Антон Павлович Чехов: различия между версиями

{{Q|[[Писатель|Писатели]], которых мы называем вечными или просто хорошими и которые пьянят нас, имеют один общий и весьма важный признак: они куда-то идут и Вас зовут туда же...же… Лучшие из них реальны и пишут [[жизнь]] такою, какая она есть, но оттого, что каждая строка пропитана, как соком, сознанием цели, Вы, кроме жизни, какая есть, чувствуете ещё ту жизнь, какая должна быть, и это пленяет Вас.<ref>''Макашин С. Макашин.'' Сатиры смелый властелин // Собр. соч. Салтыкова-Щедрина в 10 Т. Т. 1. — М.: Правда, 1988. — С. 23.</ref>}}

{{Q|Следует избегать некрасивых, неблагозвучных слов. Я не люблю слов с обилием шипящих и свистящих звуков, избегаю их.<ref>Благозвучие речи // ''Розенталь Д. Э. Розенталь.'' Справочник по правописанию и стилистике. — М.: Комплект, 1997.</ref>}}

{{Q|Что писатели-дворяне брали у [[природа|природы]] даром, то разночинцы покупают ценою [[молодость|молодости]]. Напишите-ка рассказ о том, как молодой человек, сын крепостного, бывший лавочник, гимназист и студент, воспитанный на чинопочитании, целовании поповских рук, поклонении чужим мыслям <...…> выдавливает из себя по каплям [[раб]]а и как он, проснувшись в одно прекрасное утро, чувствует, что в его жилах течет уже не рабская [[кровь]], а настоящая человеческая.|Комментарий=из письма [[Алексей Сергеевич Суворин|А. С. Суворину]] (7 января 1889 г.)}}

::''Основной источник''<ref>Т. 17. Записные книжки. Записи на отдельных листах. Дневники / ред. тома Г. А. Бялый. — 1980. — 528 с. // ''Чехов А. П.'' Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького; гл. ред. Н. Ф. Бельчиков — М.: Наука, 1974—1982.</ref>

::''Основной источник''<ref>Письма в 12 томах // ''Чехов А. П.'' Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького; гл. ред. Н. Ф. Бельчиков — М.: Наука, 1974—1982.</ref>

{{Q|Что писатели-дворяне брали у природы даром, то разночинцы покупают ценою молодости. Напишите-ка рассказ о том, как молодой человек, сын крепостного, бывший лавочник, певчий, гимназист и студент, воспитанный на чинопочитании, целовании поповских рук, поклонении чужим мыслям, благодаривший за каждый кусок хлеба, много раз сеченный, ходивший по урокам без калош, дравшийся, мучивший животных, любивший обедать у богатых родственников, лицемеривший и богу и людям без всякой надобности, только из сознания своего ничтожества, — напишите, как этот молодой человек [[выдавливает из себя по каплям раба]] и как он, проснувшись в одно прекрасное утро, чувствует, что в его жилах течёт уже не [[раб]]ская кровь, а настоящая человеческая...человеческая…|Комментарий=[[:w:Суворин, Алексей Сергеевич|А.&nbsp;С.&nbsp;Суворину]], 7&nbsp;января 1889&nbsp;года. Комментарий [[Михаил Петрович Громов|М. П. Громова]]: «классическое письмо о каплях рабской крови <…> воспринималось всегда как автобиографическая исповедь, хотя в действительности имело и другой, быть может, полемический смысл».<ref>''Громов М. Громов.'' А. П. Чехов в переписке с современниками // Переписка А. П. Чехова. В 2 томах. Т. первый. — М.: Художественная литература, 1984.</ref> Парафраз «по капле выдавливать из себя раба» стал крылатым<ref>Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений / составитель В. В. Серов — М.: «Локид-Пресс», 2005.</ref>.}}

b) в «Петерб<ургскую> газету» (Симеоновский пер.) и получи 107 рублей по счетусчёту, к<ото>рый оною конторою уже получен.

