Опунция: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
м →‎См. также: главный астровый суккулент
→‎Опунция в прозе: прошу прощения, слишком разрослась уже опунция
Строка 5:
Побеги и плоды (так называемые «кактусовые фиги») с древнейших времён люди употребляют в пищу, а также используют стебли как редкий источник влаги в [[пустыня|пустыне]], идут побеги и на корм скоту. Долгое время на опунции разводили специальную [[тля|тлю]] (кошениль) ради получения дорогостоящего карминового красителя.
 
== Опунция в прозекнигах о растениях ==
{{Q|Есть деревья в этом краю, которые называют ''нопалли'' — это общее название для всех нопалей, что означает [[смоковница]] или дерево, на котором растут [[фига|фиги]]. Это уродливое дерево, ствол укрыт листьями, а ветви растут из них. Листья широкие и крупные, в них много сока, и они липкие, есть шипы на самих листьях. Плод, растущий на этих деревьях, называется фига; они хороши для [[еда|еды]]; это ценный [[фрукт]], и лучшие из них, как кальвиль. Листья этого дерева едят сырыми и варёными.
У него есть волокна, крепкие жилы, очень крепкие жилы; он наполнен жилами; полон множеством жил. Даёт ветви; даёт много ветвей; образует листья. Этот нопалли — съедобен, съедобен сырым, варёным в котелке. Только немного его можно съесть. Название плода этого нопалли — ночтли. Он круглый, имеют форму округлой верхушки, с краями на своей верхушке; он как [[шар]], узкий у основания, полон мелких шипов, усыпан шипами; у него есть кожица; у него есть семена; его мякоть мясистая, водянистая; его семена как галька. Выходят ''<плоды>'' круглыми; образуются; толстеют; наполняются верхушками; они созревают; созревают во множестве. Я отрезаю фиги. Я ем фиги. Я разламываю внутренность. Я делю их внутреннюю часть. Я чищу их. Есть много видов нопалли; во многих местах они растут; во многих местах прорастают.<ref>''[[:w:Бернардино де Саагун|Бернардино де Саагун]], Куприенко С.А.'', «Общая история о делах Новой Испании. Книги X-XI: Познания астеков в медицине и ботанике», (ред. и пер. С. А. Куприенко), Киев: «Видавець Купрієнко С.А.», 2013 г., 218 стр.</ref>{{rp|79}}|Автор=[[:w:Бернардино де Саагун|Бернардино де Саагун]] «Общая история о делах Новой Испании», 1577}}
 
{{Q|Того, кто заблудится в чаще опунций, почти наверное ожидает [[смерть]] распятого разбойника — колючки гвоздями впиваются в [[тело]], а меркнущий взор не видит вокруг ничего, кроме [[образ]]ов [[ад]]а.|Автор=[[О. Генри]] «[[Сердце Запада#Как истый кабальеро|Как истый кабальеро]]», 1907}}
 
{{Q|Такой земли я не видал и не думал, что такие [[земля|земли]] бывают.
На фоне красного [[восход]]а, сами окраплённые красным, стояли [[кактус]]ы. Одни кактусы. Огромными [[уши|ушами]] в бородавках вслушивался нопаль, любимый деликатес [[осёл|ослов]]. Длинными кухонными [[нож]]ами, начинающимися из одного места, вырастал [[могей]]. Его перегоняют в [[пиво|полупиво]]-[[водка|полуводку]] – «[[пульке]]», спаивая [[голод]]ных индейцев.<ref group="комм.">[[Владимир Владимирович Маяковский|Маяковский]] допускает ботаническую неточность, которая не может быть поставлена ему в упрёк. Если нопа́ль и в самом деле является [[кактус]]ом, то могей – это [[агава]] ({{lang-la|Agave}}), ''совсем'' не кактус и нисколько на него не похожа.</ref> А за нопалем и могеем, в пять человеческих [[рост]]ов, ещё какой-то сросшийся [[труба]]ми, как [[орган|орга́н]] консерватории, только тёмно-зелёный, в иголках и [[шишка]]х.
По такой [[дорога|дороге]] я въехал в [[Мехико|Мехико-сити]].<ref name = "Как">''С.Турдиев, Р.Седых, В.Эрихман'', «[[Кактус]]ы», издательство «Кайнар», Алма-Ата, 1974 год, 272 стр, издание второе, тираж 150 000.</ref>{{rp|38}}|Автор=[[Владимир Владимирович Маяковский|Владимир Маяковский]] «[[s:Моё открытие Америки (Маяковский)|Моё открытие Америки: Мексика]]», 1926}}
 
