Израиль: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
странное склонение
из тюрьмы (странная нежность)
Строка 56:
 
{{Q|— На заре этой истории мы встречаемся с призванием [[варяги|варягов]]. Факт замечательный. Вы скажете мне, что это [[басня]], а не факт. Я знаю. Конечно, на самом-то деле оно произошло не так: вероятно, варяжские [[викинги]] просто-напросто захватили когда-то [[власть]] силой, и потом смутное воспоминание об этом событии превратилось в легенду. Но ведь легенда есть плод народного творчества, и в ней сказывается народная душа. Поэтому, если за «призвание варягов» [[русский народ]] не ответствен, то за легенду о призвании варягов он отвечает. Та идея, которая лежит в основе этой легенды, была, очевидно, вполне приемлема, совершенно естественна для русского народного самосознания, иначе легенда не сохранила бы этой идеи. А в чем эта идея? Что собрались вожди русской земли и решили поставить над собой вождя из-за границы. Не кто-нибудь, не простое мужичьё, а воеводы собрались, и не нашлось у них достаточно самолюбия, чтобы додуматься до другого выхода из положения. Очевидно, народу, который создал эту легенду, который так объяснял себе факт воцарения чужеземцев, это казалось естественным: очевидно, его не шокировала мысль о том. что предки его сами управлять не могли и что единственным средством завести порядок было выписать начальника из-за границы. Чтобы понять всю соль этой басни, сравните ее с еврейской легендой о том, что произошло на заре еврейской истории. На заре еврейской истории Израиль уходит из-под власти чужеземного царя и пускается через [[пустыня|пустыню]] — завоевывает себе обетованную отчизну. Вам не кажется, что в этих двух [[легенда]]х — две народные психологии?<ref>''[[Владимир Евгеньевич Жаботинский|Жаботинский В.]]'' «Пятеро». — Нью-Йорк. Изд-во Жаботинского, 1957 г.</ref>|Автор= [[Владимир Евгеньевич Жаботинский|Владимир Жаботинский]], «[[s:Обмен комплиментами (Жаботинский)|Обмен комплиментов]]», 1911}}
 
{{Q|Мое место возле [[Параша (сосуд)|парашки]], и спать очень трудно. Измученный, подхожу к дверной решетке покурить, и пока курю, старик [[надзиратель]] тихонько говорит мне о том, что русский народ теперь, как Израиль, вышел из Египта, и в Палестину придут разве только дети наши, нам уж не видеть Палестины. Из окна видна стена, освещенная костром сторожка, за стеной темные деревья митрополичьего сада. [[Сторож]] сторожа спрашивает: скоро ли [[рассвет]]?<ref name="Дневники">''[[Михаил Михайлович Пришвин|М.М.Пришвин]]''. Дневники. 1918-1919. — М.: Московский рабочий, 1994 г.</ref>|Автор=[[Михаил Михайлович Пришвин|Михаил Пришвин]], «Дневники», 1918}}
 
== Примечания ==