Александр Сергеевич Пушкин: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
м лишнее
1) всё остальное перенёс; 2) тут — малосладкие остатки
Строка 1:
{{Персоналия|Имя=Александр Пушкин|Изображение=|Описание=|wikipedia=Пушкин, Александр Сергеевич|source=Александр Сергеевич Пушкин|commons=}}
{{значения|Пушкин (значения)}}
'''Алекса́ндр Серге́евич Пу́шкин''' (1799 — 1837) — великий русский поэт, драматург и прозаик, реформатор русского литературного языка.
'''Алекса́ндр Серге́евич Пу́шкин''' (26 мая [6 июня] 1799, Москва — 29 января [10 февраля] 1837, Санкт-Петербург) — великий русский поэт, драматург и прозаик, заложивший основы русского реалистического направления, критик и теоретик литературы, историк, публицист; один из самых авторитетных литературных деятелей первой трети XIX века. Рассматривается как основоположник современного русского литературного языка. Изучением его творчества и биографии занимается [[пушкинистика]]{{#tag:ref|В статье о ней представлены также цитаты об общем восприятии Пушкина и т.п.||group="комм."}}. Наиболее известные и «крылатые» выражения Пушкина называют [[w:пушкинизмы|пушкинизмами]].
 
[[смерть Александра Пушкина|Умер]] в результате ранения, [[последняя дуэль Александра Пушкина|полученного на дуэли]] с [[Жорж Дантес|Жоржем Дантесом]].
== [[w:Пушкинизмы|Пушкинизмы]] ==
::''Примечание: все следующие высказывания многократно цитировались в публикациях.''
 
==Цитаты==
{{Q|Вдохновение — это умение приводить себя в рабочее состояние. {{нет источника}} }}
===Отдельные заметки и записи===
{{Q|По смерти Петра I движение, переданное сильным человеком, всё ещё продолжалось в огромных составах государства преобразованного. Связи древнего порядка вещей были прерваны навеки <…>. Народ, упорным постоянством удержав бороду и русский кафтан, доволен был своей победою и смотрел уже равнодушно на немецкий образ жизни обритых своих бояр. <…>
Ничтожные наследники северного исполина, изумлённые блеском его величия, с суеверной точностию подражали ему во всём, что только не требовало нового вдохновения. Таким образом, действия правительства были выше собственной его образованности и добро производилось ненарочно, между тем как азиатское невежество обитало при дворе.
[[Пётр I]] не страшился народной свободы, неминуемого следствия просвещения, ибо доверял своему могуществу и презирал человечество, может быть, более чем [[Наполеон]].
Аристокрация после его неоднократно замышляла ограничить самодержавие; к счастию, хитрость государей торжествовала над честолюбием вельмож, и образ правления остался неприкосновенным. Это спасло нас от чудовищного феодализма, и существование народа не отделилось вечною чертою от существования дворян. <…>
Униженная Швеция и уничтоженная Польша, вот великие права [[Екатерина II|Екатерины]] на благодарность русского народа. Но со временем история оценит влияние её царствования на нравы, откроет жестокую деятельность её деспотизма под личиной кротости и терпимости, народ, угнетенный наместниками, казну, расхищенную любовниками, покажет важные ошибки её в политической экономии, ничтожность в законодательстве, отвратительное фиглярство в сношениях с философами её столетия — и тогда голос обольщённого [[Вольтер]]а не избавит её славной памяти от проклятия России. <…>
Екатерина знала плутни и грабежи своих любовников, но молчала. Ободрённые таковою слабостию, они не знали меры своему корыстолюбию, и самые отдаленные родственники временщика с жадностию пользовались кратким его царствованием. Отселе произошли сии огромные имения вовсе неизвестных фамилий и совершенное отсутствие чести и честности в высшем классе народа. От канцлера до последнего протоколиста всё крало и всё было продажно. Таким образом развратная государыня развратила своё государство.
Екатерина уничтожила звание (справедливее, название) рабства{{#tag:ref|Своим указом от 15 февраля 1786 г. запретила употребления слова «раб» при подписании бумаг, ей адресованных, заменив впредь на: «всеподданнейший» или «верноподданный»<ref name="п108">Б. В. Томашевский. Примечания // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений в 10 т. Т. 8. Автобиографическая и историческая проза. История Пугачева. Записки Моро де Бразе. — 2-е изд., доп. — М.: Академия наук СССР, 1958.</ref>.||group="комм."}}, а раздарила около миллиона государственных крестьян (т. е. свободных хлебопашцев) и закрепостила вольную Малороссию и польские провинции. Екатерина уничтожила пытку — а тайная канцелярия процветала под её патриархальным правлением; Екатерина любила просвещение, а [[Николай Иванович Новиков|Новиков]], распространивший первые лучи его, перешёл из рук [[w:Шешковский, Степан Иванович|Шешковского]] (домашний палач кроткой Екатерины) в темницу, где и находился до самой её смерти. [[Александр Радищев|Радищев]] был сослан в Сибирь; [[Яков Борисович Княжнин|Княжнин]] умер под розгами{{#tag:ref|Романтическая легенда<ref name="п108"/>.||group="комм."}} — и [[Фонвизин]], которого она боялась, не избегнул бы той же участи, если б не чрезвычайная его известность. <…>
Царствование [[Павел I|Павла]] доказывает одно: что и в просвещённые времена могут родиться [[Калигула|Калигулы]]. Русские защитники самовластия в том несогласны и принимают славную шутку [[Анна де Сталь|г-жи де Сталь]] за основание нашей конституции: En Russie le gouvernement est un despotisme mitigé par la strangulation («Правление в России есть самовластие, ограниченное удавкою»){{#tag:ref|Вольная цитата из «Десяти лет изгнания»<ref name="п108"/>, которая сама является реминисценцией на афоризм [[Никола Шамфор]]а о Франции из «Характеров и анекдотов»<ref>[[Юрий Лотман]]. Еще о «славной шутке» мадам де Сталь (''из'': Несколько заметок к проблеме «Пушкин и французская литература») // Литература и искусство в системе культуры. — М., 1988. — С. 378-393.</ref>.||group="комм."}}.|Автор=«Заметки по русской истории XVIII века», 1822}}
 