{{Q|Самые тщательные, дорогие и самые утомительные [[эксперимент]]ы, которые я когда-либо предпринимал в своей [[жизнь|жизни]], были проделаны над кактусом. Я раздобыл себе более шестисот различных сортов кактусов, которые я посадил и за которыми наблюдал. В общей сложности я потратил на эту работу более шестнадцати лет... Моя [[кожа]] походила на подушку для [[иголка|иголок]], столько из неё торчало колючек... Иногда у меня на руках и [[лицо|лице]] было их так много, что я должен был среза́ть их бритвой или соскабливать наждачной бумагой... Мне пришлось иметь дело с глубоко укоренившейся особенностью кактуса, почти такой же древней, как и само [[растение]], потому что оно должно было с самого начала покрыться этим предохранительным панцирем, чтобы не оказаться [[жертва|жертвой]] ищущих [[пища|пищи]] животных. Моя [[работа]] подвигалась лишь медленно, и я терпел много [[поражение|поражений]]... Наконец мне удалось вывести кактус без колючек.<ref group="комм.">Более шестнадцати лет американский ботаник [[Лютер Бербанк]] потратил на селекцию [[кактус]]а без колючек: опунции бербанка, которая должна была идти в корм скоту. Экономическое значение этого [[эксперимент]]а трудно было переоценить. Однако после достижения положительного результата селекции история с кормовой опунцией превратилась в [[детектив]], почти трагический, точный сюжет которого неизвестен, однако результат — ярко отрицательный.</ref> Пока [[растение]] получается с помощью отводков, сохраняются признаки получаемого нового вида, но даже у этой разновидности бывают «рецидивы», когда растение выводится из [[семена|семян]]; на этот кактус нельзя положиться. Быть может, потребуются сотни поколений, пока кактус не будет больше [[дума]]ть о колючках при образовании семян.<ref name = "Как"></ref>{{rp|62-63}}|Автор=[[Лютер Бербанк]], из книги «Жатва жизни», 1926}}
 
{{Q|Закрыв за собой дверь, он закурил и с лёгкой [[улыбка|улыбкой]] прочитал отчёркнутую кем-то фразу английского [[ботаника]]: «Кактусы мужественны и терпеливы: они умирают стоя».<ref group="комм.">Здесь в тексте [[Юрий Павлович Герман|Юрия Германа]] вкралась небольшая ошибка. Он называет [[Лютер Бёрбанк|Лютера Бёрбанка]] «английским ботаником», в то время как он — [[американец]].</ref> Володя, полулежа на кривоногом диванчике, читал английскую книгу о [[кактус]]ах, которую с превеликими трудами выписал из Москвы от знакомого Николая Федоровича. В комнате было жарко ― здесь топили, не жалея дров. <...> Ему не хотелось разговаривать. Великолепная фраза [[Лютер Бёрбанк|Бербанка]] о поразительной жизнестойкости всех этих опунций, [[мамиллярия|мамилярий]], [[цереус]]ов удивила и даже умилила его.
― [[Чёрт]] знает что! ― вслух размягчённым голосом произнёс он.
― Ты это о чём? Он прочитал цитату из Бербанка по-русски. Вера холодно и спокойно смотрела на него своими тёмными [[глаза]]ми.
― Здорово? ― спросил он.
― По всей вероятности, здорово! ― согласилась она и опять зашуршала листочками Женькиного письма. Откинувшись на диванчике, Володя закурил папиросу: забытый на целые четыре года [[лист]] опунции пророс в тёмном углу.<ref group="комм.">Говоря про «лист опунции», [[Юрий Павлович Герман|Юрий Герман]] повторяет очень частую (типичную) ошибку. Плоские [[стебель|стебли]] опунций нередко называют листьями, хотя это в корне неверно. Листочки у опунций крошечные, рудиментарные, их можно увидеть только на верхушках молодых растущих побегов, а отпадают — они очень скоро.</ref> Совсем усохшее [[растение]] оказалось живым и совершенно [[здоровье|здоровым]] через несколько месяцев после того, как его приговорили к [[смерть|смерти]].<ref>''[[:w:Герман, Юрий Павлович|Юрий Герман]]''. «Дорогой мой человек». М.: «Правда», 1990 г.</ref>|Автор= [[Юрий Павлович Герман|Юрий Герман]], «Дорогой мой человек», 1961}}
 
