Михаил Павлович Шишкин: различия между версиями

'''Михаи́л Па́влович Ши́шкин''' (род. 18 января 1961, Москва) — русский писатель, автор четырёх романов. Пишет также на немецком языке, лауреат главных российских литературных премий, переводился на многие языки. [[w:ru:Взятие Измаила (роман)|'''«Взятие Измаила»''']] — роман М. П. Шишкина, написанный в Цюрихе в 1996—1998 годах и принесшийпринёсший широкую известность автору. Напечатан в журнале «[[w:ru:Знамя (журнал)|Знамя]]» в 1999 году, вышел отдельным изданием в 2000 году. Удостоен премии «[[w:ru:Русский Букер|Русский Букер]]». '''«[[w:ru:Венерин волос|Венерин волос]]»''' — роман, написанный в Цюрихе и Риме в 2002—2004 годах. Печатался в журнале «Знамя» в 2005 году, вышел отдельным изданием в 2005 году. Удостоен премий «[[w:ru:Национальный бестселлер|Национальный бестселлер]]» и «[[w:ru:Большая книга|Большая книга]]».

== Цитаты ==

* Кутаясь в шаль, Маша дышала в открытую форточку и говорила, что всевсё это нестерпимо, что нужно уезжать, просто бежать из этого города и из этой страны, спасаться, что здесь вся [[жизнь]] ещеещё идетидёт по законам первобытного леса, звери должны всевсё время рычать, показывать всем и вся свою силу, [[жестокость]], безжалостность, запугивать, забивать, загрызать, здесь всевсё время нужно доказывать, что ты сильнее, зверинее, что любая [[человечность]] здесь воспринимается как слабость, отступление, глупость, тупость, признание своего поражения, здесь даже с коляской ты никогда в жизни не перейдешьперейдёшь улицу, даже на зебре, потому что тот, в машине, сильней, а ты слабее его, немощнее, беззащитнее, и тебя просто задавят, снесут, сметут, размажут по асфальту и тебя и твою коляску, что здесь идетидёт испокон веков пещерная, свирепая схватка за власть, то тайная, тихая, и тогда убивают потихоньку, из-за спины, вкрадчиво, то открытая, явная, и тогда в кровавое месиво затягиваются все, нигде тогда не спрятаться, не переждать, везде тебя достанет топор, булыжник, мандат, и вся страна только для этой схватки и живетживёт тысячу лет, и если кто забрался наверх, то для него те, кто внизу — никто, быдло, кал, лагерная пыль, и за то, чтобы остаться там у себя, в кресле, ещеещё хоть на день, хоть на минуту, они готовы, не моргнув глазом, перерезать глотку, сгноить, забить сапернымисапёрными лопатками полстраны, и всевсё это, разумеется, для нашего же блага, они ведь там все только и делают, что пекутся о благе отечества, и всевсё это благо отечества и вся эта любовь к человечеству — всевсё это только дубинки, чтобы перебить друг другу позвоночник, сначала сын отечества бьетбьёт друга человечества обломком трубы по голове, потом друг человечества беретберёт сына отечества в заложники и расстреливает его под шум заведенногозаведённого мотора на заднем дворе, потом снова сын отечества выпускает кишки другу человечества гусеницами, и так без конца, никакого предела этой крови не будет, они могут натянуть любой колпак — рай на небесех, рай на земле, власть народа, власть урода, парламент, демократия, конституция, федерация, национализация, приватизация, индексация — они любую мысль, любое понятие, любую идею оскопят, выхолостят, вытряхнут содержимое, как из мешка, набьют камнями, чтобы потяжелее было, и снова начнут махаться, долбить друг дружку, всевсё норовя по голове, побольнее, и куда пойти? — в церковь? — так у них и церковь такая же, не Богу, но кесарю, сам не напишешь донос, так на тебя донесут, поют осанну тирану, освящают грех, и чуть только кто попытается им напомнить о Христе, чуть только захочет внести хоть крупинку человеческого, так его сразу топором по голове, как отца Меня, всевсё из-под палки, всевсё, что плохо лежит, в карман, лучше вообще ничего не иметь, чем дрожать и ждать, что отнимут завтра, всевсё напоказ, куда ни ткни, всевсё лишь