Профессор кислых щей: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Драгунский «Профессор кислых щей» |
MarkErbo (обсуждение | вклад) Ландау-Чуковская |
||
Строка 8:
== Профессор кислых щей в научно-популярной литературе, мемуарах и публицистике ==
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
{{Q|Не знаю, как на семинарах или в дружеском общении с собратьями по [[наука|науке]], но с простыми смертными [[цитаты о Льве Ландау|Ландау]] никакой формы собеседования, кроме [[спор]]а, не признавал. Однако меня в спор втягивать ему не удавалось: со мной он считал нужным говорить о [[литература|литературе,]] а о литературе ― наверное, для [[эпатаж]]а! ― произносил такие благоглупости, что спорить было неинтересно. Увидя на столе томик [[Анна Андреевна Ахматова|Ахматовой]]: «Неужели вы в состоянии читать эту [[скука|скучищу]]? То ли дело ― [[Вера Инбер]]», ― говорил Ландау. В ответ я повторяла одно, им же пущенное в ход словечко: «Ерундовина». Тогда он хватал с полки какую-нибудь историко-литературную книгу ― ну, скажем, [[:w:Жирмунский, Виктор Максимович|Жирмунского]], [[:w:Щёголев, Павел Елисеевич|Щёголева]], [[:w:Модзалевский, Лев Борисович|Модзалевского]] или [[Юрий Николаевич Тынянов|Тынянова]]. «А, [[кислые щи|кислощецкие]] профессора!» ― говорил он с издевкой. (Все гуманитарии были, на его взгляд, «[[профессор]]а кислых [[щи|щей]]», то есть «кислощецкие».) «Ерундовина», ― повторяла я. И в любимые Левой разговоры об «эротехнике» тоже не удавалось ему меня втянуть. «Кушайте, Лева», ― говорила я в ответ на какое-нибудь сообщение о свойствах «особ первого класса» и клала ему на тарелку кусочек [[торт]]а. «Лида! ― сейчас же вскрикивал Лев Давыдович, ― вы единственный человек на земле, называющий меня [[Лев (имя)|Лёвой]]. Почему? Разве вы не знаете, что я ― Дау?»
― «Дау» ― это так вас [[физика|физики]] называют. А я кислощецкий редактор, всего лишь. Не хочу притворяться, будто я тоже принадлежу к славной плеяде ваших учеников или сподвижников. [[Матвей Петрович Бронштейн|Митя]], придерживаясь строгого нейтралитета, вслушивался в нашу пикировку. Забавно! Его занимало: удастся ли в конце концов Ландау втянуть меня в спор или нет.<ref name="Прочерк">''[[:w:Чуковская, Лидия Корнеевна|Лидия Чуковская]]''. «Прочерк». — М.: «Время», 2009 г.</ref>|Автор=[[:w:Чуковская, Лидия Корнеевна|Лидия Чуковская]], «Прочерк», 1994}}
{{Q|О причине отсутствия [[друг]]а я никогда не узнал, хотя и догадывался ― он появится снова в Дашиной жизни вскоре после [[похороны|похорон]], потом канет навсегда, а приемный [[отец]] совершит [[предательство]]. Уже в начале болезни жены, под [[каблук]]ом которой беззаботно прожил четверть века, он, профессор кислых щей, сошелся с влюбленной в него [[студент]]кой и сейчас с трудом соблюдал приличия, уже будучи весь в своей новой жизни. Умирающая знала наперед: он поставит ей дорогой [[памятник]] и холодно расстанется с Дашей, которую воспитывал с годовалого [[возраст]]а. Писать о прошлом гораздо легче, чем когда-то находиться в нем.<ref>''[[Юрий Маркович Нагибин|Ю. М. Нагибин]]'', «Тьма в конце туннеля». «Моя золотая тёща». — М.: Независимое изд-во «Пик», 1994 г.</ref>|Автор=[[Юрий Маркович Нагибин|Юрий Нагибин]], «Моя золотая теща», 1994}}
| |||