{{Q|Стебли безостых кактусов, главным образом, опунций, в период недостатка иных кормов можно использовать в качестве фуража-заменителя для сельскохозяйственных животных (например, в Северной [[Бразилия|Бразилии]]), даже если [[надежда|надежды]], вызванные несколько лет тому назад чрезмерной [[реклама|рекламой]] безостных опунций, выведенных калифорнийским селекционером, «волшебником из Санта-Роса» — [[Лютер Бёрбанк|Бёрбанком]] — оказались преувеличенными.<ref name = "Паж">{{книга|автор =Ф.Пажоут, Я.Валничек, Р.Шубик|часть = |заглавие = «Кактусы»|оригинал = |ссылка = |ответственный = |издание =издание второе|место = Прага|издательство = «Праце»|год = 1963|том = |страницы = |страниц = 208|серия = |isbn = |тираж =5 000}}</ref>{{rp|11}}|Автор=Ф. Пажоут, Я. Валничек, Р. Шубик, «Значение и польза кактусов», 1963 г.}}
 
{{Q|Под названием «кактус» большинство людей представляют себе именно эти, состоящие из звеньев, живучие растения, произрастающие, например, уже и в области Средиземного моря. Хотя большинство опунций из-за своих крупных размеров не годятся для небольших коллекций, всё же и этот большой род содержит много красивых и очень эффективных видов, не говоря уже об опунциях, которые можно выращивать в саду в открытом грунте. Цветки у них большей частью жёлтые или красные. Все опунции безусловно требуют солнца в течение всего дня, [[зима|зимой]] же ― много света и прохладу.<ref name = "Паж"></ref>{{rp|140}}|Автор=Ф. Пажоут, Я. Валничек, Р. Шубик, «Кактусы», 1963 г.}}
 
{{Q|[[Мексика|Мексику]], имеющую кактус даже в своём [[герб]]е ([[орёл]], сидящий на опунции и держащий в когтях [[змея|змею]]), можно считать классической страной кактусов. Здесь раньше всего начали их собирать, описывать и вывозить для европейских [[коллекция|коллекций]] в таком количестве, что [[государство|государству]] даже пришлось прибегнуть к ограничениям и [[запрет]]ам, чтобы предотвратить исчезновение некоторых [[вид]]ов.<ref name = "Шуб">''Рудольф Шубик'', «Кактусы», Прага, «Артия», 1969 год, 252 стр. </ref>{{rp|13}}|Автор=Рудольф Шубик, «Родина всех кактусов – Америка», 1969}}
Строка 38 ⟶ 28 :
 
{{Q|Наряду с [[маис]]ом и опунциями, [[агава|агавы]] представляют собой древнейшее культурное растение Мексики. На рынках древних [[индейцы|индейских]] городов испанские конкистадоры с удивлением разглядывали ткани, сотканные из волокон агав и опунций.<ref>''Д.В.Семёнов''. «Кактусы и другие суккуленты в доме и в саду», М., Фитон +, 2000 г., стр.188</ref>|Автор=Дмитрий Семёнов, «Одно из главных культурных растений Мексики», 2000}}
 
== Опунция в художественной литературе ==
{{Q|Того, кто заблудится в чаще опунций, почти наверное ожидает [[смерть]] распятого разбойника — колючки гвоздями впиваются в [[тело]], а меркнущий взор не видит вокруг ничего, кроме [[образ]]ов [[ад]]а.|Автор=[[О. Генри]] «[[Сердце Запада#Как истый кабальеро|Как истый кабальеро]]», 1907}}
 