снаружи, всевсё обман, а внутри пустота, труха, как сварили когда-то ушат киселя, как засунули его в колодец, чтобы обмануть печенегов, вот мол, смотрите, нас голодом не заморишь, мы кисель из колодца черпаем, так с тех пор десять веков тот кисель и хлебают, всевсё никак расхлебать не могут, земли же согрешивши которей любо, казнить Бог смертью, ли гладом, ли наведеньем поганых, ли ведром, ли гусеницею, ли инеми казньми, аще ли покаявшеся будем, в нем же ны Бог велить жити, глаголеть бо пророком нам: «Обратитеся ко Мне всем сердцем вашим, постом и плачем», — да аще сице створим, всех грех прощени будем: но мы на злое ъзращаемся, акы свинья в кале греховнемь присно каляющеся, и тако пребываем, посади цветы — вытопчут, поставь памятник — сбросят, дай деньги на больницу для всех — построит дачу один, живут в говне, пьянстве, скотстве, тьме, невежестве, месяцами зарплату не получают, детям сопли не утрут, но за какую-то японскую скалу удавятся, мол, наше, не замай, а что здесь их? — чьечьё всевсё это? — у кого кулаки крепче, да подлости больше, тот всевсё и захапал, а если у тебя хоть немного, хоть на донышке ещеещё осталось человеческого достоинства, если тебя ещеещё до сих пор не сломали, значит, ещеещё сломают, потому что ни шага ты со своим достоинством здесь не сделаешь, здесь даже просто бросить взгляд на улицу — уже унижение, ты должен стать таким, как они, чтобы чего-то добиться, выть, как они, кусаться, как они, ругаться, как они, пить, как они, здесь всевсё будто создано, чтобы развращать, тому дай, этому сунь, а не дашь и не сунешь, так останешься, мудак, с носом, сам виноват, кто не умеет давать, тот ничего не получает, кому нечего воровать, тот ничего не имеет, кто хочет просто честно жить и никому не мешать, тот и вздоха не сделает, и если ты, не приведи Господь, не такой, как они, если есть в тебе хоть крупица таланта, ума, желание что-то узнать, открыть, изобрести, написать, сотворить или просто сказать, что ты не хочешь быть среди этих урок, что ты не хочешь принадлежать ни к какой банде, ты сразу станешь у них шибко умным, тебя заплюют, затрут, обольют помоями, не дадут тебе ничего сделать, убьют на дуэли, заставят жрать баланду во Владимирской пересылке, стоять у метро с пачкой сигарет и бутылкой водки, сожгут твою библиотеку, в школе твоего ребенкаребёнка затравят прыщавые ублюдки, в армии доведут сына до того, что не только себе пустит пулю в рот, но ещеещё и пятерых заодно уложит. <br />— Здесь нечего больше ждать, — повторяла Маша, закрыв глаза, сжимая ладонями виски, — на этой стране лежит проклятие, здесь ничего другого не будет, никогда не будет, тебе дадут жрать, набить пузо до отвала, но почувствовать себя человеком здесь не дадут никогда, жить здесь — это чувствовать себя униженным с утра до ночи, с рождения до смерти, и если не убежать сейчас, то убегать придетсяпридётся детям, не убегут дети, так убегут внуки. («Взятие Измаила»)<ref >{{cite web|url=http://magazines.russ.ru/znamia/1999/10/shish.html|title=Взятие Измаила|author=Михаил Шишкин М.|date=|work=|publisher=Знамя|accessdate=2018-07-31|lang=ru|archiveurl=}}</ref>

* И единственная возможность умереть — это задохнуться от счастья («Пальто с хлястиком»)<ref >{{cite web|url=https://snob.ru/magazine/entry/20546|title=Пальто с хлястиком|author=Михаил Шишкин М.|date=|work=|publisher=Сноб|accessdate=2018-07-31|lang=ru|archiveurl=}}</ref>

* Язык русской литературы — ковчег. Попытка спастись. Круговая оборона. Островок слов, на котором должно быть сохранено человеческое достоинство. («В лодке, нацарапанной на стене»)<ref name="лодка">{{cite web|url=https://loveread-ec.appspot.com/read_book.php?expires=1533190700&id=67683&p=30|title=В лодке, нацарапанной на стене|author=Михаил Шишкин М.|date=|work=|publisher=Сноб|accessdate=2018-07-31|lang=ru|archiveurl=}}</ref>

