Его прощальный поклон: различия между версиями
[досмотренная версия] | [досмотренная версия] |
Содержимое удалено Содержимое добавлено
сделано |
Нет описания правки |
||
Строка 2:
== Цитаты ==
* — Судя по тому, как разворачиваются события, к концу недели вы, вероятно, уже будете в Берлине. Приём, который вам там готовят, дорогой мой фон Борк, поразит вас. Мне известно, как высоко расценивают в высоких сферах вашу деятельность в этой стране.<br /> — Их не так уж трудно провести. Невозможно вообразить людей более покладистых и простодушных.<br /> — Не знаю, не знаю. В них есть черта, за которую не переступишь, и это надо помнить. Именно внешнее простодушие и является ловушкой для иностранца. Первое впечатление всегда такое — на редкость мягкие люди, и вдруг натыкаешься на что-то очень твёрдое, решительное. И видишь, что это предел, дальше проникнуть невозможно. Нельзя не учитывать этот факт, к нему надо приноравливаться. Например, у них есть свои, только им присущие условности, с которыми просто необходимо считаться.<br /> — Вы имеете в виду «хороший тон» и тому подобное?<br /> — Я имею в виду типичные британские условности во всех их своеобразных формах. Для примера могу рассказать историю, происшедшую со мной, когда я совершил ужасный ляпсус. Я могу позволить себе говорить о своих промахах, вы достаточно хорошо осведомлены о моей работе и знаете, насколько она успешна. Случилось это в первый мой приезд сюда. Я был приглашен на «уикенд» в загородный дом члена кабинета министров. Разговоры велись крайне неосторожные.<br /> — Я бывал там.<br /> — Разумеется. Так вот, я, естественно, послал резюме своих наблюдений в Берлин. К несчастью, наш милейший
* — Э, дорогой мой, мы живём в век утилитаризма. Честь — понятие средневековое. Кроме того, Англия не готова. Это просто уму непостижимо, но даже наше специальное военное налогообложение в пятьдесят миллионов, цель которого уж кажется так ясна, как если бы мы поместили о том объявление на первой странице «Таймса», не пробудило этих людей от спячки. Время от времени кто-нибудь задаёт вопрос. На мне лежит обязанность отвечать на такие вопросы. Время от времени вспыхивает недовольство. Я должен успокаивать, разъяснять. Но что касается самого главного — запасов снаряжения, мер против нападения подводных лодок, производства взрывчатых веществ, — ничего нет, ничего не готово. Как же Англия сможет войти в игру, особенно теперь, когда мы заварили такую адскую кашу из гражданской войны в Ирландии, фурий, разбивающих окна<ref>Имеется в виду движение суфражисток.</ref>, и ещё Бог знает чего, чтобы её мысли были полностью заняты внутренними делами? — Ей надлежит подумать о своём будущем.<br /> — А, это дело другое. Я полагаю, у нас есть наши собственные, очень определённые планы относительно будущего Англии — ваша информация будет нам тогда крайне необходима. Мистер Джон Буль может выбирать — либо сегодня, либо завтра. Желает, чтобы это было сегодня — мы к тому готовы. Предпочитает завтрашний день — тем более будем готовы. На мой взгляд, с их стороны благоразумнее сражаться с союзниками, чем в одиночку; но уж это их дело. Эта неделя должна решить судьбу Англии. Но вы говорили о вашем тайнике.
* — Грандиозно!<br /> — И всего за четыре года, барон. Не так уж плохо для помещика, выпивохи и охотника. Но бриллианта, который должен увенчать мою коллекцию, здесь ещё нет — скоро он прибудет, и ему уже приготовлена оправа.<br /> — Но ведь у вас тут уже достаточно солидное досье…<br /> — Устарело, пустые бумажки. Адмиралтейство каким-то образом проведало, забило тревогу, и все коды были изменены. Да, вот это был удар! Никогда еще не получал я такого афронта. Но помощью моей чековой книжки и молодчины Олтемонта сегодня же вечером все будет улажено.<br /> — Нет, право, больше ждать не могу. Вы представляете себе как сейчас всё кипит на Карлтон-Террас<ref>Дом № 9 по Карлтон-Террас — здание немецкого посольства.</ref>, — каждый из нас должен быть на своём посту. Я надеялся привезти новости о вашем последнем улове. Разве ваш Олтемонт не назначил точно часа, когда придёт? …Запальные свечи?<br /> — Видите ли, он выдаёт себя за механика, а у меня тут целый гараж. В нашем с ним коде всё обозначено терминами автомобильных деталей. Пишет о радиаторе — имеется в виду линейный корабль, а насос для масла — это крейсер. Запальные свечи — значит военно-морская сигнализация.<br /> — Отослано из Портсмута в полдень. Между прочим, сколько вы ему платите?<br /> — Пятьсот фунтов дам только за это поручение. И ещё, конечно, плачу регулярное жалованье.<br /> — Недурно загребает. Они полезны, эти изменники родины, но как-то обидно столько платить за предательство.<br /> — На Олтемонта мне денег не жалко. Отлично работает. Пусть я плачу ему много, зато он поставляет «настоящий товар», по его собственному выражению. Кроме того, он вовсе не изменник. Уверяю вас, что касается отношения к Англии, то наш самый прогерманский юнкер — нежный голубок по сравнению с озлобленным американским ирландцем.<br /> — Вот как! Он американский ирландец?<br /> — Послушали бы, как он говорит, у вас не осталось бы на этот счёт сомнений. Поверите ли, иной раз я с трудом его понимаю. Он словно бы объявил войну не только Англии, но и английскому языку. Вы в самом деле больше не можете ждать? Он должен быть с минуты на минуту.<br /> — Нет. Очень сожалею, но я и так задержался. Ждём вас завтра рано утром. Если вам удастся пронести папку с сигнальными кодами под самым носом у герцога Йоркского<ref>Памятник герцогу Йоркскому (брату Георга IV) находится рядом со зданием немецкого посольства.</ref>, можете считать это блистательным финалом всей вашей английской эпопеи. Ого! Токайское!<br /> — Позвольте предложить вам бокал на дорогу?<br /> — Нет, благодарю. А у вас, по-видимому, готовится кутёж?<br /> — Олтемонт — тонкий знаток вин, моё токайское пришлось ему по вкусу. Он очень самолюбив, легко обижается, приходится его задабривать. Да, с ним не так-то просто, смею вас уверить.<br /> — …Вон то, вероятно, огни Хариджа. Как всё выглядит спокойно, мирно. Через какую-нибудь неделю здесь загорятся другие огни, английский берег утратит свой идиллический вид. Да и небеса тоже, если наш славный Цеппелин сдержит свои обещания. А это кто там?<br /> — Марта, служанка. Только её одну я поставил при доме.<br /> — Она кажется олицетворением Британии — погружена в себя и благодушно дремлет. Ну, фон Борк, au revoir.
|