Багульник: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Namesnik (обсуждение | вклад) м статья есть |
+ биоценоз |
||
Строка 6:
[[Лист]]ья багульника издают сильный [[дурман]]ящий запах, который поражает нервную систему и обладает [[отрава|отравляющим]] действием.<ref group="комм.">В [[лист]]ьях багульника содержится эфирное масло сложного состава, обладающее наркотическими и ядовитым действием. Оно способно поражать нервную систему, вызывает неуверенность, потерю ориентации на местности и во времени, слуховые и зрительные [[галлюцинации]], пренебрежение опасностью или напротив, беспричинный [[страх]], головную боль, [[тошнота|тошноту]], [[рвота|рвоту]], вплоть до потери [[сознание|сознания]].</ref> По этой причине багульник часто называют [[болиголов]]ом, — однако, это неверное название, которое принадлежит ''[[:w:Болиголов|другому]]'' [[растение|растению]], родственному [[цикута|цикуте]]. [[Яд]]овит также и багульниковый [[мёд]].
== Багульник в
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
{{Q|...смиренные братья аббатства Фалкенаусского, основанного близ берегов Эмбаха первым [[епископ]]ом дерптским, Германом, накормили [[язь|язями]] итальянского прелата, присланного от папы для исследования нужд монастырских, напоили ''monsignore''-[[пиво]]м, в котором вместо [[хмель|хмеля]] был положен багульник. Вдобавок они свели его в жарко натопленную комнату, в которой ― о ужас! ― поддавали беспрестанно водою на горячие камни, секли себя немилосердно пуками лоз и, наконец, окачивались холодною, из прорубей, [[вода|водою]]. Вследствие несварения желудка своего от язей и пива с багульником прелат заключил, что монастырь крайне беден...<ref>''[[:w:Лажечников, Иван Иванович|Иван Лажечников]]'', «Последний Новик» [http://az.lib.ru/l/lazhechnikow_i_i/text_0010.shtml 1833 г. (текст)]</ref>|Автор=[[:w:Лажечников, Иван Иванович|Иван Лажечников]], «Последний Новик», 1833}}▼
{{Q|Тут после перевала через 4 небольших отрога гор, состоящих, судя по обнажениям, из слюдяного [[:w:сланец|сланца]] и несколько кварцеватого белого известняка, [[дорога]] идёт вверх по пади Хара-Желга. Всё становится холоднее и холоднее — [[дерево|древесная]] растительность беднее и беднее — остаётся лишь [[лиственница]] и багульник в цвету. [[Камень]]я, снега, [[мхи]], все прелести дикой природы.|Автор=[[Пётр Алексеевич Кропоткин|Пётр Кропоткин]], «[[:s:Поездка в Окинский караул (Кропоткин)/Глава V. От Туранского караула до Нуху-Дабана|Поездка в Окинский караул]]», 1867}}
Строка 14 ⟶ 13 :
{{Q|Сначала строят селение и потом уже дорогу к нему, а не наоборот, и благодаря этому совершенно непроизводительно расходуется масса сил и [[здоровье|здоровья]] на переноску тяжестей из поста, от которого к новому месту не бывает даже тропинок; поселенец, навьюченный инструментом, продовольствием и проч., идёт дремучею тайгой, то по колена в воде, то карабкаясь на горы валежника, то путаясь в жёстких [[куст]]ах багульника.<ref name="Сахалин" />|Автор=[[Антон Павлович Чехов|Антон Чехов]], «Остров Сахалин (Из путевых записок)», 1894}}