{{Q|«Александр Сергеевич, <…> как это вы могли ужиться с [[w:Инзов, Иван Никитич|Инзовым]], а не ужились с графом [[w:Воронцов, Михаил Семёнович|Воронцовым]]?» — «Ваше величество, генерал Инзов добрый и почтенный старик, он русский в душе; он не предпочитает первого английского шалопая всем известным и неизвестным своим соотечественникам. Он уже не волочится, ему не 18 лет от роду; страсти, если и были в нем, то уж давно погасли. Он доверяет благородству чувств, потому что сам имеет чувства благородные, не боится насмешек, потому что выше их, и никогда не подвергнется заслуженной колкости, потому что он со всеми вежлив, не опрометчив, не верит ''вражеским пасквилям''. Ваше величество, вспомните, что всякое слово вольное, всякое сочинение противузаконное приписывают мне так, как всякие остроумные вымыслы князю [http://feb-web.ru/feb/pushkin/chr-abc/chr/chr-4824.htm Цицианову]<ref name="п108"/> От дурных стихов не отказываюсь, надеясь на добрую славу своего имени, а от хороших, признаюсь, и силы нет отказываться. Слабость непозволительная».|Комментарий=см. также [[Письма Александра Пушкина#1824|письмо]] А. И. Тургеневу, 14 июля 1824|Автор=<Воображаемый разговор с Александром I>, конец 1824 — начало 1825}}
{{Q|Во всяком случае, в аду будет много хорошеньких, там можно будет играть в шарады.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|Первые восемь томов [[История государства Российского|«Русской истории»]] Карамзина вышли в свет. <…> Появление сей книги (так и быть надлежало) наделало много шуму и произвело сильное впечатление, 3000 экземпляров разошлись в один месяц (чего никак не ожидал и сам Карамзин) — пример единственный в нашей земле. Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка — Коломбом. <…> Молодые якобинцы негодовали; несколько отдельных размышлений в пользу самодержавия, красноречиво опровергнутые верным рассказом событий казались им верхом варварства и унижения. Они забывали, что Карамзин печатал «Историю» свою в России; что государь, освободив его от цензуры, сим знаком доверенности некоторым образом налагал на Карамзина обязанность всевозможной скромности и умеренности.|Комментарий=видимо, фрагмент уничтоженных после событий 14 декабря 1825 г. «Записок»<ref name="п108"/>|Автор=«Карамзин», <1824-25>}}
{{Q|Даже люди, выдающие себя за усерднейших почитателей прекрасного пола, не предполагают в женщинах ума, равного нашему, и, приноравливаясь к слабости их понятия, издают ученые книжки для дам, как будто для детей.<ref name="Дмм"/>}}
 
* см. [[Критика и публицистика Александра Пушкина#«Отрывки из писем, мысли и замечания»|«Отрывки из писем, мысли и замечания»]], 1827
{{Q|Должно стараться иметь большинство на своей стороне: не оскорбляйте же глупцов.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|В 1821 году начал я мою биографию и несколько лет сряду занимался ею. В конце 1825 года, при открытии [[восстание декабристов|нещастного заговора]], я принужден был сжечь свои тетради, которые могли замешать имена многих, а может быть, и умножить число жертв. Не могу не сожалеть об их потере, они были бы любопытны: я в них говорил о людях, которые после сделались историческими лицами, со всею откровенностью дружбы или короткого знакомства.<ref>В. В. Вересаев, «[[Пушкин в жизни]]», 1926 (3-е изд. 1928), VIII.</ref>|Автор=«Родословная Пушкиных и Ганнибалов», 1830}}
{{Q|Желудок просвещенного человека имеет лучшие качества доброго сердца: чувствительность и благодарность.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|[[Переводчик]]и — почтовые лошади просвещения.|Комментарий=1830}}
{{Q|Зависть — сестра соревнования, следственно из хорошего роду.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|Средства, которыми совершают [[революция|переворот]], не те, которыми его укрепляют. — Пётр I одновременно [[Робеспьер]] и Наполеон. (Воплощённая революция).
{{Q|Зачем кусать нам груди кормилицы нашей; потому что зубки прорезались?<ref name="Дмм"/>}}
Высшая [[знать]], если она не наследственная (на деле), является ''знатью пожизненной''; средство окружить деспотизм преданными наёмниками и подавить всякое сопротивление и всякую независимость.
Наследственность высшей знати есть гарантия её независимости — противоположное неизбежно явится средством тирании, или скорее трусливого и дряблого деспотизма.<ref>Перевод В. В. Гиппиуса // А. С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 16 т. Т. 12. Критика. Автобиография. — М., Л.: Изд. Академии наук СССР, 1949. — С. 485.</ref>|Оригинал=Les moyens avec lesquels on accomplit une révolution, ne sont plus ceux qui la consolident. — Pierre I est tout à la fois Robespierre et Napoléon (La Révolution incarnée.)
La haute-noblesse n'étant pas héréditaire (de fait) elle est donc ''noblesse à vie''; moyen d'entourer le despotisme de stipendiaires dévoués et d'étouffer toute opposition et toute indépendance.
L'hérédité de haute-noblesse est une garantie de son indépendance — le contraire est nécessairement moyen de tyrannie, ou plutôt d'un despotisme lâche et mou.|Автор=<О дворянстве>, около 1830}}
 
{{Q|Что такое [[дворянство]]? потомственное сословие народа высшее, т. е. награжденное большими преимуществами касательно собственности и частной свободы. Кем? народом или его представителями. С какою целию? с целию иметь мощных защитников или близких ко властям и непосредственных предстателей. Какие люди составляют сие сословие? люди, которые имеют время заниматься чужими делами. <…>
{{Q|Злы только дураки и дети.<ref name="Дмм"/>|Комментарий=со слов [[w:Керн, Анна Петровна|Анны Керн]]}}
Кто составляет дворянство в республиках? [[буржуа|Богатые люди]]<ref>С. Л. Франк, «Пушкин как политический мыслитель», 1937.</ref>, которыми народ кормится.
А в государствах? Военные люди, которые составляют гвардию и войско государево.
Чем кончится дворянство в республиках? Аристократическим правлением. А в государствах? Рабством народа.|Автор=<О дворянстве>, 1830}}
 
{{Q|[[Сальери|Завистник]], который мог освистать [[Дон-Жуан (опера)|Дон-Жуана]], мог отравить [[Моцарт|его творца]].|Комментарий=о том, что Сальери якобы освистал оперу на первом представлении, однако его там не было<ref>Алексеев М. П. "Моцарт и Сальери". Комментарии // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений / Гл. ред.: М. Горький, В. П. Волгин, Ю. Г. Оксман, Б. В. Томашевский, М. А. Цявловский. — Л.: АН СССР, 1935. — Т. 7. Драматические произведения. — С. 525.</ref>|Автор=1832}}
{{Q|Кс. находит какое-то сочинение глупым.
— Чем вы это докажете?
— Помилуйте, — простодушно уверяет он, — да я мог бы так написать.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|[[Гавриил Державин|Державина]] видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. [[Антон Дельвиг|Дельвиг]] вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую [[s:Водопад (Державин)|«Водопад»]]. Державин приехал. Он вошел в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: где, братец, здесь нужник? Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил своё намерение и возвратился в залу. <…> Державин был очень стар. <…> Экзамен наш очень его утомил. Он сидел, подперши голову рукою. Лицо его было бессмысленно, глаза мутны, губы отвислы: портрет его ([[commons:File:Gavrila Romanovich Derzhavin.jpg|где представлен он в колпаке и халате]]) очень похож. Он дремал до тех пор, пока не начался экзамен в русской словесности. Тут он оживился, глаза заблистали; он преобразился весь. Разумеется, читаны были его стихи, разбирались его стихи, поминутно хвалили его стихи. Он слушал с живостию необыкновенной. Наконец вызвали меня. Я прочёл мои [[w:Воспоминания в Царском Селе#Экзамен|«Воспоминания в Царском Селе»]], стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояние души моей: когда дошёл я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом... Не помню, как я кончил своё чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, и хотел меня обнять... Меня искали, но не нашли...|Комментарий=видимо, это выписка из «Записок», которые Пушкин уничтожил после [[w:восстание декабристов|событий 14 декабря 1825]]<ref name="п108"/>|Автор=«Державин», 1824-25 [1835]}}
{{Q|Не откладывай до ужина того, что можешь съесть за обедом.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|… [[Николай Полевой|Полевой]] <…> сделан членом-корреспондентом нашей Академии за [[История русского народа (Полевой)|свою шарлатанскую книгу]], писанную без смысла, без изысканий и безо всякой совести, — не говорю уже о плутовстве подписки…|Автор=заметка на полях письма П. А. Вяземского С. С. Уварову, ноябрь — декабрь 1836}}
{{Q|Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!|Автор=[[Капитанская дочка]], [[s:Капитанская дочка (Пушкин)/Глава XIII|гл. XIII]]}}
 
