Крыжовник: различия между версиями
| [досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Khanaon (обсуждение | вклад) Владимир Даль и ещё раз Чехов |
Khanaon (обсуждение | вклад) →Крыжовник в прозе: муравьиные львы и острые колючки |
||
Строка 22:
— Ах, как вкусно! Ты попробуй!
Было жёстко и кисло, но, как сказал [[Александр Сергеевич Пушкин|Пушкин]], «тьмы [[истина|истин]] нам дороже нас возвышающий [[обман]]». Я видел [[счастье|счастливого]] [[человек]]а, заветная [[мечта]] которого осуществилась так очевидно, который достиг [[цель|цели]] в [[жизнь|жизни]], получил то, что хотел, который был доволен своею [[судьба|судьбой]], самим собой. К моим [[мысль|мыслям]] о человеческом счастье всегда почему-то примешивалось что-то [[грусть|грустное]], теперь же, при виде счастливого человека, мною овладело тяжёлое [[чувство]], близкое к [[отчаяние|отчаянию]]. Особенно тяжело было [[ночь]]ю. Мне постлали постель в комнате рядом с спальней [[брат]]а, и мне было слышно, как он не спал и как вставал и подходил к тарелке с крыжовником и брал по ягодке.|Автор=[[Антон Павлович Чехов|Антон Чехов]], [[Крыжовник (рассказ)|«Крыжовник»]], 1898}}
{{Q|Я [[чтение|читала]], будто [[w:муравьиный лев|муравьиный лев]], в виде совершенного (крылатого) [[насекомое|насекомого]], кормится [[муха]]ми. Под [[стекло|стеклянный]] колпак, служивший помещением для моих насекомых, было пущено несколько живых мух. Однако мне не удалось заметить, чтобы мои «львы» воспользовались этим кормом, а потому я попробовала дать им, на тоненькой веточке, сиропа из ягод крыжовника; эта [[пища]] оказалась для них желательною, и они стали жадно сосать этот сладкий сок. Несмотря на все мои [[забота|заботы]], они прожили всего лишь четыре недели, что, впрочем, может быть, и было им так предназначено [[господь|Творцом]].|Автор=[[s:Элиза Брайтвин|Элиза Брайтвин]] <small>''(перевод [[w:Кайгородов, Дмитрий Никифорович|Дмитрий Никифорович Кайгородов]])''</small>, [[s:Муравьиные львы (Брайтвин/Кайгородов)|«Муравьиные львы»]], 1890}}
{{Q|И шаг за шагом, цепко держась рукой за платье, угрюмо таскалась за [[поп]]адьёй [[дочь]] Настя, серьёзная и мрачная, как будто и на её шестилетнее сердце уже легла чёрная [[тень]] [[будущее|грядущего]]. Она старательно подгоняла свои маленькие шажки к крупным, рассеянным шагам [[мать|матери]], исподлобья, с [[тоска|тоскою]] оглядывала сад, знакомый, но вечно таинственный и манящий, — и свободная рука её угрюмо тянулась к кислому крыжовнику и незаметно рвала, царапаясь об острые колючки. И от этих острых, как иглы, колючек и от кислого хрустящего крыжовника становилось ещё скучнее и хотелось скулить, как заброшенному щенку.|Автор=[[Леонид Николаевич Андреев|Леонид Андреев]], [[s:Жизнь Василия Фивейского (Андреев)/I|«Жизнь Василия Фивейского»]], 1903}}
== Крыжовник в поэзии ==
| |||