{{Q|В Цзун-модо [[берёза|берёзка]] распустила листочки и [[Рододендрон|Rododendron]] пышно расцвёл алым цветом.<ref group="комм.">Название «Rododendron» у [[:w:Козлов, Пётр Кузьмич|Козлова]] написано не точно, пропущена одна буква, следует: «[[Rhododendron]]».</ref> По-местному, багульник украсил собою все горные скаты и создал еще большее очарование. Как красива, сказочно красива и богатырски здорова [[весна]] в горах. [[Солнце]], небо, шумная, серебристая, кристаллически-прозрачная речка и дивная, чистая, девственная, юная зелень цветистая, всё с красивым рельефом сливается в стройную гармонию. Я люблю Цзун-модо и всякий раз, приближаясь к этому симпатичному уголку, чувствую новый прилив [[радость|радости]], радостного настроения.<ref>''[[:w:Козлов, Пётр Кузьмич|Козлов П.К.]]'', «Дневники монголо-[[тибет]]ской экспедиции. 1923-1926», (Научное наследство. Т. 30). СПб: СПИФ «Наука» РАН, 2003 г.</ref>|Автор=[[:w:Козлов, Пётр Кузьмич|Пётр Козлов]], «Географический дневник [[Тибет]]ской экспедиции 1923-1926 гг.», 1925}}▼
{{Q|Вершина сопки была округло-плоская, поросшая [[кедр]]овым сланцем,<ref group="комм.">«...поросшая [[кедр]]овым сланцем» — [[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Арсеньев]] пишет про ''«сланец»'', употребляя упрощённое, диалектное произнесение более сложного слова «[[:w:Кедровый стланик|кедровый стланик]]», ''что'' он и поясняет почти сразу, в той же фразе.</ref> толстые ветви которого действительно стелются по земле, образуя труднопроходимые заросли. Рядом с ним около камней приютились [[:w:Рододендрон даурский|даурский рододендрон]] с мелкими зимующими кожистыми листьями, а на сырых местах ― [[:w:Багульник стелющийся|багульник лежачий]] с белым соцветием и вечнозелеными кожистыми листьями, издающими сильный смолистый запах. Мы выбрали место, откуда можно было видеть долину Иггу, и сели на камни.<ref name="Тайга">[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|''В.К. Арсеньев'']]. «В дебрях Уссурийского края». М.: «Мысль», 1987 г.</ref>|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «Сквозь тайгу», 1930}}▼
{{Q|...на старой [[лиственница|лиственнице]] грубо было вырезано большое человеческое лицо, запачканное смолой. Это «тору», перед которым гольды каждый раз, выступая на охоту, совершали [[молитва|моления]]. Рядом с лиственницей на четырёх столбиках было поставлено деревянное корытце. В нём сжигались листья багульника и клались [[жертва|жертвоприношения]].<ref name="Тайга" />|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «Сквозь тайгу», 1930}}▼
{{Q|На склонах, обращенных к солнцу, произрастал [[дуб]] ― нечто среднее между [[куст]]ом и [[дерево]]м. Одеяние его, поражённое листоверткой, пожелтело, засохло, но ещё плотно держалось на ветвях. Когда-то дуб был вечнозелёным деревом, и потому [[лист]]ва его опадает не от холода, а [[весна|весной]], когда надо уступить место новому наряду. Среди подлеска я заметил багульник. Он рос здесь слабо, листья его были мелкие и запах не так силён, как в других местах, вдали от [[море|моря]]. По берегу виднелись кусты [[шиповник]]а, но уже лишённые листвы. Не менее интересной является [[рябина]]: это даже не куст, а просто прутик, вышиною не более метра с двумя-тремя веточками и безвкусными, водянистыми, хотя и крупными [[плод]]ами.<ref name="Сихотэ">[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|''В.К. Арсеньев'']]. «В горах Сихотэ-Алиня». — М.: Государственное издательство географической литературы, 1955 г.</ref>|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «В горах Сихотэ-Алиня», 1937}}▼
