Михаил Николаевич Лонгинов: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
тысяча пробелов в статьях о персоналиях поэтов
 
Дмитрий Григорович
Строка 102:
{{Q|Вернусь назад, чтоб описать начало 50-х годов. Лонгинов, как член английского клуба, стал записывать туда на обеды [[Иван Сергеевич Тургенев|Тургенева]], [[Иван Иванович Панаев|Панаева]], [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасова]]. [[Иван Сергеевич Тургенев|Тургенев]] сначала говорил, что многие члены подсмеиваются над манерами [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасова]], и один из них будто бы даже спросил при нем: «Откуда это Лонгинов приводит в наш клуб таких неприличных гостей?» Это он передал по секрету [[Иван Иванович Панаев|Панаеву]], который сообщил мне и просил, чтоб я посоветовала [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасову]] не ездить в английский клуб. Но я совсем по другой причине отговаривала [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасова]] посещать обеды английского клуба: имея страсть к игре, он мог втянуться в нее. Лонгинов предложил записать [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасова]] и [[Иван Иванович Панаев|Панаева]] кандидатами в члены клуба. Я воспротивилась, но [[Иван Сергеевич Тургенев|Тургенев]] вдруг начал доказывать [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасову]], что он непременно должен баллотироваться в члены, что это необходимо именно потому, что ему надо бывать в обществе,&nbsp;— шлифоваться. <...>
[[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасов]] послушался и баллотировался. Лонгинов очень усердно хлопотал, чтоб [[Иван Иванович Панаев|Панаева]] и [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасова]] выбрали членами в английский клуб, точно от этого зависело все благо их жизни. Мои доводы потерпели полное фиаско перед [[Иван Сергеевич Тургенев|Тургеневскими]]. Я доказывала [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасову]], что он ничего не приобретет для своего таланта, а скорее проиграет, потому что будет тратить много времени бесполезно...<ref name="пана"/>|Автор=[[Авдотья Яковлевна Панаева|Авдотья Панаева]], «[[s:Воспоминания (Панаева)/Глава 9|Воспоминания]]», 1880-е}}
 
{{Q|Тут всегда можно было встретить всех записных театралов: графа [[w:Шувалов, Павел Андреевич|П. А. Шувалова]], [[w:Грейг, Самуил Алексеевич|С. А. Грейга]], князя [[w:Щербатов, Дмитрий Алексеевич|Д. А. Щербатова]] и других военных и штатских. В числе последних особенно отличался М. Н. Лонгинов, носивший еще тогда студенческий мундир; последнее не мешало ему кричать громче других, протискиваться вперед, бойко говорить с незнакомым соседом, как со старым приятелем. Его смелость и подвижность были изумительны; он поспевал всюду, после двух-трех встреч он становился на короткую ногу и, независимо от лет и положения, вступал на “ты”. Несмотря на [[молодость]], он считался главою [[театрал]]ов. Они собирались в приисканной Лонгиновым квартире на Никольской площади; там велись оживленные беседы, но под условием [[штраф]]а, если кто-нибудь коснется предмета, не имеющего отношения к [[балет]]у, говорились речи на темы, предлагаемые обыкновенно Лонгиновым, пелись песни и [[куплет]]ы, сочиняемые опять тем же восприимчивым, несокрушимым весельчаком и душою общества ― Лонгиновым.
Тридцать пять лет спустя на Большой Морской я встретил этого самого М. Н. Лонгинова после того, как он оставил [[Тула|тульское]] губернаторство и был назначен начальником главного управления по делам печати. Я едва узнал его: обрюзглый, с бурою желтизной в лице, мрачный, раздраженный, озлобленный против всех, ненавидящий все, что сколько-нибудь близко прикасалось к печати… И это был тот самый неумолкаемый весельчак и “добрый малый” Лонгинов, считавший когда-то за счастье встретиться с литератором, добивавшийся чести попасть в литературный кружок, с упоением помещавший в журналы свои библиографические заметки, сочинявший различные нецензурные стихи и даже целые поэмы и читавший их, захлебываясь от счастья при малейшем одобрении слушателей. Что было поводом к такому превращению, не знаю; но, глядя на него, приходило [[желание]] не встречаться с ним больше.<ref name="грг">''[[Дмитрий Васильевич Григорович|Д.В. Григорович]]''. «Литературные воспоминания». — М.: Художественная литература, 1987 г.</ref>|Автор=[[Дмитрий Васильевич Григорович|Дмитрий Григорович]], «Литературные воспоминания», 1893}}
 
{{Q|Когда сто лет назад председатель Царского Комитета по печати Михаил Лонгинов пытался запретить издание [[Чарлз Дарвин|Дарвина]] в России, то [[Алексей Константинович Толстой]] написал ему целое стихотворное послание. Есть там такие слова:«… У науки нрав не робкий/ Не заткнешь ее, пожалуй,/ Ты своей дрянною пробкой». Лонгинов Дарвина не запретил, хотя и прочитал.<ref>''[[:w:Поповский, Марк Александрович|Марк Поповский]]''. «Семидесятые. Записки максималиста». — Нью-Йорк: «Новый Журнал» №228, 2002 г.</ref>|Автор=[[Марк Александрович Поповский|Марк Поповский]], «Семидесятые. Записки максималиста», 1971}}