Альт: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
отрывистые звуки, исполненные страдания |
Альт? ― удивился Лещов |
||
Строка 42:
― Все это мне, как музыканту, ― сказал Данилов, ― слушать оскорбительно и противно. Я ухожу сейчас же.
― Нет, нет, я, может, не так что сказал, я ― открытая [[душа]], прости, но ты не уйдешь, неужели тебе, альтисту, слабо́ сыграть то, что написано для какой-то скрипки! И тут Данилов опять увидел Наташу. Наташа вместе с Екатериной Ивановной заглянула в [[артист]]ическую, наткнулась взглядом на Данилова, смутилась и улыбнулась ему. И Данилов понял, что он выскочил во [[гнев]]е с альтом в руках не только для того, чтобы разнести в пух и прах Мелехина, да и во всем клубе произвести шум, но и для того, чтобы еще раз увидеть Наташу или хотя бы почувствовать, что она рядом. И еще он понял, что сейчас сыграет на своем альте любую музыку, написанную хоть бы и для скрипки, хоть бы и для [[тромбон]]а или даже для [[ударные инструменты|ударных]].<ref name="Альтист"/>|Автор=[[Владимир Викторович Орлов|Владимир Орлов]], «[[Альтист Данилов]]», 1980}}
{{Q|Данилов вышел на [[сцена|сцену]] с намерением сразу же поправить конструктора: не был он [[солист]]ом, а был артистом [[оркестр]]а и вовсе не скрипку нес в руке. Однако что-то удержало его от первого признания, он лишь, поклонившись публике, учтиво сказал:
― Извините, но это не скрипка. Это ― альт.
― Альт? ― удивился Лещов. ― Так если бы мы знали, что альт, мы бы планировали другой источник звука…
― Ничего, ― успокоил его Данилов. Когда он усаживался на высокий стул, обитый рыжей клеенкой, когда раскладывал [[ноты]] на пюпитре, он все думал: а вдруг Наташа ушла из зала и он ее никогда больше не увидит? Но нет, он чувствовал, что она здесь, что она откуда-то из черноты зала смотрит сейчас на него, и смотрит не из пустого [[любопытство|любопытства]], а ожидая от него музыки и волнуясь за него. И Данилов поднял смычок. Теперь он уже ни о чем ином не мог думать, кроме как о том, что сыграть все следует верно, нигде не сфальшивить и не ошибиться. Он был внимателен и точен, недавние его мысли о том, что сыграть эти пьесы удастся легко, без душевных затрат, казались ему самонадеянностью и бахвальством; в третьей пьесе он ошибся, сразу же опустил смычок и, извинившись перед [[публика|публикой]], стал играть снова. Вдруг у него, верно, все пошло легко, родилась [[музыка]], и дальнейшая жизнь этой музыки зависела вовсе не от разлинованных бумаг, что лежали на пюпитре, а от инструмента Данилова и его рук, от того, что было в душе Данилова, от пронзительного и высокого чувства, возникшего в нем сейчас.<ref name="Альтист"/>|Автор=[[Владимир Викторович Орлов|Владимир Орлов]], «[[Альтист Данилов]]», 1980}}
{{q|Неразлучные Таня Фалькон и Нэлла Аххо и сейчас сидели рядом в углу, но не прикасались друг к другу. Таня смотрела на плиты с остатками античных орнаментов, Нэлла на [[виноград]]ный калейдоскоп вверху. Альт издавал отрывистые звуки, исполненные страдания. [[Виолончель]] и [[баян]] вели [[диалог]], то поднимающий вверх, то опускающий вниз. Временами возникало назойливое жужжание, как будто на усадьбу Караванчиевских налетели [[муха|мухи]] с бойни или мясокомбината; это был баян.<ref>''[[Василий Аксёнов|Аксенов В.П.]]'' «Таинственная страсть». Роман о шестидесятниках. — М.: «Семь Дней», 2009 г.</ref>|Автор=[[Василий Аксёнов]], «Таинственная страсть», 2007}}
| |||