{{Q|В это время я услышал позади себя {{comment|шопот|«шопот» — так в оригинале ''(старое написание)''}} и почувствовал запах багульника. Обернувшись, я увидел, что жена Маха откуда-то достала деревянное изображение [[человек]]а величиной в 20 сантиметров, без рук, с согнутыми ногами, вытянутой физиономией и с синими бусинами вместо [[глаз]]. Она повесила закоптелого [[идол]]а на верёвочке к одной из стоек очага, называла его именем Касалянку, что-то шептала и жгла перед ним листья багульника. Мне теперь некогда было её расспрашивать о бурхане, которому она вверяла охрану своего дома или просила оградить мужа от страшного зверя.<ref name="Сихотэ" />|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «В горах Сихотэ-Алиня», 1937}}▼
{{Q|Отравление может наступить при приёме багульника внутрь, вдыхании паров эфирного масла, а также путём поражения кожи и слизистых. Возможно сочетание всех трёх форм одновременно. Основные симптомы: слабость, [[сон]]ливость, [[тошнота]], [[рвота]], усиленное [[пот]]оотделение, снижение [[:w:Артериальное давление|АД]], [[:w:Тахикардия|тахикардия]]. В тяжёлых случаях — нарушение [[дыхание|дыхания]], удушье. Часто отравление наступает у сборщиков ягод [[голубика|голубики]], растущей по соседству на [[болото|болоте]]. Так, эфирное масло может конденсироваться на поверхности [[ягода|ягод]] голубики (сизый налёт).<ref>''Б.Н. Орлов и др.'', «Ядовитые животные и растения СССР», — М., Высшая школа, 1990 г., стр.185</ref>|Автор=Борис Орлов и др., «Ядовитые животные и растения СССР», 1990}}▼
{{Q|Тяжёлые [[шмель|шмели]] неторопливо и неуклонно обследуют каждый [[цветок]], в [[воздух]]е стоит гул, пахнет [[мёд]]ом и брусничным вареньем ― аромат этот забивает даже [[запах]] разогретой смолы и багульника. Пройдём осторожно, по тропке, чтобы не топтать зря [[цветы]], из которых вскоре произойдет лучшее варенье для пирога и лучшая ― куда там [[вобла|вобле]]! ― закуска к [[пиво|пиву]]. [[Брусника]] ― ягода поздняя, созревает в конце [[август]]а и в малолюдных местах держится до конца [[октябрь|октября]], пока её не ударит [[мороз]]ом.<ref>''[[Святослав Владимирович Логинов|Логинов С.В.]]'', «Марш-бросок по ягодным палестинам». Журнал «Наука и жизнь», № 6-7, 2007 г.</ref>|Автор=[[Святослав Владимирович Логинов|Святослав Логинов]], «Марш-бросок по ягодным палестинам», 2007}}▼
== Багульник в мемуарах и художественной прозе ==
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
▲{{Q|...смиренные братья аббатства Фалкенаусского, основанного близ берегов Эмбаха первым [[епископ]]ом дерптским, Германом, накормили [[язь|язями]] итальянского прелата, присланного от папы для исследования нужд монастырских, напоили ''monsignore''-[[пиво]]м, в котором вместо [[хмель|хмеля]] был положен багульник. Вдобавок они свели его в жарко натопленную комнату, в которой ― о ужас! ― поддавали беспрестанно водою на горячие камни, секли себя немилосердно пуками лоз и, наконец, окачивались холодною, из прорубей, [[вода|водою]]. Вследствие несварения желудка своего от язей и пива с багульником прелат заключил, что монастырь крайне беден...<ref>''[[:w:Лажечников, Иван Иванович|Иван Лажечников]]'', «Последний Новик» [http://az.lib.ru/l/lazhechnikow_i_i/text_0010.shtml 1833 г. (текст)]</ref>|Автор=[[:w:Лажечников, Иван Иванович|Иван Лажечников]], «Последний Новик», 1833}}
