Пастораль: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Василий Майков |
квинтэссенция |
||
Строка 23:
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
{{Q|Любо было смотреть на этих двух людей, когда один из них, голова которого только что сейчас кружилась, как крылья ветряной [[мельница|мельницы]], с ловкостью патентованной коровницы подсел с подойником под [[корова|корову]], а другой, несмотря на свои семьдесят лет, стремглав бросился в неведомую даль за каким-то [[самовар]]ом к какой-то Верке. Не успел я как следует всмотреться в столь любимую мною пастораль, являвшуюся мне на этот раз в виде задумчиво и тихо стоявшей коровы в рамке из настоящего [[бор|соснового леса]], физиономию которой, доселе веселую и беззаботную, надвигавшиеся сумерки с каждой секундой гримировали все серьезнее и серьезнее, ― не успел я вслушаться в столь любимый мною [[звук]], обыкновенно раздающийся летними [[вечер]]ами на сельских дворах, когда хозяйки выдаивают в звонкие горшки теплое [[молоко]], как вдали в лесу раздалось шуршание веток, отталкиваемых поспешным человеческим бегом, стук чего-то обо что-то [[металл]]ическое, и затем уже мой обнеженный безмятежною картиною слух резанул своим смешливым басищем появившийся перед крыльцом [[солдат]].<ref>''[[w:Левитов, Александр Иванович|А. И. Левитов]]'' Сочинения. — М.: «Художественная литература», 1977 г.</ref>|Автор=[[Александр Иванович Левитов|Александр Левитов]], «Беспечальный народ», 1869}}
{{Q|Занавес, между тем подымаясь, открыл новую картину: пастушка и пастушок во французских шитых кафтанах и в пудреных париках, с розовыми посохами, сидели у куста, обнявшись. За кулисою Евтихий Лукич читал на семинарский распев громким и приятным голосом стихи [[Михаил Иванович Попов|Михайлы Попова]]: ― Под тению древесной, Меж роз, растущих вкруг, С [[пастушка|пастушкою]] прелестной Сидел младой [[пастух]]: Не солнца укрываясь, Он с ней туда зашел: [[Любовь]]ю утомляясь, Открыть ей то хотел. При этих словах пастух склонился к розовому уху пастушки, но тотчас приподнялся, как бы следя взорами порхавших невидимо [[мотылёк|мотыльков]]. ― Меж тем, где ни взялися, Две [[бабочка|бабочки]], сцепясь, Вкруг роз и их вилися, Друг за другом гонясь; Потом одна взлетела К пастушке на висок, Ища подругу, села Другая на кусток. <...>
― Ах, станем подражати, Сказал он, свет мой, им, И [[ревность]] съединяти С гулянием своим; И, бегая лесочком, Чете подобно сей, Я буду мотылечком, Ты бабочкой моей. Голос Евтихия Лукича пел все нежнее и тише; при последних словах зазвучала издали музыка; пастух и пастушка понеслись в легком танце. Оба они страстно извивались и порхали, подражая полету бабочек, и то сближались в объятиях, то отделялись друг от друга, а стихи под переливы арф и скрипок журчали все так же сладко: ― Пастушка улыбалась, Пастух ее лобзал; Он млел, она смущалась, В обоих жар пылал; Потом, вскоча, помчались, Как легки ветерки, Сцеплялися, свивались, И стали мотыльки. Занавес опустился и скрыл счастливых любовников, превращенных волею бога Пана в эфирных мотыльков.<ref>''[[w:Садовской, Борис Александрович|Садовской Б.А.]]'' «Лебединые клики». — Москва, «Советский писатель», 1990 г.</ref>|Автор=[[Борис Александрович Садовской|Борис Садовской]], «Лебединые клики», 1911}}
{{Q|Тогда они старинную песенку проиграли, называется ― «романез-пастораль» которую теперь никто не поет ― не знает. Так она всем понравилась, и мне понравилась, и я ее заучил на [[память]], и отец после все ее напевал:
| |||