Антон Павлович Чехов: различия между версиями
| [непроверенная версия] | [непроверенная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Киркуз (обсуждение | вклад) |
Khanaon (обсуждение | вклад) →О Чехове: Ольга Книппер-Чехова о Чехове |
||
Строка 166:
{{Q|Чехов был человеком конкретностей и писал живых людей, может быть как никто, но эти конкретности он давал по-особому, на широком и спокойном горизонте своего раздумья. Так иногда, на фоне заката, увидишь стебли [[полынь|полыни]] или [[дикая рябинка|дикой рябинки]], они такие же, как и те, что у тебя под ногами, но и не те, ибо конкретность их дана с гравюрною чёткостью, и даны расстояние, простор и грань горизонта, и тёплая желтизна уходящего [[небо|неба]].<ref>''[[:w:Новиков, Иван Алексеевич|И.А.Новиков]]'' в книге «А.П. Чехов в воспоминаниях современников». — М.: «Художественная литература», 1986 г.</ref>|Автор= [[:w:Новиков, Иван Алексеевич|Иван Новиков]], «Две встречи», 1929}}
{{Q|С большой [[любовь]]ю растил он [[берёза|берёзку]], напоминавшую ему нашу [[север]]ную [[природа|природу]], ухаживал за штамбовыми [[роза]]ми и [[гордость|гордился]] ими, за посаженным [[эвкалипт]]ом около его любимой скамеечки, который, однако, недолго жил, так же как берёзка: налетела буря, [[ветер]] сломал хрупкое белое [[дерево|деревце]], которое, конечно, не могло быть крепким и выносливым в чуждой ему почве. Аллея [[акация|акаций]] выросла невероятно быстро, длинные и гибкие, они при малейшем ветре как-то задумчиво колебались, наклонялись, вытягивались, и было что-то фантастическое в этих движениях, беспокойное и [[тоска|тоскливое]]... На них-то всегда глядел Антон Павлович из большого итальянского окна своего кабинета. Были и японские деревца, развесистая [[слива]] с красными листьями, крупнейших размеров [[смородина]], были и [[виноград]], и [[миндаль]], и пирамидальный [[тополь]] ― всё это принималось и росло с удивительной быстротой благодаря любовному глазу Антона Павловича. Одна беда ― был вечный недостаток в воде, пока наконец [[w:Чехово (Ялтинский горсовет)|Аутку]] не присоединили к [[Ялта|Ялте]] и не явилась возможность устроить водопровод.<ref>''«А.П. Чехов в воспоминаниях современников»''. Москва, «Художественная литература», 1986 г. ― ''[[w:Книппер-Чехова, Ольга Леонардовна|Книппер-Чехова О.Л.]]'' «О А.П. Чехове» (1921-1933)</ref>|Автор=[[w:Книппер-Чехова, Ольга Леонардовна|Ольга Книппер-Чехова]], «О А. П. Чехове», 1933}}
{{Q|Мы тихо подошли к кабинету. Сквозь полуотворённую дверь я увидел Антона Павловича. Он сидел на турецком диване с ногами. Лицо у него было осунувшееся, восковое… и руки тоже… Услышав шаги, он поднял голову… Один момент ― и три выражения: суровое, усталое, удивлённое ― и весёлые глаза. [[Радость|Радостная]] Антошина [[улыбка]], которой я давно не видел у него. ― [[Владимир Алексеевич Гиляровский|Гиляй]], милый, садись на диван! ― И он отодвинул ноги вглубь. ― Владимир Алексеевич, вы посидите, а я на полчасика вас покину, ― обратилась ко мне [[:w:Книппер-Чехова, Ольга Леонардовна|Ольга Леонардовна]]. ― Да я его не отпущу! Гиляй, какой [[портвейн]] у меня! Три бутылки! Я взял в свою руку его похудевшую руку ― горячую, сухую. ― А ну-ка пожми! Помнишь, как тогда… А табакерка твоя где? ― Вот она. Он взял её, погладил, как это всегда делал, по крышке и поднес её близко к носу. ― С [[Донник|донничком]]? [[Степь]]ю пахнет донник. Ты оттуда? ― Из Задонья, из табунов.<ref>«А.П. Чехов в воспоминаниях современников». — М.: «Художественная литература», 1986 г.</ref>|Автор=[[Владимир Алексеевич Гиляровский|Владимир Гиляровский]], «Жизнерадостные люди», 1934}}
| |||