Тутовый шелкопряд: различия между версиями

{{Q|И в то же [[мгновение]] щелкнуло что-то ― тонкий звук ― как будто лопнула натянутая [[резина]]. Слепцов открыл глаза и увидел: в [[бисквит]]ной коробке торчит прорванный кокон, а по стене, над [[стол]]ом, быстро ползет вверх черное сморщенное существо величиной с [[мышь]]. Оно остановилось, вцепившись шестью черными мохнатыми лапками в стену, и стало странно трепетать. Оно вылупилось оттого, что изнемогающий от горя [[человек]] перенес жестяную коробку к себе, в теплую комнату, оно вырвалось оттого, что сквозь тугой [[шёлк]] кокона проникло тепло, оно так долго ожидало этого, так напряженно набиралось сил и вот теперь, вырвавшись, медленно и чудесно росло. Медленно разворачивались смятые лоскутки, [[бархат]]ные бахромки, крепли, наливаясь [[воздух]]ом, веерные жилы. Оно стало [[крылья|крылатым]] незаметно, как незаметно становится прекрасным мужающее лицо. И крылья ― еще слабые, еще влажные ― все продолжали расти, расправляться, вот развернулись до предела, положенного им Богом[[Бог]]ом, ― и на стене уже была ― вместо комочка, вместо черной мыши, ― громадная ночная [[бабочка]], индийский шелкопряд, что летает, как [[птица]], в сумраке, вокруг фонарей [[Бомбей|Бомбея]]. И тогда простертые крылья, загнутые на концах, темно-бархатные, с четырьмя [[слюда|слюдяными]] оконцами, вздохнули в порыве нежного, восхитительного, почти человеческого счастья.<ref>''[[Владимир Владимирович Набоков|Набоков В.В.]]'' Собрание сочинений в 4 томах — М.: Правда, 1990 г. Том первый</ref>|Автор=[[Владимир Владимирович Набоков|Владимир Набоков]], «Рождество», 1925}}

{{Q|Есть, оказывается, кое-что посильнее огня — лесная [[тля]], древоточцы, разные червяки, [[гусеница|гусеницы]], и среди них самая ненасытная, неостановимо упорная — шелкопряд. Это он сделал опустошительное нашествие на [[Сибирь|сибирские]] леса сначала в [[Алтай]]ском крае, затем перешёл, точнее, хлынул широкой, мутной рекою к [[Саяны|Саянам]], оставляя за собою голую, обескровленную землю, — [[поезд]]а буксовали, когда гнойно прорвавшийся нарыв лесной заразы плыл через железнодорожную сибирскую магистраль. Усталый, понёсший утраты в пути паразит затаился в Саянах по распадкам малых речек, незаметно развешивал [[паутина|паутинные]] мешочки на побегах [[черёмуха|черемух]], [[смородина|смородины]], на всём, что было помягче, послаще и давалось ослабевшим от безработицы пилкам [[челюсть|челюстей]]. В мешочках копошились, свивались, слепо тыкались друг в дружку, перетирая свежий побег, зелёненькие, с виду безобидные [[черви|червячки]]. Подросши, они в клочья пластали паутинное гнездо и уже самостоятельно передвигались по стволу[[ствол]]у, бойко подтягивая к [[голова|голове]] зад, и там, где неуклюже, инвалидно вроде бы проходил, извиваясь, гад, [[дерево|деревце]] делалось немым, обугленным.<ref name="Царь">''[[Виктор Петрович Астафьев|Астафьев В.П.]]'' «Царь-рыба»: Повествование в рассказах. — М.: Современник, 1982 г.</ref>|Автор=[[Виктор Петрович Астафьев|Виктор Астафьев]], «[[Царь-рыба]]» (глава «Туруханская лилия»), 1976}}