Викицитатник

Путешествие в Арзрум: различия между версиями

Интерактивная навигация по истории
[непроверенная версия][досмотренная версия]
← Предыдущая правка
Содержимое удалено Содержимое добавлено
ВизуальныйВики-текст
Нет описания правки
Нет описания правки
 
Строка 10:
{{Q|Нашёл я измаранный список [[Кавказский пленник (Пушкин)|«Кавказского пленника»]] и, признаюсь, перечёл его с большим удовольствием. Всё это слабо, молодо, неполно; но многое угадано и выражено верно.|Комментарий=глава первая}}
 
{{Q|Перед выступлением конницы явились в наш лагерь армяне, живущие в горах, требуя защиты от турков, которые три дня тому назад отогнали их скот. Полковник [[w:Анреп, Роман Романович|Анреп]]<ref name="т">Томашевский Б. В. Примечания // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 томах. Т. 6. Художественная проза. — 2-е изд., доп. — М.: Академия наук СССР, 1957.</ref>, хорошо не разобрав, чего они хотели, вообразил, что турецкий отряд находился в горах, и с одним эскадроном Уланского полка поскакал в сторону, дав знать [[w:Раевский, Николай Николаевич (1801)|Раевскому]]<ref name="т"/>, что 3000 турков находятся в горах. Раевский отправился вслед за ним, дабы подкрепить его в случае опасности. <…> Проехав вёрст 20, въехали мы в деревню и увидели несколько отставших уланов, которые, спешась, с обнажёнными саблями, преследовали нескольких кур. Здесь один из поселян растолковал Раевскому, что дело шло о 3000 волах, три дня назад отогнанных турками и которых весьма легко будет догнать дни через два. Раевский приказал уланам прекратить преследование кур и послал полковнику Анрепу повеление воротиться. <…> Но таким образом дали мы 40 вёрст крюку, дабы спасти жизнь нескольким армянским курицам, что вовсе не казалось мне забавным.|Комментарий=глава четвёртая}}▼
{{Q|Не знаю ничего отвратительнее грузинских старух: это ведьмы.|Комментарий=глава вторая}}▼
 
===Глава вторая===
▲{{Q|Не знаю ничего отвратительнее грузинских старух: это ведьмы.|Комментарий=глава вторая}}
 
{{Q|Оружие тифлисское дорого ценится на всём Востоке. Граф [[w:Самойлов, Николай Александрович|Самойлов]]<ref name="т">Томашевский Б. В. Примечания // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 томах. Т. 6. Художественная проза. — 2-е изд., доп. — М.: Академия наук СССР, 1957.</ref> и В., прослывшие здесь богатырями, обыкновенно пробовали свои новые [[шашка (оружие)|шашки]], с одного маху перерубая надвое барана или отсекая голову быку.}}
 