{{Q|Выйдя за ворота, Нехлюдов встретил на твёрдо убитой тропинке, по поросшему [[подорожник]]ом и клоповником выгону,<ref group="комм.">В этой цитате [[Лев Николаевич Толстой|Лев Толстой]] скорее всего имеет в виду не багульник, а совсем другой «[[Клоповник (кресс-салат)|клоповник]]», а именно, [[растение]] из рода «[[:w:Клоповник|клопо́вник]]» (в строгом ботаническом смысле слова, {{lang-la|Lepídium}}) из [[:w:семейство|семейства]] [[капуста|капустных]] ({{lang-la|[[:w:Капустные|Brassicaceae]]}}). Однако судить по контексту совершенно точно здесь нельзя, поскольку не известно, в какой местности и на каких почвах находился этот выгон. Возможно, это была и другая выносливая к вытаптыванию трава, называемая [[пастушьей сумкой]]. Подробнее об этом предмете можно посмотреть в статье [[Клоповник (значения)]].</ref> быстро перебиравшую толстыми босыми ногами [[крестьянин|крестьянскую]] девушку в пёстрой занавеске с пушками на ушах. Возвращаясь уже назад, она быстро махала одной левой рукой поперёк своего хода, правой же крепко прижимала к животу красного [[петух]]а.|Автор=[[Лев Николаевич Толстой|Лев Толстой]], «[[Воскресение]]», 1899}}
Строка 23 ⟶ 40 :
{{Q|Движение по осыпям, покрытым [[мох|мхом]], всегда довольно затруднительно: то ставишь ногу на рёбра, то попадаешь в щели между камнями. Внизу осыпи покрыты землёй и [[трава|травой]] настолько густо, что их не замечаешь вовсе, но по мере того как взбираешься выше, [[растительность]] постепенно исчезает. Летом, в жаркие дни, багульник ([[:w:Ledum palustre|Ledum palustre]] L.) выделяет такое обилие эфирных масел, что у непривычного человека может вызвать обморочное состояние. За багульником идут мхи и [[лишайник]]и. Осыпи для людей не составляют помехи, но для [[конь|коней]] и [[мул]]ов они являются серьёзным препятствием. Приходится обходить их далеко стороною.<ref name="Уссури">[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|''В.К. Арсеньев'']]. «В дебрях Уссурийского края». М.: «Мысль», 1987 г.</ref>|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «Дерсу Узала», 1923}}
{{Q|Раньше около [[река|реки]] Нахтоху была [[лагуна]], отделённая от моря косой. Теперь на её месте большое [[мох]]овое [[болото]], поросшее багульником с ветвями, одетыми густым железистым [[войлок]]ом ярко-ржавого цвета; [[голубика|голубикой]] с сизыми листочками; [[шикша|шикшей]] с густо облиственными ветвями, причём [[лист]]ья очень мелки и свёрнуты в трубочки. Среди этих [[кустарник]]ов ещё можно было усмотреть отцветшие и увядшие: [[сабельник]] с ползучим [[корневище]]м; [[морошка|морошку]] с колючими полулежащими стеблями и жёлтыми плодами; болотную [[чина|чину]], по внешнему виду похожую на [[мышиный горошек|полевой горошек]] и имеющую крылатый стебель и плоские [[боб]]ы; затем [[ирис]]-касатик с грубыми сухими и серыми листьями и, наконец, обычную в болотах [[пушица|пушицу]] ― высокое и красивое белое [[растение]].<ref name="Уссури"/>|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «Дерсу Узала», 1923}}
▲{{Q|В Цзун-модо [[берёза|берёзка]] распустила листочки и [[Рододендрон|Rododendron]] пышно расцвёл алым цветом.<ref group="комм.">Название «Rododendron» у [[:w:Козлов, Пётр Кузьмич|Козлова]] написано не точно, пропущена одна буква, следует: «[[Rhododendron]]».</ref> По-местному, багульник украсил собою все горные скаты и создал еще большее очарование. Как красива, сказочно красива и богатырски здорова [[весна]] в горах. [[Солнце]], небо, шумная, серебристая, кристаллически-прозрачная речка и дивная, чистая, девственная, юная зелень цветистая, всё с красивым рельефом сливается в стройную гармонию. Я люблю Цзун-модо и всякий раз, приближаясь к этому симпатичному уголку, чувствую новый прилив [[радость|радости]], радостного настроения.<ref>''[[:w:Козлов, Пётр Кузьмич|Козлов П.К.]]'', «Дневники монголо-[[тибет]]ской экспедиции. 1923-1926», (Научное наследство. Т. 30). СПб: СПИФ «Наука» РАН, 2003 г.</ref>|Автор=[[:w:Козлов, Пётр Кузьмич|Пётр Козлов]], «Географический дневник [[Тибет]]ской экспедиции 1923-1926 гг.», 1925}}
