Евгений Николаевич Трубецкой: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
→‎О религии и вере: «Национальный вопрос, Константинополь и святая София» — цитаты от Финитора
→‎О религии и вере: Андрей Белый о Трубецком.
Строка 39:
 
{{Q|Я видел [[родина|родину]] в Константинополе. Там на горе́ из глаз моих только что скрылась освещённая [[солнце]]м святая София, а теперь передо мной на палубе ''<парохода>'' — русская [[деревня]]. И вот, когда пароход наш тихо тронулся вдоль [[Босфор]]а и его мечетями и минаретами — вся толпа твёрдо и торжественно, но почему-то ''вполголоса'' запела «Христос воскресе».<ref name="София"/>{{rp|12-13}}|Автор=из лекции «Национальный вопрос, Константинополь и святая София»}}
 
== Цитаты о Трубецком ==
{{Q|Евгений Трубецкой играл в [[Москва|Москве]] крупную роль; он твёрдо обосновался в салоне [[Маргарита Кирилловна Морозова|Морозовой]]; она издавала «Еженедельник»<ref>''«Московский еженедельник»'' — еженедельная [[общество|общественно]]-[[политика|политическая]] газета, выходившая в 1906 — 1910 годах. Редактором-издателем и организатором еженедельника был князь Евгений Николаевич Трубецкой, а субсидировала издание [[Маргарита Кирилловна Морозова]].</ref>, в котором он выступал с ответственной публицистикой; публицистика носила характер высказываний по вопросам [[культура|культуры]]; Трубецкому приспичило, что высказыванья есть политика; два-три протеста против режима, тяжёлых и косолапых, как он, в «оные времена» создали ему [[репутация|репутацию]] радикала и укрепили в нём несчастную [[мысль]] создать фикцию партии «мирно-обновленцев», которой он был едва ли не единственным членом; <...> косолапо слонялся он меж [[w:Гучков, Александр Иванович|Гучковым]] и [[w:Милюков, Павел Николаевич|Милюковым]]; и от того и этого его отделяла порядочность; он был [[честность|честен]] и прям, но политически [[тупость|туп]]; раз при мне, отвечая кадетам, бросаясь грудью вперёд, убил наповал себя:
— «Знаете ли вы мою политическую программу? Я-то — её не знаю!»
И это [[правда]]; под политикою разумел он свои представления о культуре, подпёртые метафизикой; его чтили как «стража» всего «[[благородство|благородного]]»; он мог бы в начале прошлого века произносить речи, подобные «[[Иоганн Готлиб Фихте|Фихтевым]]»; в начале XX века они звучали [[смех|смешно]]: он, собственно говоря,ненавидел политику; его «политика» сводилась к защите своих [[туман]]нейших представлений о «[[благо|благе]]»... <...>
Он был удивительно косолап и внутренно [[доброта|добр]]; он потрясал окружающих ''тугодумием'', соединённым с упорством и добросовестностью в продумывании каждой новой, ему трудно дававшейся мысли; вначале он мало что [[понимание|понимал]] в [[искусство|искусстве]], [[ужас]]аясь, как [[брат]] его, новым веяньям; дамы ему напели в уши, что он понимает [[Александр Николаевич Скрябин|Скрябина]]; от [[покойник|покойного]] брата Сергея он отличался терпимостью к символистам... <...>
Явившись на кафедру брата из [[Киев]]а, Трубецкой попал в обстание нео[[кант]]ианцев; и кроме того, тыкали [[нос]]ом в нас его [[друзья]] (Гершензон, Бердяев, Рачинский, Морозова); а он упирался, напоминая огромного, оскаленного сенбернара, насильно тащимого к нам оравой друзей, [[хор]]ом твердивших:
— «Искусства не понимаете! Слепы и глухи!»
Так косолапый, большой, от натуги красневший муж со страдальческим видом должен был вкушать неприятное блюдо; с [[глаз]]ами точно налитыми [[слеза]]ми он защищался: он-де не лишён [[эстетика|эстетического]] чутья; брат Сергей был и [[зло|злей]], и острей; он умел отгрызаться, умел загрызать; у него и не было такой потрясающей [[честность|честности]], как у Евгения. <...>
Проблема непонимания [[символизм]]а вместе с фактом отсутствия «мирнообновленцев» ему стали [[рок]]ом; и он с упорством занялся изучением причин своего непонимания нас; и кое-чего достиг на этом пути: сперва ему показалось лишь, что кое-что в искусстве он понял;<...> в 1916 году он пришёл в [[восторг]] от стихотворения моего; косолапо ко мне подошёл; взявши под руку, честно признался мне:
— «Я вас не понимал!»
Десять лет понадобилось ему, чтоб освоиться со стихами моими; и это был для него просто [[подвиг]].<ref name="Белый">''[[Андрей Белый]]''. «Между двух революций» (Серия литературных мемуаров). Москва, «Художественная литература», 1990 г.; ISBN 5-280-00519-3, 5-280-00517-7</ref>|Автор=[[Андрей Белый]], «Между двух революций», 1934}}
 
{{Q|Е.Н. Трубецкой, метафизик, был очень отсталым философом; но он был [[человечность|человечен]] в сношеньях с людьми, гарантируя возможность обмена мнений.<ref name="Белый"/>|Автор=[[Андрей Белый]], «Между двух революций», 1934}}
 
== Источники ==