===Неоконченные художественные произведения===
{{Q|Нет ничего безвкуснее долготерпения и самоотверженности.<ref name="Дмм"/>|Комментарий=со слов Анны Керн}}
{{Q|Надобно жить в деревне, чтоб иметь возможность прочитать хвалёную [[Кларисса (роман)|Клариссу]]. Я благословясь начала с предисловия переводчика и, увидя в нём уверение, что хотя первые 6 частей скучненьки, зато последние б в полной мере вознаградят терпение читателя, храбро принялась за дело. Читаю том, другой, третий, — наконец добралась до шестого, — скучно, мочи нет. Ну, думала я, теперь буду я награждена за труд. Что же? Читаю смерть Клар[иссы], смерть Ловласа, и конец. Каждый т[ом] заключал в себе 2 части, и я не заметила перехода от 6 скучных к 6 занимательным.
<…> как странно читать в 1829 году [[роман]], писанный в 775-м. Кажется, будто вдруг из своей гостиной входим мы в старинную залу, <…> узнаём наших дядюшек, бабушек, но помолодевшими. Большею частию эти романы не имеют другого достоинства. Происшествие занимательно, положение хорошо запутано,— но Белькур говорит косо, но Шарлотта{{#tag:ref|Типичные имена персонажей в романах XVIII века<ref name="п106">Б. В. Томашевский. Примечания // Пушкин А. С. ПСС в 10 т. Т. 6. Художественная проза. — 1957.</ref>.||group="комм."}} отвечает криво. Умный человек мог бы взять готовый план, готовые характеры, исправить слог и бессмыслицы, дополнить недомолвки — и вышел бы прекрасный, оригинальный роман. Скажи это от меня моему неблагодарному P*{{#tag:ref|Видимо, это латинская P, сокращение фамилии Пушкина<ref name="п106"/>, как он иногда подписывал свои статьи<ref name="вац">В. Э. Вацуро. «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» // Повести покойного Ивана Петровича Белкина, изданные А. П.: 1830/1831. — М., 1981. — С. 19.</ref>.||group="комм."}}. Полно ему тратить ум в разговорах с англ[ичанками]! Пусть он по старой канве вышьет новые узоры и представит нам в маленькой раме картину света и людей, которых он так хорошо знает.|Комментарий=эту программу он реализовал в [[Повести Белкина|«Повестях Белкина»]]<ref name="вац"/>|Автор=<Роман в письмах>, 1829}}
 
{{Q|Аристокрация чин[овная]{{#tag:ref|См. выше <О дворянстве>.||group="комм."}} не заменит аристокрации родовой. Семейственные воспоминания дворянства должны быть историческими воспоминаниями народа. Но каковы семейственные воспоминания у детей [[w:коллежский асессор|коллежского асессора]]?|Автор=там же}}
{{Q|Первая любовь всегда является делом чувствительности. Вторая — дело чувственности.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|Неуважение к [[предок|предкам]] есть первый признак дикости и безнравственности.|Автор=<Гости съезжались на дачу…>, 1830}}
{{Q|Переводчики — почтовые лошади просвещения.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|Выходила медведиха
{{Q|Поэзия выше нравственности — или по крайней мере совсем иное дело.<ref name="Дмм"/>}}
Со милыми детушками медвежатами
Погулять, посмотреть, себя показать. <…>
Как завидела медведиха
Мужика со рогатиной,
Заревела медведиха,
Стала кликать малых детушек <…>.
Становитесь, хоронитесь за меня.
Уж как я вас мужику не выдам
И сама мужику жопу выем.|Автор=[[w:Сказка о медведихе|<Сказка о медведихе>]], 1830 [1855]}}
 
{{Q|Все говорили о близкой [[Отечественная война 1812 года|войне]] и сколько помню, довольно легкомысленно. [[w:галломания|Подражание французскому]] тону времен Людовика XV было в моде. Любовь к отечеству казалась педанством. Тогдашние умники превозносили [[Наполеон]]а с фанатическим подобострастием и шутили над нашими неудачами. К несчастию, заступники отечества были немного простоваты; они были осмеяны довольно забавно и не имели никакого влияния. Их патриотизм ограничивался жестоким порицанием употребления французского языка в обществах, введения иностранных слов, грозными выходками противу [[w:Кузнецкий мост (Москва)|Кузнецкого моста]] и том[у] подоб[ным]. Молодые люди говорили обо всём русском с презрением или равнодушием и, шутя, предсказывали России участь [[w:Рейнский союз|Рейнской конфедерации]]. <…>
{{Q|Поэзия, прости господи, должна быть глуповата.<ref name="Дмм"/>}}
Вдруг известие о нашествии и воззвание государя поразили нас. Москва взволновалась. Появились простонародные листки графа [[w:Ростопчин, Фёдор Васильевич|Растопчина]]; народ ожесточился. Светские балагуры присмирели; дамы вструхнули. Гонители французского языка и Кузнецкого моста взяли в обществах решительный верх и гостиные наполнились 10 патриотами: кто высыпал из табакерки французской табак и стал нюхать русской; кто сжёг десяток французских брошюрок, кто отказался от лафита и принялся за кислые щи. Все закаились говорить по-французски; все закричали о [[w:Пожарский, Дмитрий Михайлович|Пожарском]] и [[w:Кузьма Минин|Минине]], и стали проповедовать народную войну, собираясь на долгих отправиться в саратовские деревни.|Автор=«Рославлев», 1831 [1836]}}
 
===Приписываемое===
{{Q|Разберись, кто прав, кто виноват, да обоих и накажи.<ref name="Дмм"/>|Автор=[[Капитанская дочка]]}}
:::''Пушкину, как при жизни, так и после смерти общественное мнение приписывало многоженство эпиграмм''.
 
{{Q|Точность — вежливость поваров.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|Шпионы подобны букве ''ъ''. Они нужны в некоторых только случаях, но и тут можно без них обойтись, а они привыкли всюду соваться.<ref name="Дмм"/>}}
 
{{Q|Я пишу для себя, а печатаю для денег.<ref name="Дмм"/>}}
 
== Цитаты ==
=== Из писем ===
{{Q|Цитата= ... Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал.|Автор=Письмо П. Я. Чаадаеву 19 октября 1836 г.|Комментарий=|Оригинал=}}
 