▲{{Q|Вершина сопки была округло-плоская, поросшая [[кедр]]овым сланцем,<ref group="комм.">«...поросшая [[кедр]]овым сланцем» — [[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Арсеньев]] пишет про ''«сланец»'', употребляя упрощённое, диалектное произнесение более сложного слова «[[:w:Кедровый стланик|кедровый стланик]]», ''что'' он и поясняет почти сразу, в той же фразе.</ref> толстые ветви которого действительно стелются по земле, образуя труднопроходимые заросли. Рядом с ним около камней приютились [[:w:Рододендрон даурский|даурский рододендрон]] с мелкими зимующими кожистыми листьями, а на сырых местах ― [[:w:Багульник стелющийся|багульник лежачий]] с белым соцветием и вечнозелеными кожистыми листьями, издающими сильный смолистый запах. Мы выбрали место, откуда можно было видеть долину Иггу, и сели на камни.<ref name="Тайга">[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|''В.К. Арсеньев'']]. «В дебрях Уссурийского края». М.: «Мысль», 1987 г.</ref>|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «Сквозь тайгу», 1930}}
▲{{Q|...на старой [[лиственница|лиственнице]] грубо было вырезано большое человеческое лицо, запачканное смолой. Это «тору», перед которым гольды каждый раз, выступая на охоту, совершали [[молитва|моления]]. Рядом с лиственницей на четырёх столбиках было поставлено деревянное корытце. В нём сжигались листья багульника и клались [[жертва|жертвоприношения]].<ref name="Тайга" />|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «Сквозь тайгу», 1930}}
{{Q|Дачи множились, как [[сыроежка|сыроежки]]; искусственные канавы пили [[болото|болотную]] воду; [[морошка]], [[клюква]] и [[комар]]ы всё глубже уходили в нетронутые сырые [[лес]]а, в [[росянка|росянку]], в багульник, в [[кукушкин лён]]; песок окутывали дёрном и засаживали [[сосна]]ми, останавливая движение дюн.<ref>''[[Юрий Павлович Анненков|Анненков Ю. П.]]'' «Повесть о пустяках». - М: Изд-во Ивана Лимбаха, 2001 г.</ref>|Автор=[[Юрий Павлович Анненков|Юрий Анненков]] ''(Б. Темирязев)'', «Повесть о пустяках», 1934}}
{{Q|
▲{{Q|На склонах, обращенных к солнцу, произрастал [[дуб]] ― нечто среднее между [[куст]]ом и [[дерево]]м. Одеяние его, поражённое листоверткой, пожелтело, засохло, но ещё плотно держалось на ветвях. Когда-то дуб был вечнозелёным деревом, и потому [[лист]]ва его опадает не от холода, а [[весна|весной]], когда надо уступить место новому наряду. Среди подлеска я заметил багульник. Он рос здесь слабо, листья его были мелкие и запах не так силён, как в других местах, вдали от [[море|моря]]. По берегу виднелись кусты [[шиповник]]а, но уже лишённые листвы. Не менее интересной является [[рябина]]: это даже не куст, а просто прутик, вышиною не более метра с двумя-тремя веточками и безвкусными, водянистыми, хотя и крупными [[плод]]ами.<ref name="Сихотэ">[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|''В.К. Арсеньев'']]. «В горах Сихотэ-Алиня». — М.: Государственное издательство географической литературы, 1955 г.</ref>|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «В горах Сихотэ-Алиня», 1937}}
