Василий Степанович Курочкин: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
стиль очень близкий к Салтыкову
Боборыкинъ
Строка 259:
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
{{Q|Я мог предполагать, что в его журнале главнейшие сотрудники вряд ли относились ко мне очень сочувственно, и еще не дальше, как в 1868 году там была напечатана анонимная рецензия на мою «Жертву вечернюю» (автор был [[Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин|Салтыков]]), где меня обличали в намерении возбуждать в публике чувственные [[инстинкт]]ы. Но факт был налицо. Более лестного обращения от самого [[Николай Алексеевич Некрасов|Некрасова]] я не мог и ожидать. Позднее, вернувшись в Петербург в начале 1871 года, я узнал от брата Василия Курочкина ― Николая (постоянного сотрудника «Отечественных записок»), что это он, не будучи даже со мной знаком, стал говорить самому Некрасову обо мне как о желательном сотруднике и побудил его обратиться ко мне с письмом. В этом сказался большой ум Некрасова и ширь его отношения к своему делу. <...> Но в Париже я сделался сам сотрудником «Искры» и, списавшись с Василием Курочкиным, с которым тогда лично еще не был знаком, стал вести род юмористической хроники Парижа под псевдонимом «Экс-король Вейдевут».<ref>''[[w:Боборыкин, Пётр Дмитриевич|Боборыкин П.Д.]]'' За полвека. Воспоминания. — Москва, «Захаров», 2003 г.</ref>|Автор=[[Пётр Дмитриевич Боборыкин|Пётр Боборыкин]], «Воспоминания», 1913}}
 
{{Q|Я не помню, чтобы вся тогдашняя либеральная пресса (в журналах и газетах) встала «как один человек» против фельетониста журнала «Век» с его псевдонимом Камень Виногоров (русский перевод имени и фамилии автора) и чтобы его личное положение сделалось тогда невыносимым. Даже «Искра», игравшая в Петербурге как бы роль «Колокола», ограничилась юмористическим стихотворением редактора В. Курочкина, написанным в размере пушкинских «Египетских ночей», которые г-жа Толмачева и читала где-то в Вятке или в Перми. Помню до сих пор начало этих куплетов: Чертог сиял, стихи звучали, И проза мерная лилась, Все восхищались, все зевали…<ref name="боборык" />|Автор=[[Пётр Дмитриевич Боборыкин|Пётр Боборыкин]], «Воспоминания», 1913}}
 
{{Q|Гораздо чаще достигают точности те переводчики, которые питают к переводимым [[автор]]ам такое сочувствие, что являются как бы их [[двойник]]ами. Им не в кого перевоплощаться: объект их перевода почти адекватен субъекту. Отсюда ― в значительной степени ― удача [[Василий Андреевич Жуковский|Жуковского]] (переводы Уланда, Гебеля, Соути), удача Василия Курочкина, давшего непревзойденные переводы стихов родственного ему Беранже. <...>