{{Q|Такой земли я не видал и не думал, что такие [[земля|земли]] бывают.
На фоне красного [[восход]]а, сами окраплённые красным, стояли [[кактус]]ы. Одни кактусы. Огромными [[уши|ушами]] в бородавках вслушивался нопаль, любимый деликатес [[осёл|ослов]]. Длинными кухонными [[нож]]ами, начинающимися из одного места, вырастал [[могей]]. Его перегоняют в [[пиво|полупиво]]-[[водка|полуводку]] – «[[пульке]]», спаивая [[голод]]ных индейцев.<ref group="комм.">[[Владимир Владимирович Маяковский|Маяковский]] допускает ботаническую неточность, которая не может быть поставлена ему в упрёк. Если нопа́ль и в самом деле является [[кактус]]ом, то могей – это [[агава]] ({{lang-la|Agave}}), ''совсем'' не кактус и нисколько на него не похожа.</ref> А за нопалем и могеем, в пять человеческих [[рост]]ов, ещё какой-то сросшийся [[труба]]ми, как [[орган|орга́н]] консерватории, только тёмно-зелёный, в иголках и [[шишка]]х.
По такой [[дорога|дороге]] я въехал в [[Мехико|Мехико-сити]].<ref name = "Как">''С.Турдиев, Р.Седых, В.Эрихман'', «[[Кактус]]ы», издательство «Кайнар», Алма-Ата, 1974 год, 272 стр, издание второе, тираж 150 000.</ref>{{rp|38}}|Автор=[[Владимир Владимирович Маяковский|Владимир Маяковский]] «[[s:Моё открытие Америки (Маяковский)|Моё открытие Америки: Мексика]]», 1926}}
 
{{Q|Закрыв за собой дверь, он закурил и с лёгкой [[улыбка|улыбкой]] прочитал отчёркнутую кем-то фразу английского [[ботаника]]: «Кактусы мужественны и терпеливы: они умирают стоя».<ref group="комм.">Здесь в тексте [[Юрий Павлович Герман|Юрия Германа]] вкралась небольшая ошибка. Он называет [[Лютер Бёрбанк|Лютера Бёрбанка]] «английским ботаником», в то время как он — [[американец]].</ref> Володя, полулежа на кривоногом диванчике, читал английскую книгу о [[кактус]]ах, которую с превеликими трудами выписал из Москвы от знакомого Николая Федоровича. В комнате было жарко ― здесь топили, не жалея дров. <...> Ему не хотелось разговаривать. Великолепная фраза [[Лютер Бёрбанк|Бербанка]] о поразительной жизнестойкости всех этих опунций, [[мамиллярия|мамилярий]], [[цереус]]ов удивила и даже умилила его.
― [[Чёрт]] знает что! ― вслух размягчённым голосом произнёс он.
― Ты это о чём? Он прочитал цитату из Бербанка по-русски. Вера холодно и спокойно смотрела на него своими тёмными [[глаза]]ми.
― Здорово? ― спросил он.
― По всей вероятности, здорово! ― согласилась она и опять зашуршала листочками Женькиного письма. Откинувшись на диванчике, Володя закурил папиросу: забытый на целые четыре года [[лист]] опунции пророс в тёмном углу.<ref group="комм.">Говоря про «лист опунции», [[Юрий Павлович Герман|Юрий Герман]] повторяет очень частую (типичную) ошибку. Плоские [[стебель|стебли]] опунций нередко называют листьями, хотя это в корне неверно. Листочки у опунций крошечные, рудиментарные, их можно увидеть только на верхушках молодых растущих побегов, а отпадают — они очень скоро.</ref> Совсем усохшее [[растение]] оказалось живым и совершенно [[здоровье|здоровым]] через несколько месяцев после того, как его приговорили к [[смерть|смерти]].<ref>''[[:w:Герман, Юрий Павлович|Юрий Герман]]''. «Дорогой мой человек». М.: «Правда», 1990 г.</ref>|Автор= [[Юрий Павлович Герман|Юрий Герман]], «Дорогой мой человек», 1961}}
 
{{Q|– Знаешь, Леночка, в этом письма содержится сообщение о [[смерть|смерти]] твоего первого мужа, Антона Ивановича Флотова. Судя по этому письму, он не погиб на [[фронт]]е, а, видимо, попал в плен и потом оказался в Южной Америке... А умер он всего несколько месяцев тому назад...