▲{{Q|В это время я услышал позади себя {{comment|шопот|«шопот» — так в оригинале ''(старое написание)''}} и почувствовал запах багульника. Обернувшись, я увидел, что жена Маха откуда-то достала деревянное изображение [[человек]]а величиной в 20 сантиметров, без рук, с согнутыми ногами, вытянутой физиономией и с синими бусинами вместо [[глаз]]. Она повесила закоптелого [[идол]]а на верёвочке к одной из стоек очага, называла его именем Касалянку, что-то шептала и жгла перед ним листья багульника. Мне теперь некогда было её расспрашивать о бурхане, которому она вверяла охрану своего дома или просила оградить мужа от страшного зверя.<ref name="Сихотэ" />|Автор=[[Владимир Клавдиевич Арсеньев|Владимир Арсеньев]], «В горах Сихотэ-Алиня», 1937}}
▲{{Q|Берега были ещё скованы ледяной оболочкой. Но на склонах сопок уже выделялись нежно-лиловые, весёлые пятна. Когда [[пароход]] приближался к берегу, удавалось разглядеть [[куст]]ы, усыпанные цветами. ― Это багульник, ― объясняли матросы. ― Он сразу за снегом цветёт. Левый низкий берег постепенно сменялся холмами, подступившими у горизонта к далёкому горному хребту. Весенний разлив затопил низменности, местами из воды торчали верхушки [[дерево|деревьев]].<ref name="Мужество">''[[:w:Кетлинская, Вера Казимировна|В.К.Кетлинская]]''. «Мужество». — М.: ГИХЛ, 1957 г.</ref>|Автор=[[:w:Кетлинская, Вера Казимировна|Вера Кетлинская]], «Мужество», 1938}}
{{Q|― А ну, пошли знакомиться с
{{Q|Наступили жаркие дни. [[Солнце]] поливало тяжёлым, густым зноем мягкую, [[мох|мшистую]] поверхность болот. Его свет казался мутным от влажных испарений перегнившего мха. Резкий запах багульника походил на запах перебродившего пряного [[вино|вина]]. Зной не обманывал: обострённые длительным общением с [[природа|природой]] чувства угадывали приближение короткой северной [[осень|осени]]. Едва уловимый отпечаток её лежал на всём: на слегка побуревшей хвое лиственниц, горестно опущенных ветках берёз и рябин, шляпках древесных [[гриб]]ов, потерявших свою бархатистую свежесть… [[Комар]]ы почти исчезли.<ref>''[[Иван Антонович Ефремов|Иван Ефремов]]'', «Алмазная труба». — М.: Детгиз, 1954 г.</ref>|Автор=[[Иван Антонович Ефремов|Иван Ефремов]], «Алмазная труба», 1944}}
{{Q|Вася лихо мчался точно на [[север]]. Изредка ему приходилось объезжать снежные намёты и гольцы ― большие камни, выступающие на поверхности сопки, исковерканные северными ветрами низкорослые деревца и кусты удивительного растения ― багульника. Он растёт только на северных и восточных склонах сопок и начинает цвести в любое время, лишь бы была вода и тепло. С лыжных прогулок ребята обязательно привозили домой охапки промерзших, хрупких прутьев багульника и ставили их в воду. Через [[неделя|неделю]] на прутьях набухали почки, а ещё через неделю, обычно [[ночь]]ю, багульниковая метла превращалась в пышный, точно окутанный ласковым туманом розовато-фиолетовый [[букет]].<ref>''[[:w:Мелентьев, Виталий Григорьевич|Виталий Мелентьев]]'', «33 Марта. 2005 год». — М.: ГИДЛ, 1958 г.</ref>|Автор=[[:w:Мелентьев, Виталий Григорьевич|Виталий Мелентьев]], «33 Марта. 2005 год», 1958}}
{{Q|«Ерунда, [[ерунда]], ― думал теперь фельдшер. ― Какие-то староверы, [[пшеница]]… И всё это от проклятой жары, от того, что надышался [[сено]]м…» Он давно уже решил жениться на Людмиле Петровне, но полагал, что эта [[женитьба]] произойдёт без всяких душевных смут, по доброму и разумному согласию, и теперь был немножко обескуражен тем, что ему могло причудиться такое ― ведь давным-давно минуло [[время]], когда, по его собственному выражению, он «ржал весной на [[сирень]] и хныкал