=== Мысли в прозе ===
{{Q|В некотором азиатском народе мужчины каждый день, восстав от сна, благодарят Бога, создавшего их не женщинами.}}
{{Q|... Правительство есть единственный европеец в России; оно плохо, но оно могло бы быть ещё в тысячу раз хуже, и никто бы этого даже не заметил.<ref name="Семёнов">{{книга|автор=Коллектив авторов СПбГУ под ред. [[Николай Юрьевич Семёнов|Н.Ю. Семёнова]], под рец. акад. [[Александр Александрович Фурсенко|Фурсенко]].|заглавие=«Управленческая элита Российской Империи (1802-1917)»|ссылка=|место=С-Пб.|издательство=Лики России|год=2008|страниц=696|}}</ref>{{rp|12}}|Автор=}}
{{Q|Жеманство и напыщенность более оскорбляют, чем простонародность. Откровенные, оригинальные выражения простолюдинов повторяются и в высшем обществе, не оскорбляя слуха, между тем как чопорные обиняки провинциальной вежливости возбудили бы общую улыбку.}}
{{Q|Неуважение к предкам есть первый признак дикости и безнравственности […] Гордиться [[Слава|славою]] своих предков не только можно, но и должно, не уважать оной есть постыдное малодушие.}}
{{Q|Разве у хорошеньких женщин должен быть характер?}}
{{Q|Я, конечно, презираю отечество моё с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.}}
{{Q|«Я всякий раз чувствую жестокое угрызение совести, — сказал мне однажды Пушкин в откровенном со мною разговоре, — когда вспоминаю, что я, может быть, первый из русских начал торговать поэзией. Я, конечно, выгодно продал свой Бахчисарайский Фонтан и Евгения Онегина, но к чему это поведет нашу поэзию, а может быть, и всю нашу литературу? Уж, конечно, не к добру. Признаюсь, я завидую Державину, Дмитриеву, Карамзину: они бескорыстно и безукоризненно для совести подвизались на благородном своем поприще, на поприще словесности, а я?» — Тут он тяжело вздохнул и замолчал.|Комментарий=([[Семён Егорович Раич|С. Е. Раич]]). Галатея, 1839, ч. IV, № 29, стр. 197. Источник: В. Вересаев. Пушкин в жизни.}}
{{Q|Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть ''случая'' — мощного, мгновенного орудия провидения<ref>{{книга|автор=Пушкин А. С.|часть=О втором томе «Истории русского народа» Н. А. Полевого |заглавие=Собрание сочинений. В 10-ти томах|том=6. Критика и публицистика. Примечания Ю. Г. Оксмана|место=М.|год=1976|издательство= Художественная литература|страницы=284|
тираж=500000}}</ref>.}}
{{Q|Европа в отношении к России всегда была столь же невежественна, как и неблагодарна<ref>{{книга|автор=Пушкин А. С.|часть=О ничтожестве литературы русской |заглавие=Собрание сочинений. В 10-ти томах|том=6. Критика и публицистика. Примечания Ю. Г. Оксмана|место=М.|год=1976|издательство= Художественная литература|страницы=361|
тираж=500000}}</ref>.}}
{{Q|Цитата=Шутки г. Сенковского насчет невинных местоимений ''сей, сия, сие, оный, оная, оное'' — не что иное, как шутки. Вольно же было публике и даже не которым писателям принять их за чистую монету. Может ли письменный язык быть совершенно подобным разговорному? Нет, так же, как разговорный язык никогда не может быть совершенно подобным письменному. Не одни местоимения ''сей'' и ''оный'', но и причастия вообще и множество слов необходимых обыкновенно избегаются в разговоре.|Автор=«[[s:С 1836-1846/ВТ/Том III/Письмо к издателю|Письмо к издателю]]», 1836|Комментарий=}}
{{Q|…Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал.|Оригинал=…Je vous jure sur mon honneur, que pour rien au monde je n'aurais voulu changer de patrie, ni avoir d'autre histoire que celle de nos ancêtres, telle que Dieu nous l'a donnée<ref>{{книга|автор=Пушкин А. С.|заглавие=Собрание сочинений. В 10-ти томах|том=10. Письма 1831—1837. Примечания И. Семенко|место=М.|год=1978|издательство=Художественная литература|страницы=285—288|
тираж=500000}}</ref>.|Автор=Письмо П. Я. Чаадаеву от 19 октября 1836 года (на французском языке).}}
 
=== Об известных людях ===
{{Q|Властитель слабый и лукавый,
Плешивый щеголь, враг труда,
Нечаянно пригретый славой,
Над нами царствовал тогда.|Автор=об [[Александр I|Александре I]], [[Евгений Онегин (роман)|«Евгений Онегин»]], десятая глава (1830)}}
 
{{Q|Недаром лик сей двуязычен.
Таков и был сей властелин:
К противочувствиям привычен,
В лице и в жизни арлекин.|Автор=об Александре I, [[s:К бюсту завоевателя (Пушкин)|К бюсту завоевателя]] (1828 или 1829)}}
 
{{Q|В нём много от прапорщика и немного от Петра Великого.|Автор=о [[Николай I|Николае I]], дневник, 1834}}
 
{{Q|… Сын лени вдохновенный,
О [[Антон Антонович Дельвиг|Дельвиг]] мой...|Автор=[[s:19 октября (Пушкин)|«19 октября»]]}}
 
{{Q|Сентиментальный тигр.<ref name="Дмм">Мысли, афоризмы и шутки знаменитых мужчин (изд. 4-е, дополненное) / составитель Душенко К. В. — М.: Эксмо, 2004.</ref>|Автор=о [[Максимилиан Робеспьер|Максимилиане Робеспьере]], дневник}}
 
{{Q|Ты мешаешь сёстрам, потому что надобно быть твоим мужем, чтобы ухаживать за другими в твоём присутствии.<ref name="Дмм"/>|Автор=письмо [[Наталья Николаевна Гончарова|Наталье Гончаровой]]}}
 
===Приписываемые цитаты===
{{Q|Мы добрых граждан позабавим
И у позорного столпа
Кишкой последнего [[поп]]а
Последнего царя удавим.|Комментарий=парафраз из «Максим и мыслей» [[Никола Шамфор]]а (были в IV томе парижских «Сочинений Шамфора» 1812 г., которые имел Пушкин); В. В. Набоков предполагал авторство эпиграммы [[Евгений Баратынский|Е. Баратынского]]<ref>Владимир Набоков. Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин» [1964]. — СПб.: Искусство-СПБ, 1999. — К главе восьмой, XXXV.</ref>|Автор=[[s:Мы добрых граждан позабавим (Пушкин)|эпиграмма]], 1817-1819}}
Последнего царя удавим.|Комментарий=[[s:Мы добрых граждан позабавим (Пушкин)|1817-1819]]}}
 
==Статьи об отдельных аспектах творчества==
== Цитаты из произведений ==
См.* '''[[:Категория:Произведения Александра Пушкина]]'''
* [[Стихотворения Александра Пушкина|Стихотворения]]
* [[Дневники Александра Пушкина|Дневники]]
* [[Критика и публицистика Александра Пушкина|Критика и публицистика]]
* [[Письма Александра Пушкина|Письма]]
* [[Разговоры Александра Пушкина|Разговоры]]
 
==О Пушкине==
=== Стихотворные отрывки ===
* см. статьи с цитатами о [[Цитаты об Александре Пушкине|творчестве]], [[Биографические цитаты об Александре Пушкине|биографии]] ([[последняя дуэль Александра Пушкина|последней дуэли]], [[смерть Александра Пушкина|смерти]], [[похороны Александра Пушкина|похоронах]]), и ''[[:Категория:Пушкинистика]]''
{{Q|Водились Пушкины с царями,
Из них был славен не один.
Когда тягался с поляками
Нижегородский мещанин.|Автор=[[s:Моя родословная (Пушкин)|Моя родословная]](1830)}}
 
==Комментарии==
{{Q|Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
<...>
 
И [[сердце]] бьётся в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество и [[вдохновенье]],
И [[жизнь]], и слёзы, и [[любовь]].|Автор=[[s:К *** Керн (Пушкин)|«К ***»]], не позднее 19 июля 1825}}
 
{{Q|Хвалу и клевету приемли равнодушно, и не оспаривай глупца.|Автор=[[s:Я памятник себе воздвиг нерукотворный (Пушкин)|«Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»]]}}
 
{{Q|[[Друзья]] мои, прекрасен наш союз
Он как душа неразделим и вечен —
Неколебим, свободен и беспечен
Срастался он под сенью дружных муз.
Куда бы нас ни бросила [[судьба|судьбина]]
И счастие куда б ни повело,
Всё те же мы: нам целый мир чужбина;
Отечество нам Царское Село.|Комментарий=[[s:19 октября (Пушкин)|«19 октября»]]}}
 
{{Q|Не дай мне [[Бог]] сойти с ума
— Уж лучше посох да сума…|Автор=[[s:Не дай мне Бог сойти с ума (Пушкин)|«Не дай мне Бог...»]]}}
 
{{Q|И может быть на мой закат печальный блеснёт [[любовь]] улыбкою прощальной.|Автор=[[s:Элегия (Пушкин)|«Элегия»]]}}
 
{{Q|Нет ни в чём Вам благодати,
С [[Счастье|счастием]] у Вас разлад,
И прекрасны Вы некстати,
И умны Вы невпопад.|Автор=[[s:Нет ни в чём Вам благодати (Пушкин)|«Нет ни в чём Вам благодати...»]]}}
 
{{Q|[[Лесть|Льстецы]], льстецы! старайтесь сохранить
И в [[Подлость|подлости]] осанку [[Благородство|благородства]].|Автор=эпиграмма на Воронцова, 1825}}
 
{{Q|Так точно дьяк, в приказах поседелый,
Спокойно зрит на правых и виновных,
[[Добро|Добру]] и [[зло|злу]] внимая [[Равнодушие|равнодушно]],
Не ведая ни жалости, ни [[гнев]]а.|Автор=«[[Борис Годунов (Пушкин)|Борис Годунов]]»}}
 
{{Q|Ах, обмануть меня не трудно!..
Я сам обманываться рад!|Автор=[[s:Признание (Пушкин)|«Признание»]]}}
 
{{Q|Глаголом жги сердца людей.|Автор=[[s:Пророк (Пушкин)|«Пророк»]]}}
 
{{Q|Сильна ли Русь? Война, и мор,
И бунт, и внешних бурь напор
Её, беснуясь, потрясали —
Смотрите ж: всё стоит она!|Автор=[[s:Бородинская годовщина (Пушкин)|«Бородинская годовщина»]]}}
 
{{Q|[[Корабль]] испанский трёхмачто́вый,
Пристать в [[Голландия|Голландию]] готовый:
На нём мерзавцев сотни три,
Две [[обезьяны]], бочки [[золото|злата]],
Да груз богатый [[шоколад|шоколата]],
Да [[сифилис|модная болезнь]]: она
Недавно вам подаренá.|Автор=«[[s:Сцена из Фауста (Пушкин)|Сцена из Фауста]]»}}
 
{{Q|У лукоморья [[дуб]] зелёный;
[[Золото|Златая]] цепь на дубе том:
И [[день|днём]] и [[ночь]]ю кот [[учёный]]
Всё ходит по цепи кругом...|Автор=«[[Руслан и Людмила]]»}}
 
{{Q|Сущий [[бес]] в проказах,
Сущая [[обезьяна]] [[лицо]]м,
Много, слишком много ветрености —
Да, таков Пушкин.<ref group="комм.">Стихотворение Пушкина «Mon Portrait» написано в оригинале по-французски, здесь приводится ''подстрочный (прозаический) перевод.''</ref>|Автор=«[[s:Mon Portrait (Пушкин)|Mon Portrait]]»}}
 
{{Q|Пока [[Свобода|свободою]] горим,
Пока сердца для [[Честь|чести]] живы,
Мой друг, [[Отчизна|отчизне]] посвятим
[[Душа|Души]] прекрасные порывы!|Автор=«[[s:К Чаадаеву (Пушкин)|К Чаадаеву]]»}}
 
{{Q|Товарищ, верь: взойдет она,
[[Звезда]] пленительного счастья,
[[Россия]] вспрянет ото сна,
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!|Автор=«К Чаадаеву»}}
 
{{Q|Внемлите [[истинна|истинне]] полезной:
Наш век — торгаш; в сей век железный
Без [[деньги|денег]] и [[свобода|свободы]] нет.|Автор=«Разговор книгопродавца с поэтом», 1824}}
 
{{Q|На это скажут мне с улыбкою неверной:
Смотрите, вы поэт уклонный, лицемерный,
Вы нас морочите - вам [[слава|слава]] не нужна,
Смешной и суетной вам кажется она;
Зачем же пишете? - Я? для себя. - За что же
Печатаете вы? - Для [[деньги|денег]]. - Ах, мой боже!
Как стыдно! - Почему ж?|Автор=«Стихотворения 1823-1836»}}
 
{{Q|Исполнен мыслями златыми,
Не понимаемый никем,
Перед распутьями земными
Проходишь ты, уныл и нем.
С толпой не делишь ты ни гнева,
Ни нужд, ни хохота, ни рева,
Ни удивленья, ни [[Труд|труда]].
Глупец кричит: куда? куда?
Дорога здесь. Но ты не слышишь,
Идешь, куда тебя влекут
Мечтанья [[Тайна|тайные]]; твой [[Труд|труд]]
Тебе награда; им ты дышишь,
А плод его бросаешь ты
Толпе, рабыне суеты.|Автор=«Езерский»}}
 
=== Прозаические отрывки ===
{{Q|Изо всех [[молодость|молодых]] людей, воспитанных в чужих краях (прости господи), царский [[арап]] всех более на человека походит.
— Конечно, — заметил Гаврила Афанасьевич, — [[человек]] он степенный и порядочный, не чета ветрогону… Это кто ещё въехал в ворота на двор? Уж не опять ли [[обезьяна]] заморская? Вы что зеваете, скоты? — продолжал он, обращаясь к [[слуга]]м, — бегите, отказать ему; да чтоб и впредь…|Автор=«[[s:Арап Петра Великого (Пушкин)|Арап Петра Великого]]»}}
{{Q|Что тебе [[Литва]] так слюбилась? Вот мы, отец Мисаил да я, [[грех|грешный]], как утекли из монастыря, так ни о чем уж и не [[дума]]ем. Литва ли, Русь ли, что гудок, что гусли: все нам равно, было бы вино… да вот и оно!..|Автор=«[[Борис Годунов (Пушкин)|Борис Годунов]]»}}
 
== Цитаты о Пушкине ==
::''Примечание: все следующие высказывания многократно цитировались в публикациях.''
<!--по хронологическому порядку-->
{{Q|Как Пушкин стихи пишет — перед ним стоит штоф ''славнейшей'' настойки — он хлоп стакан, другой, третий — и уж начнет писать!|Автор=[[Александр Пушкин]]|Комментарий=[http://feb-web.ru/feb/pushkin/texts/push10/v10/d10-351.htm Письмо Н. Н. Пушкиной 11 октября 1833 г.]}}
 
