Люси Краун: различия между версиями

'''«Люси Краун»'''  — роман, американского писателя Ирвина Шоу. Впрвые книга опубликована в 1956 году. В книге рассказывается о жене и матере  — одном и том же персонаже, у которой летом 1937 года начинается роман с молодым человеком, которого семья Кроунов наняла в качестве компаньона своему хрупкому сыну Тони.

* ...любовь…любовь очень часто не имеет ничего общего с уважением и восхищением.

* ...никто…никто не измеряет свою боль в объективных единицах, и тысячи смертей на другом континенте не перевесят твоей собственной зубной боли...боли… Нет, поправил себя Петтерсон. Это не так. Нужно еще учесть и вопрос терпимости. Болевой порог может так различаться  — кто то может пережить ампутацию, издав только стоический вздох, а другой человек получит болевой шок только ушибив палец. Наверное, Оливер  — человек с низким порогом чувствительности, когда речь идет о супружеской измене.

*  — Когда приезжаешь в страну,  — сказала Тони.  — Обнаруживаешь, что о ней никогда никто не говорил правду.

*  — Ты настоящая американка. Они все считают, что жить в Европе аморально.

*  — Может, красота  — лучшее, что есть в мире. Это половина успеха. Несправедливо, но это не твоя вина, и ты должен воспользоваться этим.

* Сын возрождает твой оптимизм… Малыш ничего не знает о пессимизме. Ты наблюдаешь за ним, слушаешь его, он цветет с каждым своим вздохом. Он цветет в своем росте, в своих ощущениях, в познании. В нем есть что то, что говорит ему, что стоит становиться старше, учиться кушать, ходить в туалет, учиться читать, драться, любить… Он на гребне огромной волны, которая несет его вперед  — и ему никогда не приходит в голову оглянуться и спросить: «Кто толкает меня вперед? Куда я иду?» Ты смотришь на своего сына и видишь, что у человечества есть нечто, что заставляет автоматически верить в ценность жизни.

*  — Вот этого простить нельзя. Нельзя не быть счастливым.

*  — Ты должен радоваться,  — сказала она,  — что ты молод, не стоишь на ногах, и что у тебя нет собственных средств.  — Почему?

— И потом,  — не унималась Люси.  — Тогда ты винил бы себя, а не свою молодость и бедность. А это гораздо мучительнее.