Леонид Леонидович Сабанеев: различия между версиями

[досмотренная версия][досмотренная версия]
Содержимое удалено Содержимое добавлено
Строка 65:
{{Q|Его острый, серый, пронизывающий и в то же время непроницаемый взор, в котором мне всегда чудилось скрытое недоброжелательство, следил внимательно — но не столько за музыкой, сколько за внешними аксессуарами музыкального исполнения. Когда играл [[Сергей Иванович Танеев|Танеев]], мне всегда казалось, что он смотрит, как Танеев своим большим животом напирает на клавиатуру, как краснеет и наливается его тучная апоплектическая шея, — [[Иоганн Себастьян Бах|баховская]] фуга оставалась где-то между Танеевым и Толстым, а до последнего доходил только танеевский живот. Чем менее симпатична была Толстому сама музыка, тем более его внимание было направлено на эти аксессуары — но иногда мне казалось, что Толстой нарочно отвлекается, чтобы ''не дать музыке себя захватить''.<ref name="Сабан"></ref>{{rp|121-122}}|Автор=«[[Лев Николаевич Толстой|Толстой]] в музыкальном мире»}}
 
{{Q|Многие музыканты <…> рассказывали, как Толстой плакал от их музыки. Это наверное [[правда]] — не было ничего легче, как вызвать музыкой слёзы у Толстого, она как-то непосредственно действовала ему на [[нервы]]. Не надо было для этого ни [[артист]]ического исполнения, ни [[талант]]ливой интерпретации — более того, не надо было даже музыки. Мне довелось тоже «исторгнуть слёзы из [[глаза|глаз]] Толстого», и вот как это было — рассказываю об этом в подтверждение «[[физиология|физиологичности]]» его восприятия музыки. Когда в [[Москва|Москве]] установили в Большом зале [[Консерватория|консерватории]] [[орган|орга́н]] в пятьдесят девять регистров, самый большой в [[Россия|России]] и в то время второй или третий по размерам в [[мир]]е, мне пришло в голову показать его Толстому: принято было в нашем московском музыкальном мире, чтобы Толстого [[информация|информировали]] обо всех музыкальных событиях <…> Смотрение органа продолжалось долго — это ведь был целый мир, [[царство]] многих тысяч больших и малых, крохотных и огромных труб, среди которых как в лесу мы ходили во внутренностях органа, причём было и странно и приятно смотреть, как этот бородатый [[старик]] с лёгкостью [[молодость|молодого]] человека (ему было уже семьдесят пять лет) взбирался на приставные лесенки и соскакивал с помостов, одновременно перекидываясь с французом[[француз]]ом-настройщиком фразами на великолепном [[французский язык|французском языке]]. Когда [[дело]] дошло до того, чтобы показать Толстому звучность отдельных регистров, я нажал крайнюю ноту органного диапазона, знаменитое «нижнее ''do'' 32-футовой октавы», и вдруг с изумлением увидел, что Толстой весь в слезах. [[Музыка|Музыки]] никакой ещё не было, был только один мощный и глубокий [[звук]], и его было достаточно, чтобы вызвать у Толстого [[слёзы]].<ref name="Сабан"></ref>{{rp|123}}|Автор=«[[Лев Николаевич Толстой|Толстой]] в музыкальном мире»}}}}
 
== Источники ==