Груша: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
как тепло
дуля
Строка 124:
— Почти так. Несколько раз она хотела развестись, но потом, когда мы немножко постарели, Тасечка поняла, какая здесь таилась романтика. И больше не жалеет, что взяла ту раскалённую грушу и скушала её на пристани в [[Одесса|Одессе]], провожая меня.|Автор=[[Юрий Павлович Герман|Юрий Герман]], «Дорогой мой человек», 1960-е}}
 
{{Q|У меня в [[копилка|копилке]] лежал старинный царский двугривенный. От кого-то я узнал, что [[серебро|серебряные]] царские монеты принимают тоже. Перед [[день рождения|днем рождения]] мамы я с одной из теток пошел в торгсин менять двугривенный на [[подарок]]. Мы робко подошли к прилавку и подали двугривенный. Его приняли, но купить на царские [[деньги]] мы могли лишь сочную, красивую, обернутую в папиросную бумагу грушу [[дюшес]]. Так мы и сделали. Грушу я подарил маме.<ref>''[[Юрий Владимирович Никулин|Юрий Никулин]]'' «Почти серьёзно». — Москва, «Вагриус», 1997 г.</ref>|Автор=[[Юрий Владимирович Никулин|Юрий Никулин]], «Как я учился ходить», 1979}}
{{Q|― Через несколько дней [[Пасха]], ― сказал Витька. ― Видишь, дымы разноцветные ― готовятся наши, [[самогон]] варят. Видишь тот розоватый дым, ― сказал Витька, ― это из груши самогон. Тётя Галя всегда из груши варит. ― Витька ухмыльнулся.<ref>''[[Эдуард Вениаминович Лимонов|Лимонов Э.В.]]'' Собрание сочинений в трёх томах, Том 1. Москва, «Вагриус», 1998 г.</ref>|Автор=[[Эдуард Вениаминович Лимонов|Эдуард Лимонов]], «Подросток Савенко», 1982}}
 
{{Q|― Через несколько дней [[Пасха]], ― сказал Витька. ― Видишь, дымы[[дым]]ы разноцветные ― готовятся наши, [[самогон]] варят. Видишь тот розоватый дым, ― сказал Витька, ― это из груши самогон. Тётя Галя всегда из груши варит. ― Витька ухмыльнулся.<ref>''[[Эдуард Вениаминович Лимонов|Лимонов Э.В.]]'' Собрание сочинений в трёх томах, Том 1. Москва, «Вагриус», 1998 г.</ref>|Автор=[[Эдуард Вениаминович Лимонов|Эдуард Лимонов]], «Подросток Савенко», 1982}}
 
{{Q|А Платон Платонович уже рылся в [[корзина|корзине]], прежде всего добираясь до [[мясо|мяса]]. Впрочем, по пути, выхватив крупную грушу, вскрикнул от радости: