Бархан: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
череда |
городку в близком будущем грозила гибель |
||
Строка 10:
Подымались. Шли дальше. На вершину бархана выполз один. Обернувшись, показал дико ощеренный [[череп]] и провопил:
― [[Аральское море|Арал]]!.. Братцы!..<ref>«Военные приключения» (сборник). Повести и рассказы. ― М.: «Воениздат», 1965 г.</ref>|Автор=[[Борис Андреевич Лавренёв|Борис Лавренёв]], «Сорок первый», 1924}}
{{Q|Впрочем это был только хуанфын, т. е. желтый [[ветер]], по определению [[китайцы|китайцев]]; более сильный, когда от массы пыли становится темно, они называют хыйфын, т. е. черный ветер. Эти пески отвоевали уже от культуры всю площадь между речкой и городком, шириной около 7―8 км; в промежутках между барханами можно было еще различить следы борозд пашен и валики по межам; кое-где попадались погибающие [[дерево|деревья]]. Пески были нанесены ветрами с северо-запада, где в [[:w:Ордос|Ордосе]] расположена огромная площадь их. В этот день ветер дул с юго-запада, и можно было наблюдать, как быстро он переформировывал барханы, созданные господствующими северо-западными ветрами, выдувая глубокие борозды на гребнях и перемещая рога. Городок Нинтяольян небольшой и отчасти состоит из развалин; на него уже надвинулись пески с запада и северо-запада, образующие холмы до 3―5 м высоты на дворах и улицах; некоторые дома уже скрылись в песке до крыши или до половины стен, и городку в близком будущем грозила гибель.<ref name="Кяхта">''[[:w:Владимир Афанасьевич Обручев|Обручев В.А.]]'' От Кяхты до Кульджи. Путешествие в Центральную Азию и Китай. — М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1940 г.</ref>|Автор=[[Владимир Афанасьевич Обручев|Владимир Обручев]], «Путешествие в Центральную Азию и Китай», 1940}}
{{Q|Мы выехали, несмотря на то что над песками уже дрожала дымка знойного марева. Навстречу нам шли без конца все новые и новые волны застывшего душного моря песка. Желтый цвет песка иногда сменялся красноватым или серым; разноцветные переливы солнечной игры временами бежали по склонам песчаных бугров. Иногда на гребнях барханов колыхались какие-то сухие и жесткие [[трава|травы]] ― жалкая вспышка жизни, которая не могла победить общего впечатления умершей земли… Мельчайший [[песок]] проникал всюду, ложась матовой пудрой на черную клеенку сиденья, на широкий верхний край переднего щитка, на [[записная книжка|записную книжку]], стекло [[компас]]а. Песок хрустел на зубах, царапал воспаленное [[лицо]], делал кожу рук шершавой, покрывал все вещи в кузове. На остановках я выходил из машины, взбирался на самые высокие барханы, пытаясь увидеть в бинокль границу жутких песков. Ничего не было видно за палевой дымкой. Пустыня казалась бесконечной. Глядя на машину, стоящую накренясь на один бок, с распахнутыми, как крылья, дверцами, я старался победить [[тревога|тревогу]], временами овладевавшую мною.<ref name="Ефремов">''[[Иван Антонович Ефремов|И.А.Ефремов]]''. «Нимб дракона». ― М.: Молодая Гвардия, 1992 г.</ref>|Автор=[[Иван Антонович Ефремов|Иван Ефремов]], «Олгой-Хорхой», 1943}}
| |||