Викицитатник

Охота Каа: различия между версиями

Интерактивная навигация по истории
[досмотренная версия][досмотренная версия]
← Предыдущая правка
Содержимое удалено Содержимое добавлено
ВизуальныйВики-текст
→‎Цитаты: орфография: джунгли - они каковы - бескрайни, см. wikt:ru:бескрайний
Нет описания правки
 
Строка 9:
Ведь может вдруг оказаться, что Медведица мама их!
{{comment|«Я — герой!»|Нет подобного мне!}} восклицает волчонок, первой добычей гордясь.
Он мал, а Джунгли бескрайнибескрайны, пускай потешится раз.|Оригинал=Oppress not the cubs of the stranger,
but hail them as Sister and Brother,
For though they are little and fubsy,
Строка 16:
in the pride of his earliest kill;
But the jungle is large and the Cub he is small.
Let him think and be still.|Комментарий=перевод: [[Василий Бетаки]], 1991|Автор=«Максимы [[w:Балу|Балу]]» (Maxims of Baloo)}}
 
{{Q|— «Мы с вами одной крови, вы и я», — сказал Маугли, произнося по-медвежьи те слова, которые обычно говорит весь Охотничий Народ.
Строка 22:
Маугли повторил те же слова, свистнув, как коршун.
— Теперь Слово Змеиного Народа, — сказал Багира.
В ответ послышалось не передаваемое никакими словами шипение,..шипение…|Оригинал=“We be of one blood, ye and I,” said Mowgli, giving the words the Bear accent which all the Hunting People use.
“Good. Now for the birds.”
Mowgli repeated, with the Kite’s whistle at the end of the sentence.
“Now for the Snake-People,” said Bagheera.
The answer was a perfectly indescribable hiss,..hiss…}}
 
{{Q|— Жалость Обезьяньего Народа! — фыркнул Балу. — Спокойствие горного потока! Прохлада летнего зноя! <…> Слушай, детёныш! — сказал медведь, и голос его прогремел, как гром в жаркую ночь. — Я научил тебя [[Закон джунглей|Закону Джунглей]] — общему для всех народов джунглей, кроме Обезьяньего Народа, который живёт на деревьях. У них нет Закона. У них нет своего языка, одни только краденые слова, которые они перенимают у других, когда подслушивают, и подсматривают, и подстерегают, сидя на деревьях. Их обычаи — не наши обычаи. Они живут без вожака. Они ни о чём не помнят. Они болтают и хвастают, будто они великий народ и задумали великие дела в джунглях, но вот упадёт орех, и они уже смеются и всё позабыли. Никто в джунглях [[w:неприкасаемые|не водится с ними]]. Мы не пьём там, где пьют обезьяны, не ходим туда, куда ходят обезьяны, не охотимся там, где они охотятся, не умираем там, где они умирают. <…> Народ Джунглей не хочет их знать и никогда про них не говорит. Их очень много, они злые, грязные, бесстыдные и хотят только того, чтобы Народ Джунглей обратил на них внимание. Но мы ''не'' замечаем их, даже когда они бросают орехи и сыплют грязь нам на голову.|Оригинал=“The pity of the Monkey People!” Baloo snorted. “The stillness of the mountain stream! The cool of the summer sun! <…> Listen, man-cub,” said the bear, and his voice rumbled like thunder on a hot night. “I have taught thee all the Law of the Jungle for all the Peoples of the Jungle—except the Monkey Folk who live in the trees. They have no Law. They are outcastes. They have no speech of their own, but use the stolen words which they overhear when they listen and peep and wait up above in the branches. Their way is not our way. They are without leaders. They have no remembrance. They boast and chatter and pretend that they are a great people about to do great affairs in the jungle, but the falling of a nut turns their minds to laughter, and all is forgotten. We of the jungle have no dealings with them. We do not drink where the monkeys drink; we do not go where the monkeys go; we do not hunt where they hunt; we do not die where they die. <…> The Jungle People put them out of their mouths and out of their minds. They are very many, evil, dirty, shameless, and they desire, if they have any fixed desire, to be noticed by the Jungle People. But we do ''not'' notice them even when they throw nuts and filth on our heads.”}}
{{Q|— Жалость [[обезьяна|Обезьяньего]] Народа! — фыркнул Балу. — Спокойствие горного потока! Прохлада летнего зноя!|Оригинал=“The pity of the Monkey People!” Baloo snorted. “The stillness of the mountain stream! The cool of the summer sun!”}}
 