{{Q|Пушкин был совершенным выражением своего времени. Одаренный высоким поэтическим чувством и удивительною способностию принимать и отражать все возможные ощущения, он перепробовал все тоны, все лады, все аккорды своего века; он заплатил дань всем великим современным событиям, явлениям и мыслям, всему, что только могла чувствовать тогда Россия, переставшая верить в несомненность вековых правил, самою мудростию извлеченных из писаний великих гениев, и с удивлением узнавшая о других правилах, о других мирах мыслей и понятий, и новых, неизвестных ей дотоле, взглядах на давно известные ей дела и события. Несправедливо говорят, будто он подражал [[Андре Мари Шенье|Шенье]], [[Байрон]]у и другим: Байрон владел им не как образец, но как явление, как властитель дум века, а я сказал, что Пушкин заплатил свою дань каждому великому явлению. Да — Пушкин был выражением современного ему мира, представителем современного ему человечества; но мира русского, но человечества русского.|Автор=[[Виссарион Белинский]], «Литературные мечтания», 1834}}
 
{{Q|При имени Пушкина тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более называться национальным; это право решительно принадлежит ему. В нем, как будто в лексиконе, заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее раздвинул ему границы и более показал все пространство. Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится чрез двести лет. В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой же чистоте, в такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла.|Автор=[[Николай Гоголь]], «[[w:Несколько слов о Пушкине|Несколько о Пушкине]]», 1835}}
 
{{Q|[[Солнце русской поэзии]] закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет, в средине своего великого поприща!.. Более говорить о сем не имеем силы, да и не нужно: всякое русское [[сердце]] знает всю цену этой невозвратимой потери, и всякое русское сердце будет растерзано. Пушкин! Наш [[поэт]]! Наша [[радость]], наша народная [[слава]]!.. Неужели в самом деле нет уже у нас Пушкина! К этой мысли нельзя привыкнуть! 29 января 2 ч. 45 м пополудни.<ref name="Ashukin">{{книга
| автор = Ашукин Н. С., Ашукина М. Г.
| заглавие = Крылатые слова
| место = М.
| издательство = Худлит
| издание = 3-е изд
| год = 1966
| страницы = 627—628
}}</ref>|Комментарий=легендарный некролог, написанный в день [[смерть|смерти]] Пушкина и опубликованный на следующее утро в «Литературных прибавлениях к [[Русский инвалид|Русскому инвалиду]]»|Автор=[[Владимир Фёдорович Одоевский|Владимир Одоевский]] (или [[Андрей Александрович Краевский|Андрей Краевский]]), 11 февраля 1837 г.}}
 
{{Q|В Лицее он превосходил всех чувственностью, а после, в свете, предался распутствам всех родов, проводя дни и ночи в непрерывной цепи вакханалий и оргий. Должно дивиться, как и здоровье, и талант его выдержали такой образ жизни, с которым естественно сопрягались и частые гнусные болезни, низводившее его часто на край могилы. Пушкин не был создан ни для света, ни для общественных обязанностей, ни даже, думаю, для высшей любви или истинной дружбы. У него господствовали только две стихии: удовлетворение чувственным страстям и поэзия; и в обеих он ушел далеко.<ref>Цит. по: П. К. Губер. Дон-Жуанский список Пушкина. — Петербург, 1923.</ref>|Автор=М. А. Корф}}
 
{{Q|Пушкин не пренебрегал ни единым словом русским и умел, часто взявши самое простонародное слово из уст черни, оправлять его так в стихе своём, что оно теряло свою грубость. В этом отношении он сходствует с [[Данте|Дантом]], [[Шекспир]]ом, с нашим [[Ломоносов]]ым и [[Державин]]ым.<ref>Статья в критическом отделе журнала «Москвитянин». — 1841.</ref><ref>Русская критика XVIII-XIX веков. Хрестоматия / сост. В. И. Кулешов. — М.: Просвещение, 1978.</ref>|Автор=[[Степан Петрович Шевырёв|Степан Шевырёв]], 1841}}
 
{{Q|Пушкин как нельзя более национален и а то же время понятен для иностранцев. Он редко подделывается под народный язык русских песен, он выражает свою мысль такой, какой она возникает у него в уме. Как все великие поэты, он всегда на уровне своего читателя: он растёт, становится мрачен, грозен, трагичен; его стих шумит, как море, как лес, волнуемый бурею, но в то же время он ясен, светел, сверкающ, жаждет наслаждений, душевных волнений. Везде русский поэт реален в нём нет ничего болезненного, ничего из той преувеличенной психологической патологии, из того абстрактного христианского спиритуализма, которые так часто встречаются у немецких поэтов. Его муза — не бледное существо, с расстроенными нервами, закутанное в саван, это — женщина горячая, окружённая ореолом здоровья, слишком богатая истинными чувствами, чтобы искать воображаемых, достаточно несчастная, чтобы не выдумывать несчастья искусственные.|Автор=[[Александр Герцен]], «О Пушкине», 1850}}
 
{{Q|... значение Пушкина неизмеримо велико. Через него разлилось литературное образование на десятки тысяч людей, между тем как до него литературные интересы занимали немногих. Он первый возвёл у нас литературу в достоинство национального дела, между тем как прежде она была, по удачному заглавию одного из старинных журналов, «Приятным и полезным препровождением времени» для тесного кружка дилетантов. Он был первым поэтом, который стал в глазах всей русской публики на то высокое место, какое должен занимать в своей стране великий писатель. Вся возможность дальнейшего развития русской литературы была приготовлена и отчасти ещё приготовляется Пушкиным.|Автор=[[Николай Чернышевский]] «Сочинения Пушкина»}}
 
{{Q|А '''Пушкин — наше всё''': Пушкин — представитель всего нашего душевного, особенного, такого, что остается нашим душевным, особенным после всех столкновений с чужим, с другими мирами. Пушкин — пока единственный полный очерк нашей народной личности, самородок, принимавший в себя, при всевозможных столкновениях с другими особенностями и организмами, все то, что принять следует, отбрасывавший все, что отбросить следует, полный и цельный, но ещё не красками, а только контурами набросанный образ народной нашей сущности, образ, который мы долго еще будем оттенять красками. Сфера душевных сочувствий Пушкина не исключает ничего до него бывшего и ничего, что после него было и будет правильного и органически нашего. Сочувствия [[ломоносов]]ские, [[державин]]ские, [[w:Новиков, Николай Иванович|новиковские]], [[карамзин]]ские, сочувствия старой русской жизни и стремления новой, — все вошло в его полную натуру в той стройной мере, в какой бытие послепотопное является сравнительно с бытием допотопным, в той мере, которая определяется русскою душою.<ref>Аполлон Григорьев. [http://az.lib.ru/g/grigorxew_a_a/text_0510.shtml Литературная критика.] — М.: Художественная литература, 1967. С. 166.</ref>.|Автор=[[Аполлон Григорьев]], «Пушкин — Грибоедов — Гоголь — Лермонтов», 1859}}
 
{{Q|Потом он снял с руки кольцо и отдал Данзасу, прося принять его на [[память]]. При этом он сказал Данзасу, что не хочет, чтоб кто-нибудь мстил за него и что желает умереть [[христианство|христианином]].
Вечером ему сделалось хуже. В продолжение ночи страдания Пушкина до того усилились, что он решился [[самоубийство|застрелиться]]. Позвав [[слуга|человека]], он велел подать ему один из ящиков письменного стола; человек исполнил его волю, но, вспомнив, что в этом ящике были пистолеты, предупредил Данзаса.
Данзас подошёл к Пушкину и взял у него пистолеты, которые тот уже спрятал под одеяло; отдавая их Данзасу, Пушкин признался, что хотел застрелиться, потому что [[страдание|страдания]] его были невыносимы. |Автор=[[Александр Николаевич Аммосов|Александр Аммосов]], «[[:s:Последние дни жизни и кончина А. С. Пушкина. Со слов бывшего его лицейского товарища и секунданта К. К. Данзаса (Аммосов)|Последние дни жизни и кончина А.С.Пушкина]]...» <small>(1863)</small>}}
 