{{Q|Теперь о щекотливом. СчетСчёт дружбы не портит, а посему беру на себя смелость написать нижеследующее. Ввиду того, что для [[:w:Осколки (журнал)|«Осколков»]] я начинаю терять цену как постоянный, исправный и аккуратный сотрудник, ввиду того, что даже в разгар литературной энергии мне приходится пропускать по 1 — 2 № почти в каждом месяце, было бы справедливым упразднить добавочные. Не правда ли? Согласитесь со мной и сделайте подобающее распоряжение. … Будут и волки сыты, и овцы целы, когда останется одна только построчная плата…|Комментарий=[[:w:Лейкин, Николай Александрович|Н.&nbsp;А.&nbsp;Лейкину]], 12&nbsp;января 1887&nbsp;года}}

{{Q|Цитата=Вам хочется кутнуть? А мне ужасно хочется. <...…> Свободы хочется и денег. Сидеть бы на палубе, трескать вино и беседовать о литературе, а вечером дамы.|Автор=|Комментарий= А. С. Суворину, 28 июля 1893 года|Оригинал=}}

{{Q|С самого рождения я живу в Москве, но ей-богу не знаю, откуда пошла Москва, зачем она, к чему, почему, что ей нужно. В думе, на заседаниях, я вместе с другими толкую о городском хозяйстве, но я не знаю, сколько вёрст в Москве, сколько в ней народу, сколько родится и умирает, сколько мы получаем и тратим, на сколько и с кем торгуем...торгуем… Какой город богаче: [[Москва]] или [[Лондон]]? Если Лондон богаче, то почему? А шут его знает! И когда в думе поднимают какой-нибудь вопрос, я вздрагиваю и первый начинаю кричать: «Передать в комиссию! В комиссию!»|Комментарий=[[s:В Москве (Чехов)|«В Москве»]]}}

{{Q|...он…он невзначай напился [[пьянство|пьян]] и в пьяном образе, забыв про [[семья|семью]] и [[служба|службу]], ровно пять дней и ночей шатался по злачным местам. От этих беспутно проведенных пяти суток в его [[память|памяти]] уцелел один только похожий на кашу сумбур из пьяных рож, цветных юбок, бутылок, дрыгающих ног. Он напрягал свою память, и для него ясно было только, как [[вечер]]ом, когда зажигали фонари, он забежал на минутку к своему приятелю поговорить о деле, как приятель предложил выпить [[пиво|пива]]…|Комментарий=«[[s:Заказ (Чехов)|Заказ]]»}}

{{Q|Каташкин сел и, насколько у него хватало силы перекричать [[пьяный|пьяных]], начал пугать их водобоязнью...водобоязнью… Те сначала ломались и бравировали, но потом струсили и показали ему укушенные места. Доктор осмотрел раны, прижёг их [[ляпис]]ом и ушёл. После этого приятели легли [[сон|спать]] и долго [[спор]]или о том, из чего делается [[ляпис]].|Комментарий=[[:s:В Париж! (Чехов)|«В Париж!»]]}}

{{Q|Какая-то связь, невидимая, но значительная и необходимая, существует...существует… между всеми, всеми; в этой жизни, даже в самой пустынной глуши, ничто не случайно, всё полно одной общей мысли, всё имеет одну душу, одну цель, и, чтобы понимать это, мало думать, мало рассуждать, надо еще, вероятно, иметь дар проникновения в жизнь, дар, который дается, очевидно, не всем.|Автор=|Комментарий=«[[s:По делам службы (Чехов)|По делам службы]]»}}

— Наш друг Попов славный малый, — говорил Смирнов со слезами на глазах, — люблю я его, глубоко ценю за талант, влюбленвлюблён в него, но...но… знаешь ли? — эти деньги сгубят его...его… Он или пропьёт их, или же пустится в аферу и свернетсвернёт себе шею. Он так молод, что ему рано ещё иметь свои деньги, голубчик ты мой хороший, родной мой...мой…

— Да, — согласился Балабайкин и поцеловался со Смирновым. — К чему этому мальчишке деньги? Другое дело мы с тобой...тобой… Мы люди семейные, положительные...положительные… Для нас с тобой лишний рубль многое уж значит...значит… (Пауза.) Знаешь что, брат? Не станем долго разговаривать и сентиментальничать: возьмем да и убьём его!.. Тогда тебе и мне придётся по восьми тысяч. Убьём его, а в Москве скажем, что он под поезд попал...попал… Я тоже люблю его, обожаю, но ведь интересы искусства, полагаю, прежде всего. К тому же он бездарен и глуп, как эта шпала.