{{Q|Они жили на вершинах деревьев, а так как звери редко смотрят вверх, то обезьянам и Народу Джунглей не приходилось встречаться. Но если обезьянам попадался в руки больной волк, или раненый тигр, или медведь, они мучили слабых и забавы ради бросали в зверей палками и орехами, надеясь, что их заметят. Они поднимали вой, выкрикивая бессмысленные песни, звали Народ Джунглей к себе на деревья драться, заводили из-за пустяков ссоры между собой и бросали мёртвых обезьян где попало, напоказ всему Народу Джунглей. Они постоянно собирались завести и своего вожака, и свои законы и обычаи, но так и не завели, потому что память у них была короткая, не дальше вчерашнего дня. В конце концов они помирились на том, что придумали поговорку: «Все джунгли будут думать завтра так, как обезьяны думают сегодня», и очень этим утешались. Никто из зверей не мог до них добраться, и никто не обращал на них внимания…|Оригинал=They belonged to the tree-tops, and as beasts very seldom look up, there was no occasion for the monkeys and the Jungle-People to cross each other’s path. But whenever they found a sick wolf, or a wounded tiger, or bear, the monkeys would torment him, and would throw sticks and nuts at any beast for fun and in the hope of being noticed. Then they would howl and shriek senseless songs, and invite the Jungle-People to climb up their trees and fight them, or would start furious battles over nothing among themselves, and leave the dead monkeys where the Jungle-People could see them. They were always just going to have a leader, and laws and customs of their own, but they never did, because their memories would not hold over from day to day, and so they compromised things by making up a saying, “What the Bandar-log think now the jungle will think later,” and that comforted them a great deal. None of the beasts could reach them, but on the other hand none of the beasts would notice them,..them…}}
 
{{Q|Как только [Маугли] подошёл к городской стене, обезьяны сейчас же оттащили его обратно, говоря, что он сам не понимает, как ему повезло, и стали щипать его, чтобы он почувствовал к ним благодарность.|Оригинал=No sooner had he walked to the city wall than the monkeys pulled him back, telling him that he did not know how happy he was, and pinching him to make him grateful.}}
Строка 40:
{{Q|— Не знаю, как это они не разорвали меня на сотню маленьких медведей, — сказал Балу, степенно отряхивая одну лапу за другой.|Оригинал=“I am not sure that they did not pull me into a hundred little bearlings,” said Baloo, gravely shaking one leg after the other.}}
 
{{Q|… Каа выполз на середину террасы, сомкнул пасть, звучно щелкнувщёлкнув челюстями, и все обезьяны устремили глаза на него.
— Луна заходит, — сказал он. — Довольно ли света, хорошо ли вам видно?
По стенам пронёсся стон, словно вздох ветра в вершинах деревьев:
Строка 92:
{{Q|Интеллектуалы сознательно подвергаются сатире в образе Бандар-лога: в болтовне обезьяньего народа, которые играют с идеями, — особенно с теми, что оскорбляют других людей — но ничего не добиваются сами. Эта нелицеприятная картина, естественно, обидела многих серьёзных взрослых читателей и привлекла Киплингу досадные восторги антиинтеллектуально настроенных {{comment|филистимлян|тут: обывателей}}. Однако, в 1894 году этот образ мог успешно использоваться как провокационное описание салонных эстетов, ценящих высокомерную злобу и не пытающихся улучшить жизнь вокруг себя.|Оригинал=Intellectuals are consciously attacked as the ''Bandar-Log'': chattering monkey-people who play with ideas — particularly ideas which offend other people — but achieve nothing themselves. The unflattering picture has, naturally, offended many serious adult readers and attracted for Kipling the unfortunate vocal admiration of anti-intellectual philistines. Yet as a comment on the parlour-pink aesthetes who valued their skill in the expression of supercilious malice without making any very obvious contribution to the quality of life around them, it should have been usefully provocative in 1894.<ref name="г">John McGivering. [http://www.kipling.org.uk/rg_roadsong1.htm Notes on the «Road-Song of the Bandar-Log»] — The Kipling Society, 2011</ref>|Автор=[[w:en:Martin Fido|Мартин Фидо]]}}
 
{{Q|Организованное, «разумное» поведение героизированных животных — персонажей книги — противопоставлено здесь бессмысленным и непредсказуемым действиям бандар-логов (обезьян) с их мнимой организацией. Можно предположить, что именно так должно было выглядеть поведение раннего человека с позиций впервые сталкивавшихся с ним животных. Эта непредсказуемость, то есть то, что человек располагал гораздо большим количеством степеней свободы, чем его противники, вынужденные ограничиваться сравнительно небольшим и предсказуемым набором поведений (жестов), ставила человека в преимущественное положение, которое с лихвой компенсировало его относительную, по сравнению с животными, невооруженностьневооружённость. Киплинг чрезвычайно тонко проник в мир животных, наблюдающих «пред-человека»: последний кажется им не только безумным, но и безнравственным, ведущим «войну без правил».|Автор=[[Юрий Лотман]], «О динамике культуры», 1992}}
 
{{Q|В аллегорической системе Киплинга бандерлоги — это подложные, хотя и кровные братья Маугли, противопоставляющие себя всему звериному сообществу, безответственные крикуны-пустозвоны демократического толка, постоянно витийствующие, но неспособные к осмысленным действиям,..действиям…<ref>[http://books.google.com/books?id=YUdiAAAAMAAJ&q=бандерлоги&dq=бандерлоги Поэтика. История литературы. Лингвистика. Сборник к 70-летию Вячеслава Всеволодовича Иванова]. — ОГИ, 1999. — С. 296.</ref>|Автор=[[Александр Алексеевич Долинин|Александр Долинин]], «О некоторых подтекстах стихотворения Б. Пастернака „Тоска“», 1999}}
 
==Примечания==
Источник — https://ru.wikiquote.org/wiki/Охота_Каа