political, freedom, not till, the physical resources of the country being explored, all its regions studded with towns, broken by the plow, netted together b\ railways and telegraph lines, talent shall be left at lesure to turn its energies upon the higher department of man's existence Nor then shall it be seen till from the leisurely and yearning soul of that riper time national ideas shall take birth ideas craving to be clothed in a thousand fresh and original forms.

	Истина — кормилица гения. <…> Ветры со всех концов света несут с собой достаточно семян, и нужно только подготовить почву и не загромождать воздух, чтобы снять обильный, золотоносный урожай.
	Truth is the nursing mother of genius. <…> The winds from all quarters of the globe bring seed enough, and there is nothing wanting but preparation of the soil, and freedom in the atmosphere, for ripening of a new and golden harvest.

	В литературных анналах Франции за один день накапливается больше остроумных, изящных и грациозных мелочей, чем в Америке за целый год.
	More wit, grace, and elegant trifling, embellish the annals of literature in one day of France than in a year of America.

	Недостаток этой благородной отваги, этой веры в силу добра и достойного порыва в значительной мере сковывает душу в Америке. Издатели боятся; писатели тоже боятся; и если те, кто воодушевлён верой, не окажут достойного противодействия, нельзя не опасаться, что вскоре весь огонь окажется под спудом; и может быть, лишь налетевший ветер выхватит искру, от которой воспылает опасный пожар.
	The want of such noble courage, such faith in the power of truth and good desire, paralyze mind greatly in this country. Publishers are afraid; authors are afraid, and if a worthy resistance is not made by religious souls, there is danger that all the light will soon be put under bushels, lest some wind should waft from it a spark that may kindle dangerous fire.

Перевод

А. М. Зверев (сокращённый) // Эстетика американского романтизма. — М.: Искусство, 1977. — С. 328-334.