— Что ты, что?! — испугался Смирнов. — Это такой славный, честный...честный… Хотя с другой стороны, откровенно говоря, голубчик ты мой, свинья он порядочная, дурррак, интриган, сплетник, пройдоха...пройдоха… Если мы в самом деле убьем его, то он сам же будет благодарить нас, милый ты мой, дорогой...дорогой… А чтобы ему не так обидно было, мы в Москве напечатаем в газетах трогательный некролог. Это будет по-товарищески.|Комментарий=[[s:Бумажник (Чехов)|«Бумажник»]]}}

{{Q|И самому писать тошно, да и [[читатель|читателя]] жалко: за что его, бедного, в [[меланхолия|меланхолию]] вгонять? Рыбкин вздохнул, покачал головой и горько [[улыбка|улыбнулся]]. ― А вот если бы, ― сказал он, ― случилось что-нибудь особенное, этакое, знаешь, зашибательное, что-нибудь мерзейшее, распереподлое, такое, чтоб черти с перепугу передохли, ну, тогда ожил бы я! Прошла бы земля сквозь хвост кометы, что ли, [[Отто фон Бисмарк|Бисмарк]] бы в [[магомет]]анскую [[вера|веру]] перешёл, или [[турки]] [[Калуга|Калугу]] приступом взяли бы...бы… или, знаешь, Нотовича в тайные советники произвели бы...бы… одним словом, что-нибудь зажигательное, [[отчаяние|отчаянное]], ― ах, как бы я зажил тогда! ― Любишь ты широко глядеть, а ты попробуй помельче плавать. Вглядись в былинку, в песчинку, в щёлочку...щёлочку… всюду [[жизнь]], [[драма]], [[трагедия]]! В каждой щепке, в каждой [[свинья|свинье]] драма!<ref>''Чехов А. П.'' Полное собрание сочинений и писем в 30 томах, Том 4. Рассказы и юморески 1885-18861885—1886 гг. Москва, «Наука», 1984 г.</ref>|Комментарий=«Два газетчика», 1886}}

После [[смерть|смерти]] Чехова в [[газета]]х было так: пол-листа о его жизни и кончине, а пол-листа о войне. В две недели о нём составилась целая литература, и тем не менее, сказано было мало.|Автор=[[Борис Александрович Лазаревский|Борис Лазаревский]], «А. П. Чехов»}}

{{Q|Чехов был человеком конкретностей и писал живых людей, может быть как никто, но эти конкретности он давал по-особому, на широком и спокойном горизонте своего раздумья. Так иногда, на фоне заката, увидишь стебли [[полынь|полыни]] или [[дикая рябинка|дикой рябинки]], они такие же, как и те, что у тебя под ногами, но и не те, ибо конкретность их дана с гравюрною чёткостью, и даны расстояние, простор и грань горизонта, и тёплая желтизна уходящего [[небо|неба]].<ref>''[[:w:Новиков, Иван Алексеевич|И.А.Новиков]]'' в книге «А. П. Чехов в воспоминаниях современников». — М.: «Художественная литература», 1986 г.</ref>|Автор= [[:w:Новиков, Иван Алексеевич|Иван Новиков]], «Две встречи», 1929}}

{{Q|С большой [[любовь]]ю растил он [[берёза|берёзку]], напоминавшую ему нашу [[север]]ную [[природа|природу]], ухаживал за штамбовыми [[роза]]ми и [[гордость|гордился]] ими, за посаженным [[эвкалипт]]ом около его любимой скамеечки, который, однако, недолго жил, так же как берёзка: налетела буря, [[ветер]] сломал хрупкое белое [[дерево|деревце]], которое, конечно, не могло быть крепким и выносливым в чуждой ему почве. Аллея [[акация|акаций]] выросла невероятно быстро, длинные и гибкие, они при малейшем ветре как-то задумчиво колебались, наклонялись, вытягивались, и было что-то фантастическое в этих движениях, беспокойное и [[тоска|тоскливое]]...… На них-то всегда глядел Антон Павлович из большого итальянского окна своего кабинета. Были и японские деревца, развесистая [[слива]] с красными листьями, крупнейших размеров [[смородина]], были и [[виноград]], и [[миндаль]], и пирамидальный [[тополь]] ― всё это принималось и росло с удивительной быстротой благодаря любовному глазу Антона Павловича. Одна беда ― был вечный недостаток в воде, пока наконец [[w:Чехово (Ялтинский горсовет)|Аутку]] не присоединили к [[Ялта|Ялте]] и не явилась возможность устроить водопровод.<ref>''«А. П. Чехов в воспоминаниях современников»''. Москва, «Художественная литература», 1986 г. ― ''[[w:Книппер-Чехова, Ольга Леонардовна|Книппер-Чехова О.Л.]]'' «О А. П. Чехове» (1921-19331921―1933)</ref>|Автор=[[w:Книппер-Чехова, Ольга Леонардовна|Ольга Книппер-Чехова]], «О А. П. Чехове», 1933}}

