Тысяча и одна ночь: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Максим Пе (обсуждение | вклад) →Клише: +комментарий |
|||
Строка 172:
== Цитаты о сборнике ==
{{Q|«Тысяча и одна ночь» <…> невольно увлекают читателя своим сплетением и переплетением частей, бесконечно цепляющихся одна с другою и образующих этим сцеплением какое-то уродливое целое, и узорчатою пестротою своей фантастической ткани, и резкою яростию своих восточных красок. С другой же стороны, они невольно поражают этим бессмысленным, произвольным искажением действительности или — лучше сказать — этою действительностью, построенною на воздухе, лишённою всех подпор возможности, вопреки здравому смыслу. Впрочем, эта произвольность фантазии имеет свою разумную необходимость, как выражение произвольности в религиозных понятиях, в общественной и частной жизни магометан. Во всяком случае, никакие описания путешественников не дадут вам такого верного, такого живого изображения нравов и условий общественной и семейной жизни мусульманского Востока.|Автор=[[Виссарион Белинский]], [[Рецензии Виссариона Белинского 1839 года#Апрель|рецензия]], апрель 1839}}
{{Q|Когда в 1704 году вышел французский перевод Сказок «Тысячи одной ночи» Галлана..., это было, в известном смысле, целое откровение. <...> И вот перед читателем открылся особый мир, знакомый и незнакомый вместе, фантастический и реальный; те же образы, что и в народной сказке, но окутанные теплом и ароматами востока <...>
Что это за рассказы? Фантастические приключения и повести о «злой жене», сказки на тему, что от [[судьба|судьбы]] не уйти, и легенды о превращениях, романтические увлечения с разлукой и признанием в конце, бойкие фацеции; рядом с мрачным образом демона-великана — рельефно очерченный тип болтуна цирюльника. Но преобладающей темой является — [[любовь]] во всех
Таково впечатление Сказок «Тысячи одной ночи» и, прибавим от себя, особливо в переводе Галлана.|Автор=[[Александр Николаевич Веселовский|Александр Веселовский]]
{{Q|Тем, кому претит затянутое литературное повествование, нечего и браться за «Тысячу и одну ночь». <...>
«Тысяча и одна ночь» — собрание замечательных историй, и, если современный эстетствующий сноб сочтет эту книгу слишком затянутой, читателю, знающему толк в литературе, она покажется слишком короткой. <...>
Непомерная длина сказок «Тысячи и одной ночи» не случайна. Растянутость —
{{Q|Среди великолепных памятников устного народного творчества «Сказки Шахразады» являются памятником самым монументальным. Эти сказки с изумительным совершенством выражают стремление трудового народа отдаться «чарованью сладких вымыслов», свободной игре словом, выражают буйную силу цветистой фантазии народов Востока — арабов, персов, индусов. Это словесное тканье родилось в глубокой древности; разноцветные шелковые нити его простерлись по всей земле, покрыв
{{Q|Без малого два с половиной столетия прошло с тех пор, как [[Европа]] впервые познакомилась с арабскими сказками «Тысячи и одной ночи» в вольном и далеко не полном французском переводе Галлана, но и теперь они пользуются неизменной любовью читателей. Течение времени не отразилось на популярности повестей Шахразады; наряду с бесчисленными перепечатками и вторичными переводами с издания Галлана вплоть до наших дней вновь и вновь появляются публикации «Ночей» на многих языках мира в переводе прямо с оригинала. <...>
Трудно сказать, что больше привлекает в сказках «Тысячи и одной ночи» — занимательность сюжета, причудливое сплетение фантастического и реального, яркие картины городской жизни средневекового арабского [[Восток]]а, увлекательные описания удивительных стран или живость и глубина переживаний героев сказок, психологическая оправданность ситуаций, ясная, определённая мораль. Великолепен язык многих повестей — живой, образный, сочный, чуждый обиняков и недомолвок.|Автор=[[w:Салье, Михаил Александрович|Михаил Салье]]
== См. также ==
| |||