Станислав Лем: различия между версиями

 

{{Q|Ложа привратника пустовала с тех пор, как миссис Бримбл, владелица пансионата, отказалась принять на это место великого князя Михаила Фёдоровича. Из холла к лестнице вела когда-то красная, а теперь пропитанная нечистотами дорожка. <…>

— Опять пограничный инцидент? — слабым голосом спросил президент.

Как он был измучен всем этим — лестницей, политикой, всей этой властью.

===Письма===

* см. ''[[:Категория:Письма Станислава Лема]]''

 

 

{{Q|... [[Малыш (Стругацкие)|«Малыш»]] и «[[Пикник на обочине]]». <…> У меня создалось впечатление, хотя, конечно, я могу ошибаться, что Стругацкие в некотором смысле идут протоптанными мною тропами, но делают это самостоятельно и умно, иначе говоря, за таких «учеников» нисколько не стыдно. Но, несмотря на всё это, мне хотелось бы, чтобы они делали что-то своё суверенное, полностью независимое от меня.

{{Q|… когда я писал, я никогда ни о каких читателях не думал. Не думал я о них, когда вот уже тридцать лет назад писал свои первые романы, впрочем, скверные <…>. Когда стал писать романы получше, всё равно не думал о читателях. Больше того: когда за последние лет пятнадцать или около того я всё сильнее порывал с парадигматикой, из которой произошла science fiction, я знал: я пишу то, ''что хочу'' теперь писать, но тем самым наверняка потеряю очень многих из уже завоёванных мною читателей. Я знал, что мне удалось достичь того уровня творческой иерархии, который даёт широкую популярность; знал, кроме того, что если буду подниматься выше, то утрачу эту популярность — и этот прогноз более или менее точно исполнился. Рассматривая её рост как «дело моей жизни», можно легко проверить приведенное наблюдение, сопоставив тиражи всех моих книг. При этом сразу будет видно, что максимума читаемости я достиг книгами «середняцкого» уровня, а последующие мои книги, более высокого уровня, этого максимума уже не достигали. Более того, возникла следующая обратная корреляция. Чем сильнее мои последующие книги отталкивались от общепринятой, затем уже инновационной трактовки science fiction, тем труднее было на достигаемой мною высоте «лестницы», которую я сооружал, найти не только читателей, но даже просто издателей. В противовес этому диагнозу относительно обратной корреляции можно было бы дать такой приговор, что будто бы я ошибаюсь: что на самом деле чем дальше, тем хуже становились мои книги, или они становились всё более элитарно адресованными, или всё менее интересными. Однако пусть проведут статистическую обработку фактов, имея в виду просто число изданий и переводов, <…> построив кривую их распределения по двум осям — оси хронологии текстов одного за другим и оси общего количества изданий в мире, — увидят, что получилась практически нормальная кривая Пуассона. «Практически» — оттого, что среди этих поздних изданий я должен был вставить некоторые книги низкого и среднего уровня в качестве «тягловых лошадей» для других книг, которые наверняка не переступили бы границ Польши, если бы я только этими «другими» ограничился.|Автор=[[Философия случая (1988)|«Философия случая», 3-е изд.]] (гл. XII), 1988}}

 

 

{{Q|Вы знаете? Немного умер, но не до конца!|Оригинал=Wie Pan? Trochę umarłem, ale nie do końca!<ref>Томаш Фиалковский, [http://solaris.lem.pl/o-lemie/teksty-o-lemie/artykuly/232-artykul-fialkowski Stanisław Lem czyli życie spełnione] на официальном сайте Лема, апрель 2006.</ref>|Комментарий=в конце 2005 Фиалковскому, весело}}