Повилика: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
хлёсткая змея-повилика
Их повилика задушила
 
Строка 40:
{{Q|Боже мой, что было с садом! На клумбах, пышных и многоцветных, как огромные диванные подушки, росла дикая [[трава]] ― что ни день, то гуще и дичее. Непрорубленные и нерасчищенные [[аллея|аллеи]] превратились в сплошную заросль, ― надо было всё прорубать, чистить, засаживать снова. Здесь пышно распустились чёрные [[лопух]]и, тонкий крепкий [[вереск]], ползкий и живучий, как [[змея]]; злой [[татарник]] с тяжёлыми мохнатыми цветами, нежная, [[фарфор]]ово-розовая повилика, слегка пахнущая [[миндаль|миндалём]], и ещё какие-то цветы и травы, названий которых я не знал.<ref name="домб">''[[w:Домбровский, Юрий Осипович|Домбровский Ю.О.]]'' Собрание сочинений: В 6 томах. Том 2. — М.: Терра, 1992 г.</ref>|Автор=[[Юрий Осипович Домбровский|Юрий Домбровский]], «[[Обезьяна]] приходит за своим черепом», 1958}}
 
{{Q|― Что это за [[дерево|деревья]]? ― спросил он.
{{Q|...по всем мёртвым сукам, выгибаясь, ползла гибкая, хваткая, хлёсткая [[змея]]-повилика. Это её листики весело зеленели на мёртвых сучьях, на всех мучительных развилках их; это её цветы гроздьями мельчайших присосков и щупальцев, удивительно нежные и спокойные, висели на сучьях. Они были так чужды этой суровой и честной смертной бедности, что казались почти ослепительными. Они были как взрыв чего-то великолепного, как мрачный и волшебный [[секрет]] этой мёртвой реки и сухой долины её. В этом лесу было что-то сродное избушке на курьих ножках, или кладу Кощея, или полю, усеянному мёртвыми костями.<ref name="дбр"/>|Автор=[[Юрий Осипович Домбровский|Юрий Домбровский]], «Факультет ненужных вещей», часть первая, 1978}}
― А [[мертвец|мёртвые]], ― ответил парень. ― Задушенные.
― Но на них же [[лист]]ья и цветы, ― сказал Зыбин.
{{Q|.― А вы подойдите, подойдите, ― сказал парень. И даже древесина у этих [[труп]]ов была неживая, мертвенно-сизая, серебристо-зеленая, с обвалившейся корой, и кора тоже лупилась, коробилась и просто отлетала, как отмершая кожа. А по всем мёртвым сукам, выгибаясь, ползла гибкая, хваткая, хлёсткая [[змея]]-повилика. Это её листики весело зеленели на мёртвых сучьях, на всех мучительных развилках их; это её цветы гроздьями мельчайших присосков и щупальцев, удивительно нежные и спокойные, висели на сучьях. Они были так чужды этой суровой и честной смертной бедности, что казались почти ослепительными. Они были как [[взрыв]] чего-то великолепного, как мрачный и волшебный [[секрет]] этой мёртвой реки и сухой долины её. В этом лесу было что-то сродное избушке на курьих ножках, или кладу Кощея, или полю, усеянному мёртвыми костями.<ref name="дбр"/>|Автор=[[Юрий Осипович Домбровский|Юрий Домбровский]], «Факультет ненужных вещей», часть первая, 1978}}
― Страшное дело, ― сказал Зыбин. ― Вы понимаете, Кларочка, они же мёртвые. Их повилика задушила. Клара ничего не сказала, только мотнула как-то головой.
― И она тоже погибнет, ― сказал Зыбин, ― только она не знает об этом.<ref name="дбр">''[[w:Домбровский, Юрий Осипович|Домбровский Ю.О.]]'' Собрание сочинений: В шести томах. Том пятый. — М.: «Терра», 1992 г.</ref>|Автор=[[Юрий Осипович Домбровский|Юрий Домбровский]], «Факультет ненужных вещей», часть первая, 1978}}
 
{{Q|Местами мы пригибались, чтобы пролезть под наклонившуюся [[сосна|сосенку]], по кустам переплетались [[камнеломка|камнеломки]], повилика, дедушкины кудри. Мы запутывались в нитках цветов, и тогда из белых чашечек выливались мне за [[воротник]] и на голову студеные [[капля|капли]].<ref name="аст">''[[Виктор Петрович Астафьев|Виктор Астафьев]]'' Собрание сочинений в пятнадцати томах. Том 5. — Красноярск, «Офсет», 1997 г.</ref>|Автор=[[Виктор Петрович Астафьев|Виктор Астафьев]], «Последний поклон», до 1991}}