{{Q|Пушкин пользуется своею художественною виртуозностью, как средством посвятить всю читающую Россию в печальные тайны своей внутренней пустоты, своей духовной нищеты и своего умственного бессилия».<ref>[http://az.lib.ru/p/pisarew_d/text_0310-1.shtml Д. И. Писарев. Пушкин и Белинский. Глава вторая. Лирика Пушкина.]</ref>.|Автор=[[Дмитрий Писарев]], «Пушкин и Белинский», 1865}}
 
{{Q|Он дал окончательную обработку нашему языку, который теперь по своему богатству, силе, логике и красоте формы признается даже иностранными филологами едва ли не первым после древнегреческого; он отозвался типическими образами, бессмертными звуками на все веяния русской жизни.|Автор=[[Иван Тургенев]], [[s:речь по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве (Тургенев)| речь по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве]]}}
 
{{Q|Пушкин как раз приходит в самом начале правильного самосознания нашего, едва лишь начавшегося и зародившегося в обществе нашем после целого столетия с петровской реформы, и появление его сильно способствует освещению темной дороги нашей новым направляющим светом. <…> мы уже можем указать на Пушкина, на всемирность и всечеловечность его гения. Ведь мог же он вместить чужие гении в душе своей, как родные. В искусстве, по крайней мере, в художественном творчестве, он проявил эту всемирность стремления русского духа неоспоримо, а в этом уже великое указание. Если наша мысль есть фантазия, то с Пушкиным есть, по крайней мере, на чем этой фантазии основаться. Если бы жил он дольше, может быть, явил бы бессмертные и великие образы души русской, уже понятные нашим европейским братьям, привлек бы их к нам гораздо более и ближе, чем теперь, может быть, успел бы им разъяснить всю правду стремлений наших, и они уже более понимали бы нас, чем теперь, стали бы нас предугадывать, перестали бы на нас смотреть столь недоверчиво и высокомерно, как теперь еще смотрят. Жил бы Пушкин долее, так и между нами было бы, может быть, менее недоразумений и споров, чем видим теперь. Но Бог судил иначе.|Автор=[[Фёдор Достоевский]], речь на заседании Общества любителей российской словесности, 8 июня 1880}}
 
{{Q|Чувство красоты развито у него до высшей степени, как ни у кого. Чем ярче вдохновение, тем больше должно быть кропотливой работы для его исполнения. Мы читаем у Пушкина стихи такие гладкие, такие простые, и нам кажется, что у него так и вылилось это в такую форму. А нам не видно, сколько он употребил труда для того, чтобы вышло так просто и гладко...<ref>Русские писатели о Пушкине // Энциклопедия для детей. Русская литература. Т. 1. / глав. ред. М. Аксёнова — М: Аванта+, 1998. — С. 450.</ref>|Автор=[[Лев Толстой]]}}
 
{{Q|Прославил Пушкин русских нянек,
Но от убогого [[ум]]а
[[Тупость|Тупых]] Арин и [[грязь|грязных]] Танек
Прилипло много к нам [[дерьмо|дерьма]].|Автор=[[Пётр Васильевич Шумахер|Пётр Шумахер]], «[[s:И как и что у нас вообще? (Шумахер)|И как и что у нас вообще?]]}}
 
{{Q|Пушкину и в [[тюрьма|тюрьме]] было бы хорошо. [[Лермонтов]]у и в [[рай|раю]] было бы скверно.{{источник}}|[[Василий Розанов]], «Пушкин и Лермонтов», 1914<ref>''Впервые в'': «Новое Время», 1914, 9 октября.</ref>}}
 
{{Q|В поэзии Пушкина [[w:метонимия|метонимия]] и [[w:перифраза|перифраза]] являются основным элементом стиля... В этом отношении Пушкин продолжает традицию поэтов XVIII в.
...Тема о Пушкине как завершителе русского классицизма давно уже стоит на очереди, но требуются многочисленные предварительные работы по русскому языку XVIII в., которые до сих пор не сделаны. С другой стороны, возникает вопрос о «наследии Пушкина» в XIX в. Поэты XIX в. не были учениками Пушкина; после его смерти возобладала романтическая традиция, восходящая к [[Василий Андреевич Жуковский|Жуковскому]] и воспитанная под немецким влиянием.|Автор=В. М. Жирмунский|Комментарий=Задачи поэтики. 1919-1923|Оригинал=}}
 
{{Q|Вошло в обычай называть Пушкина великим национальным поэтом преимущественно перед всеми другими русскими поэтами. В наши дни это почти аксиома; но разрешите трактовать здесь аксиому, как теорему, еще подлежащую исследованию и критике.
<...>
Итак, по-видимому, мы приближаемся к выводу, который должен возмутить и оттолкнуть нас: Пушкин не был выразителем русской культуры. <...>
Такой вывод принять трудно. С некоторой тревогой и даже с гневом, мы начинаем перебирать вновь, звено за звеном, всю цепь наших посылок и заключений. Полно, не было ли в них какой-нибудь ошибки?
Да, отвечу я, ошибка была. Мы неправильно отождествили русскую культуру вообще с умственной культурой трех последних четвертей XIX столетия. Такое отождествление слишком узко и грешит отсутствием исторической перспективы.
XIX веку предшествовал XVIII, от него существенно отличный. К XVIII столетию принадлежал и его поэтическим выразителем оказался Пушкин.|Автор=П. К. Губер, «[[wikilivres:Дон-Жуанский список Пушкина (Губер)/Предисловие|Пушкин и русская культура]]», 1923}}
 
{{Q|Несмотря на всю свою славу, Пушкин при жизни не был достаточно глубоко оценен даже наиболее проницательными из своих современников. Он был любим и ценим как прекрасный лирик, как непревзойденный мастер стиха и слова — не более. [[Чаадаев]] всё-таки смотрел сверху вниз на его «изящный гений». Даже [[Жуковский]] с высоты своего переводного мистицизма считал его чем-то вроде гениального ребенка. Его истинный удельный вес и его значение далеко не постигались, как сам он, в сущности, не постиг, что такое [[Гоголь]]. Это не все: будучи о себе весьма высокого мнения, он все-таки сам себя тоже недооценивал. «Ты, [[Моцарт]], бог, и сам того не знаешь», — эти слова вполне можно было бы применить к нему самому.
Он был ещё жив, когда в довольно широких кругах читателей и критиков с ним начали сравнивать (и не всегда в его пользу) таких авторов, как [[w:Бенедиктов, Владимир Григорьевич|Бенедиктов]], [[w:Кукольник, Нестор Васильевич|Кукольник]]. Уже самая возможность сопоставлять эти имена показывает, до какой степени не понимали, о ком и о чем идет речь. В той или иной степени это непонимание продолжалось около полустолетия. Порой, как у [[Дмитрий Писарев|Писарева]], {{comment|оно принимало размеры и формы чудовищные|см., например, цитату из «Пушкин и Белинский» выше}}. Лишь после {{comment|знаменитой речи|на заседании Общества любителей российской словесности, 8 июня 1880; см. цитату выше}} [[Фёдор Достоевский|Достоевского]] Пушкин открылся не только как «солнце нашей поэзии», но и как пророческое явление. В этом открытии и заключается неоспоримое историческое значение этой речи, весьма оспоримой во многих ее критических частностях. Нисколько не удивительно, что, прослушав ее, люди обнимались и плакали: в ту минуту им дано было новое, необычайно возвышенное и гордое понятие не только о Пушкине, но и обо всей России, и о них самих в том числе.|Автор=[[Владислав Ходасевич]], «[[О пушкинизме (Ходасевич)|О пушкинизме]]», 1932.<ref>Владислав Ходасевич. О пушкинизме // Возрождение. — Париж, 27 декабря 1932. — № 2767.</ref>}}
 