{{Q|… на высоком берегу реки увидел против себя крепость [[w:Пушкино (Армения)|Гергеры]]. Три потока с шумом и пеной низвергались с высокого берега. Я переехал через реку. Два вола впряжённые в арбу подымались на [[w:Пушкинский перевал|крутую дорогу]]. Несколько грузин сопровождали арбу. «Откуда вы?» — спросил я их. — «Из Тегерана». — «Что вы везёте?» — «Грибоеда». — Это было тело убитого [[Грибоедов]]а, которое препровождали в Тифлис. <!--«одна из самых жутких сцен рус. лит.» по мнению Вайля и Гениса в «Родной речи»--> <…>
Я познакомился с Грибоедовым в 1817 году. Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники человечества, — всё в нём было необыкновенно привлекательно. Рождённый с честолюбием, равным его дарованиям, долго был он опутан сетями мелочных нужд и неизвестности. Способности человека государственного оставались без употребления; талант поэта был не признан; даже его холодная и блестящая храбрость оставалась некоторое время в подозрении. Несколько друзей знали ему цену и видели улыбку недоверчивости, эту глупую, несносную улыбку, когда случалось им говорить о нём как о человеке необыкновенном. Люди верят только [[слава|славе]] и не понимают, что между ими может находиться какой-нибудь [[Наполеон]], не предводительствовавший ни одною егерскою ротою, или другой [[Декарт]], не напечатавший ни одной строчки в [[Московский телеграф|«Московском телеграфе»]]. Впрочем, уважение наше к славе происходит, может быть, от самолюбия: в состав славы входит ведь и наш голос.
Жизнь Грибоедова была затемнена некоторыми облаками: следствие пылких страстей и могучих обстоятельств. Он почувствовал необходимость расчесться единожды навсегда со своею молодостию и круто поворотить свою жизнь. Он простился с Петербургом и с праздной рассеянностию, уехал в Грузию, где пробыл осемь лет в уединённых, неусыпных занятиях. Возвращение его в Москву в 1824 году было переворотом в его судьбе и началом беспрерывных успехов. <…> Несколько времени потом совершенное знание того края, где начиналась война, открыло ему новое поприще; он назначен был посланником. Приехав в Грузию, женился он на той, которую любил… Не знаю ничего завиднее последних годов бурной его жизни. Самая смерть, постигшая его посреди смелого, неровного боя, не имела для Грибоедова ничего ужасного, ничего томительного. Она была мгновенна и прекрасна.
Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок! Написать его биографию было бы делом его друзей; но замечательные люди исчезают у нас, не оставляя по себе следов. Мы ленивы и нелюбопытны…|Комментарий=глава вторая}}
 
▲{{Q|Перед выступлением конницы явились в наш лагерь армяне, живущие в горах, требуя защиты от турков, которые три дня тому назад отогнали их скот. Полковник [[w:Анреп, Роман Романович|Анреп]]<ref name="т">Томашевский Б. В. Примечания // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 томах. Т. 6. Художественная проза. — 2-е изд., доп. — М.: Академия наук СССР, 1957.</ref>, хорошо не разобрав, чего они хотели, вообразил, что турецкий отряд находился в горах, и с одним эскадроном Уланского полка поскакал в сторону, дав знать [[w:Раевский, Николай Николаевич (1801)|Раевскому]]<ref name="т"/>, что 3000 турков находятся в горах. Раевский отправился вслед за ним, дабы подкрепить его в случае опасности. <…> Проехав вёрст 20, въехали мы в деревню и увидели несколько отставших уланов, которые, спешась, с обнажёнными саблями, преследовали нескольких кур. Здесь один из поселян растолковал Раевскому, что дело шло о 3000 волах, три дня назад отогнанных турками и которых весьма легко будет догнать дни через два. Раевский приказал уланам прекратить преследование кур и послал полковнику Анрепу повеление воротиться. <…> Но таким образом дали мы 40 вёрст крюку, дабы спасти жизнь нескольким армянским курицам, что вовсе не казалось мне забавным.|Комментарий=глава четвёртая}}
 
===Глава пятая ===
{{Q|Не знаю выражения, которое было бы бессмысленнее слов: азиатская [[роскошь]]. Эта поговорка, вероятно, родилась во время крестовых походов, когда бедные рыцари оставя голые стены и дубовые стулья своих замков увидели в первый раз красные диваны, пёстрые ковры, и кинжалы с цветными камушками на рукояти. Ныне можно сказать: азиатская бедность, азиатское свинство, и проч., но роскошь есть конечно принадлежность Европы. В Арзруме ни за какие деньги нельзя купить того, что вы найдёте в мелочной лавке первого уездного городка Псковской губернии.|Комментарий=глава пятая}}
 
{{Q|У [[w:Пущин, Михаил Иванович|П.]] на столе нашёл я русские журналы. Первая статья мне попавшаяся была [[Полтава, поэма Александра Пушкина (Надеждин)|разбор одного из моих сочинений]]<ref name="т"/>. В ней всячески бранили меня и мои стихи. <…>
Таково было мне первое приветствие в любезном отечестве.<ref>Пародия на шаблонные концовки путевых очерков.</ref><ref name="пб"/>|Комментарий=глава пятая (конец)}}
 
==О «Путешествии»==
Источник — https://ru.wikiquote.org/wiki/Путешествие_в_Арзрум