{{Q|Мы тихо подошли к кабинету. Сквозь полуотворённую дверь я увидел Антона Павловича. Он сидел на турецком диване с ногами. Лицо у него было осунувшееся, восковое… и руки тоже… Услышав шаги, он поднял голову… Один момент ― и три выражения: суровое, усталое, удивлённое ― и весёлые глаза. [[Радость|Радостная]] Антошина [[улыбка]], которой я давно не видел у него. ― [[Владимир Алексеевич Гиляровский|Гиляй]], милый, садись на диван! ― И он отодвинул ноги вглубь. ― Владимир Алексеевич, вы посидите, а я на полчасика вас покину, ― обратилась ко мне [[:w:Книппер-Чехова, Ольга Леонардовна|Ольга Леонардовна]]. ― Да я его не отпущу! Гиляй, какой [[портвейн]] у меня! Три бутылки! Я взял в свою руку его похудевшую руку ― горячую, сухую. ― А ну-ка пожми! Помнишь, как тогда… А табакерка твоя где? ― Вот она. Он взял её, погладил, как это всегда делал, по крышке и поднесподнёс её близко к носу. ― С [[Донник|донничком]]? [[Степь]]ю пахнет донник. Ты оттуда? ― Из Задонья, из табунов.<ref>«А. П. Чехов в воспоминаниях современников». — М.: «Художественная литература», 1986 г.</ref>|Автор=[[Владимир Алексеевич Гиляровский|Владимир Гиляровский]], «Жизнерадостные люди», 1934}}

{{Q|С какой [[гордость]]ю он показывал мне, бывало, каждый новый [[роза|розовый]] куст, каждый [[тюльпан]], расцветающий весной, и говорил, что для него нет больше удовольствия, чем следить, «как он лезет из земли, как старается» ― и потом пышно расцветает. Я редко встречала мужчин, ― кроме разве садоводов, которые так любили бы и знали цветы, как А.П. Ему даже не странно было дарить [[цветы]], хотя это было не принято по отношению к [[мужчина]]м. Но я помню, как, когда он уезжал за границу, как-то мне захотелось ему привезти цветов на дорогу, и я подарила ему букет бледно-лиловых [[гиацинт]]ов и лимонно-жёлтых тюльпанов, сочетание которых ему очень понравилось. На одной из [[книга|книг]], ― томик пьес, который он подарил мне, ― стоит шутливая надпись: «Тюльпану души моей и гиацинту моего сердца, милой Т.Л.» ― и наверно, когда он делал эту надпись, перед его [[глаза]]ми встала [[Москва]], первая капель, [[март]]овский ветер, обещающий весну… и наша весёлая компания, приехавшая на [[Курский вокзал]] проводить его и чокнуться стаканами [[вино|вина]], пожелав счастливого пути…<ref>[[Татьяна Львовна Щепкина-Куперник|''Т. Л. Щепкина-Куперник'']] в книге: «А. П. Чехов в воспоминаниях современников». — М.: «Художественная литература», 1986 г.</ref>|Автор=[[Татьяна Львовна Щепкина-Куперник|Татьяна Щепкина-Куперник]], «О Чехове», 1952}}

{{Q|Чехов хорошо сказал, что [[Выдавливает из себя по каплям раба|выдавливал из себя по капле раба]]. Но и хорошо промолчал, ''чем'' он при этом заполнял [[пустота|пустоту]], образовавшуюся на месте былых капель. [[Слово|Словами]]? То бишь нерабской [[литература|литературой]]? (Пишущие именно этим грешат. Ещё и гордятся. [[Миф]]отворцы.) Но реально пост’рабская наша пустота заполняется, увы, как попало. Таков уж обмен: ты из себя выдавливаешь, но в твои [[вакуум]]ные пустоты (послерабские) напирает, набегает со стороны всякое и разное ― из набора, которому ты не хозяин. Ты и обнаруживаешь в себе чужое не сразу.<ref>''[[Владимир Семёнович Маканин|Владимир Маканин В.]]''. «Андеграунд, или герой нашего времени». — М.: Вагриус, 1999 г.</ref>|Автор=[[Владимир Семёнович Маканин|Владимир Маканин]], «Андеграунд, или герой нашего времени», 1997}}

{{Q|Чехов — это [[Пушкин]] в прозе. Вот как в стихах Пушкина каждый может найти что-нибудь такое, что пережил сам, так и в рассказах Чехова, хоть в каком-нибудь из них, читатель непременно увидит себя и свои мысли...мысли…|Автор=[[Лев Толстой]], из книги [[Борис Александрович Лазаревский|Бориса Лазаревского]], «Повести и рассказы», 1906}}