{{Q|Пушкин — природа, непосредственно действующая самым редким своим способом: стихами. Поэтому правда, истина, прекрасное, глубина и тревога у него совпадают автоматически. Пушкину никогда не удавалось исчерпать себя даже самым великим своим произведением — и это оставшееся вдохновение, не превращенное прямым образом в данное произведение и всё же ощущаемое читателем, действует на нас неотразимо. Истинный поэт после последней точки не падает замертво, а вновь стоит у начала своей работы. У Пушкина окончания произведений похожи на морские горизонты: достигнув их, опять видишь перед собою бесконечное пространство, ограниченное лишь мнимой чертою.|Автор=[[Андрей Платонов]], «Пушкин — наш товарищ», 1937}}
 
{{Q|А вот как памятник Пушкина однажды пришёл к нам в гости. Я играла в нашей холодной белой зале. Играла, значит ― либо сидела под [[рояль|роялем]], затылком в уровень кадке с [[филодендрон]]ом, либо безмолвно бегала от ларя к зеркалу, лбом в уровень подзеркальнику. Позвонили, и залой прошёл господин. Из гостиной, куда он прошёл, сразу вышла [[мать]], и мне, тихо: «Муся! Ты видела этого господина?» ― «Да». ― «Так это ― сын Пушкина. Ты ведь знаешь памятник Пушкина? Так это его [[сын]]. Почётный опекун. Не уходи и не шуми, а когда пройдёт обратно ― гляди. Он очень похож на отца. Ты ведь знаешь его отца?»
Время шло. Господин не выходил. Я сидела и не шумела и глядела. Одна на венском стуле, в холодной зале, не смея встать, потому что вдруг ― пройдёт. Прошёл он ― и именно вдруг ― но не один, а с отцом и с матерью, и я не знала, куда глядеть, и глядела на мать, но она, перехватив мой [[взгляд]], гневно отшвырнула его на господина, и я успела увидеть, что у него на груди ― звезда.
― Ну, Муся, видела сына Пушкина?
― Видела.
― Ну, какой же он?
― У него на груди ― звезда.<ref>''[[Марина Ивановна Цветаева|М.И. Цветаева]]''. Проза поэта. — М.: Вагриус, 2001 г.</ref>|Автор=[[Марина Ивановна Цветаева|Марина Цветаева]], «Мой Пушкин», 1937}}
 
{{Q|Бедный Пушкин! Ему следовало бы жениться на [[w:Щёголев, Павел Елисеевич|Щёголеве]] и позднейшем пушкиноведении, и всё было бы в порядке. Он дожил бы до наших дней, присочинил бы несколько продолжений к «Онегину» и написал бы пять «Полтав» вместо одной. А мне всегда казалось, что я перестал бы понимать Пушкина, если бы допустил, что он нуждался в нашем понимании больше, чем в [[Наталья Николаевна Гончарова|Наталии Николаевне]].|Автор=[[Борис Пастернак]], «[[Люди и положения]]» («Девятисотые годы», 13), 1950-е}}
 
{{Q|У каждого из нас есть свой Пушкин, свое представление о нем, своя любовь к нему, своя неизгладимая горечь утраты.|Автор=[[Вениамин Каверин]], «[[Михаил Булгаков и его Мольер]]», 1962}}
 
{{Q|На «пламени», разделенном «поневоле», Пушкин строил свою жизнь, не подозревая, что такой пламень не есть истинный пламень и что в его время уже не может быть верности только потому, что женщина кому-то «отдана». Пушкин кончил свою жизнь из-за [[Наталья Николаевна Гончарова|женщины]], не понимая, что такое женщина, а уж он ли не знал её! [[Татьяна Ларина]] жестоко отомстила ему.<ref>Берберова Н. Курсив мой. Автобиография. М., 1996, с. 247. </ref>|Автор=[[Нина Николаевна Берберова|Нина Берберова]], «[[Курсив мой]]» (Автобиография), 1969, 1972}}
 
{{Q|Во имя Пушкина нельзя ненавидеть, резать и сажать в тюрьму.|Автор=[[Александр Шмеман]], дневники 1973—1983}}
 
{{Q|Бессчастный наш Пушкин! Сколько ему доставалось при жизни, но сколько и после жизни. За пятнадцать десятилетий сколько поименованных и безымянных пошляков упражнялись на нём, как на самой заметной мишени. Надо ли было засушенным рационалистам и первым нигилистам кого-то «свергать» — начинали, конечно, с Пушкина. Тянуло ли сочинять плоские анекдоты для городской черни — о ком же, как не о Пушкине? Зудело ли оголтелым ранне-советским оптимистам кого-то «[[w:Пощёчина общественному вкусу|сбрасывать с корабля современности]]» — разумеется, первого Пушкина.|Автор=[[Александр Солженицын]], «[[…Колеблет твой треножник]]», 1984}}
 
{{Q|Пушкин — наше величайшее национальное достояние, он всегда с нами, он высший критерий для наших душ, нашей нравственности. <…> Тайна безмерного обаяния Пушкина в том, что он в каждое мгновение жизни, в каждой ее песчинке видел, ощущал, переживал огромный, вечный, вселенский смысл. И потому он не просто любил жизнь во всех ее проявлениях, жизнь была для него величайшим таинством, величайшим действом. И потому он был велик во всем: и в своих надеждах, и в своих заблуждениях, и в своих победах, и в своей любви к людям, к природе, в любви к Родине, к ее истории, её будущему.|Автор=[[Дмитрий Лихачёв]], «Пушкин дорог нам всем», 1988}}
 
{{Q|В эти полтора столетия соперничали и сменяли друг друга два взгляда на Пушкина и два стиля суждений о нем — то, что названо пушкинским мифом, и научное пушкиноведение.|Автор=С. Г. Бочаров, «Заклинатель и властелин многообразных стихий», 1999}}
 
== Комментарии ==
{{примечания|group=комм.}}
 
==Примечания==
== Источники ==
{{примечания}}
 
==Ссылки==
* [http://az.lib.ru/p/pushkin_a_s/ Собрание сочинений на Lib.Ru/Классика]
* [http://feb-web.ru/feb/pushkin/default.asp Электронное научное издание «Пушкин»] // Фундаментальная Электронная Библиотека
* [http://pushkin.niv.ru/ Отдел о Пушкине] на сайте niv.ru (Наука. Искусство. Величие)
 
{{DEFAULTSORT:Пушкин, Александр Сергеевич}}