{{Q|Взъерошенной пеной со всех сторон катились на [[кладбище]] волны [[белый мох|белого мха]], облепленного листьями [[морошка|морошки]], хрустящими клубками багульников, окрашенного сеянцем [[брусника|брусники]] и сизой [[Голубика|гонобобелью]]. Меж низких бугорков и по закраинам кладбища путалась, извивалась мелколистная карликовая [[берёза|берёзка]], таловый стланик, зимами у этих зарослей кормилась [[куропатка]]. Акимка ставил силки, и попавшие в петлю птицы громко колотились о фанерные с надписями дощечки от ящиков из-под [[папироса|папирос]], [[пряник]]ов, [[вермишель|вермишели]]. Летами по кладбищу высыпала сильная [[морошка]], будто [[рыба]] какая, заплыв сюда в [[половодье]], вымётывала комочки жёлтой икры; продолговатая, в ноготь величиной, голубика зазря осыпалась на [[могила|могилы]], Ягоды на свежеземье вызревали раньше, чем во всей округе. Акимка крепился, крепился и, не выдержав [[соблазн]]а, поел однажды могильных ягод, после целый день пугливо вслушивался в себя ― скоро ли помирать начнёт? Что-то даже ныло и остро кололось в серёдке. Но скоро он ввязался в домашнюю [[работа|работу]] и про [[смерть]] забыл.<ref>''[[Виктор Петрович Астафьев|Астафьев В.П.]]'' «[[Царь-рыба]]»: Повествование в рассказах. — М.: Современник, 1982 г.</ref>|Автор=[[Виктор Петрович Астафьев|Виктор Астафьев]], «[[Царь-рыба]]», 1974}}
▲{{Q|Отравление может наступить при приёме багульника внутрь, вдыхании паров эфирного масла, а также путём поражения кожи и слизистых. Возможно сочетание всех трёх форм одновременно. Основные симптомы: слабость, [[сон]]ливость, [[тошнота]], [[рвота]], усиленное [[пот]]оотделение, снижение [[:w:Артериальное давление|АД]], [[:w:Тахикардия|тахикардия]]. В тяжёлых случаях — нарушение [[дыхание|дыхания]], удушье. Часто отравление наступает у сборщиков ягод [[голубика|голубики]], растущей по соседству на [[болото|болоте]]. Так, эфирное масло может конденсироваться на поверхности [[ягода|ягод]] голубики (сизый налёт).<ref>''Б.Н. Орлов и др.'', «Ядовитые животные и растения СССР», — М., Высшая школа, 1990 г., стр.185</ref>|Автор=Борис Орлов и др., «Ядовитые животные и растения СССР», 1990}}
▲{{Q|Тяжёлые [[шмель|шмели]] неторопливо и неуклонно обследуют каждый [[цветок]], в [[воздух]]е стоит гул, пахнет [[мёд]]ом и брусничным вареньем ― аромат этот забивает даже [[запах]] разогретой смолы и багульника. Пройдём осторожно, по тропке, чтобы не топтать зря [[цветы]], из которых вскоре произойдет лучшее варенье для пирога и лучшая ― куда там [[вобла|вобле]]! ― закуска к [[пиво|пиву]]. [[Брусника]] ― ягода поздняя, созревает в конце [[август]]а и в малолюдных местах держится до конца [[октябрь|октября]], пока её не ударит [[мороз]]ом.<ref>''[[Святослав Владимирович Логинов|Логинов С.В.]]'', «Марш-бросок по ягодным палестинам». Журнал «Наука и жизнь», № 6-7, 2007 г.</ref>|Автор=[[Святослав Владимирович Логинов|Святослав Логинов]], «Марш-бросок по ягодным палестинам», 2007}}
== Багульник в поэзии ==
[[Файл:Ledum palustre 2000-07-23 Karelia RU.jpg|thumb|230px|<center>Ветки [[:w:Багульник болотный|багульника]]]]
<!-- цитаты в хронологическом порядке -->
{{Q|Но цветёт с [[голубика|голубикою]] рядом
Там багульник, напитанный [[яд]]ом,
Строка 98 ⟶ 104 :
* [[Вереск]]
* [[Клюква]]
* [[Рододендрон]]
* [[Водяника]]
* [[Морошка]]
* [[Голубика]]
Строка 103 ⟶ 111 :
{{поделиться}}
[[Категория:Растения]]
[[Категория:Ядовитые растения]]
| |||