* ''Вопрос'': Вы откуда? Из страны, где в постелях стонут и молчат — слова грязные, а чистых нет? <br />''Ответ'': Просто хочется быть свободным от судьбы и родин. («Венерин волос»)<ref name="волос">{{cite web|url=http://magazines.russ.ru/znamia/2005/4/shi2.html|title=Венерин волос|author=Михаил Шишкин М.|date=|work=|publisher=Знамя|accessdate=2018-07-31|lang=ru|archiveurl=}}</ref>

* Ответ: Какая варежка? <br />''Вопрос'': История — рука, вы — варежка. Истории меняют вас, как варежки. Поймите, истории — это живые существа. <br />Ответ: А я? <br />''Вопрос'': Вас ещеещё нет. Видите — пустые листы бумаги. <br />''Ответ'': Но вот же я, пришелпришёл. Сижу. Смотрю в это заснеженное окно. Метель улеглась. ВсеВсё белым-бело. Вот вижу на стене фотографии — кого-то взяли за жабры. Какая-то странная карта. Никак не могу узнать очертаний материков. Не карта, а ёжик — продирался сквозь заросли [[земляника|земляники]] и [[черника|черники]], ягоды накололись на иголки. <br />''Вопрос'': Да нет здесь пока никого. <br />''Ответ'': Как нет никого? А от кого тогда падает вот эта тень? Видите, на стене? Вот пятерня. А теперь голова собаки. Гав-гав! А если двумя руками, то смотрите, орелорёл летит. Вот волк зубами щелкщёлк. <br />''Вопрос'': Не то. Собака. Волк. ВсеВсё это ненастоящее. Ваша история — жених, вы — невеста. Истории выбирают человека и начинают пространствовать. («Венерин волос»)<ref name="волос" />

Благодарю за приглашение принять участие в мероприятиях официальной российской делегации на международной книжной ярмарке в [[Нью-Йорк]]е «[[:en:w:BookExpo America|БукЭкспо Америка]]-2013», которая состоится с 30 мая по 1 июня с. г.

Понятно, как важно участие в такой книжной ярмарке для писателя и для продвижения его книг в Америке и других странах. Это уникальная возможность выйти на американских издателей и читателей, ведь англоязычный книжный рынок по-прежнему остается практически закрытым для писателей из таких стран, как Россия. Тем более, что все расходы по пребыванию в США, перелетперелёт и тдт. д. (а это немалые деньги) беретберёт на себя официальная российская сторона.

В любой уважающей себя стране государство через разные фонды и организации поддерживает продвижение своих писателей за рубежом, оплачивает переводы, приглашает к участию в международных книжных ярмарках и т. д. К примеру, в Норвегии этим занимается [[:no:w:NORLA|Norla]], в Швейцарии [[:en:w:Pro Helvetia|Pro Helvetia]]. И разумеется, принимая участие в официальной делегации, писатель представляет не только себя лично и свои книги, но и свою страну, своесвоё государство.

Политическое развитие России и особенно события последнего года создали ситуацию в стране, абсолютно неприемлемую и унизительную для еееё народа и для еееё великой культуры. То, что происходит в моей стране, вызывает у меня как у русского человека и гражданина России чувство стыда. Принимая участие в книжной ярмарке в составе официальной делегации и пользуясь открывающимися возможностями для меня как для писателя, я одновременно принимаю на себя обязательства быть представителем и того государства, политику которого я считаю губительной для страны, и той официальной системы, которая вызывает у меня отторжение.

Страна, где власть захватил криминальный коррупционный режим, где государство является воровской пирамидой, где выборы превратили в фарс, где суды служат начальству, а не закону, где есть политические заключенныезаключённые, где госТВ превращено в проститутку, где самозванцы пачками принимают безумные законы, возвращая всех в средневековье, такая страна не может быть моей Россией. Я не могу и не хочу участвовать в официальной российской делегации, представляя такую Россию.

Я хочу и буду представлять другую, мою Россию, страну, освобожденнуюосвобождённую от самозванцев, страну с государственной структурой, защищающей не право на коррупцию, а права личности, страну со свободными СМИ, свободными выборами и свободными людьми.

Разумеется, это моемоё личное решение, никак не согласованное с другими приглашеннымиприглашёнными в Нью-Йорк писателями, — каждый волен поступать в соответствии со своими представлениями об этике и целесообразности.